Выбор Кота - Эрик Найт

В ночи прозвучало несколько выстрелов.

— Призрак! Призрак! — услышал Валентайн женский голос в темноте.

Дювалье.

Он бросился к воротам. Там стояла его подруга Кошка, едва различимая в тусклом свете фонаря.

— У меня есть всего минутка, можешь меня выслушать?

— Я здесь, — сказал Валентайн.

Она говорила очень тихо, но Дэвид уловил каждое слово.

— В паре сотен ярдов отсюда сидели в засаде солдат и один из этих предателей из Семи Полос.

— Что она говорит? Почему так тихо? — спросил человек со стены.

— Нам есть чего бояться? — уточнил Валентайн.

— Нет, я с ними разобралась. Один — тут, сзади, а второй — в ручье. Если хотите, можете взять их оружие. Я подслушивала в их штабе: они ждут сигнала. И еще — следите за северной стеной.

— Зачем?

— Понятия не имею.

— Иди сюда к нам.

— Сегодня отличная ночь для охоты, Призрак. Ты в итоге оказался прав насчет Семи Полос. Снимаю шляпу. Удачи тебе.

И она скрылась в тумане.

Вальдрон перезаряжал свою поворотную пушку новым снарядом.

— Сигнал, да?

— Да. Похоже, мне надо кое-что выяснить. Дьякон докуривал сигарету, а женщина в белом халате накладывала жгут на ногу старшего погонщика Лоусона. Лоусон смотрел на то, что осталось от его разбитого отряда, и слезы боли и отчаяния текли по его лицу.

— Здорово его подстрелили, — пробормотал Дьякон.

— Чего только они мне не наобещали, — говорил Лоусон Дьякону в тот момент, когда к ним подошел Валентайн. — Я поверил, что превращусь в самого важного короля кочевников за всю историю Небраски и буду спокойно колесить по Дюнам, если не стану причинять им вреда. Но едва они появились у нас в лагере, сразу показали, кто в доме хозяин. Генерал, этот сукин сын, стал раздавать приказы направо-налево. Он обращался с моими людьми, как с последним дерьмом. Но что я мог поделать? Все наши женщины и дети у них в заложниках.

Валентайн подошел еще ближе. Женщина-медик подняла на него глаза и отрицательно покачала головой. Земля под Лоусоном почернела от крови.

— Черт, этот табак недурно пахнет, Дьяк, — слабо произнес Лоусон. — Целую вечность нормально не курил.

— Угости его, Дьякон, — попросил Валентайн.

— Спасибо, — поблагодарил Лоусон, скорчившись от боли. Он глубоко затянулся и закрыл глаза.

На мгновение Валентайну показалось, что он уже умер. Но Лоусон неожиданно открыл глаза:

— А, ты тот, кто взял у меня лошадей и пытался предупредить людей. Омм спрашивали меня о вас двоих. Я им наплел с три короба.

Валентайн шепнул что-то на ухо Дьякону. Тот кивнул.

— На, Лоусон, держи мою Библию. Книга нашего Господа — вот все, что я могу дать тебе сейчас. Тебе недолго осталось быть в этом мире, так, может, стоит подумать об ином? Ты еще в состоянии помочь нам. Скажи, что вы должны были делать после того, как захватите наш лагерь?

Дыхание Лоусона стало едва слышным.

— Да, конечно… Здесь, у меня в кармане… сигнальная ракета… Надо выстрелить… после захвата…

Валентайн нашарил сигнальный пистолет и прислушался к раздававшимся время от времени выстрелам.

— Мои ребята… как жаль… ранен… не сумел… — Лоусон потерял сознание.

Дьякон пощупал пульс.

— Еще не умер, но уже скоро, — заявил он. — Да пребудет с тобой Господь, погонщик. — Он вынул из его ослабевших пальцев Библию и начал шептать молитву.

Из горла Лоусона вырвался хрип. Валентайн подождал, пока Дьякон закончит. Когда он снова надел шляпу, Дэвид подобрал пистолет Лоусона и вручил его Джошу.

— Это тебе сувенир на память, Джош.

Валентайн повернулся к священнослужителю:

— Найдите мне Вальдрона.

Миссис Хендрикс, горестно качая головой и теребя волосы, подсчитывала убитых кочевников и лошадей, глядя, как подтягивают и укладывают рядами мертвые тела. Валентайну не нужно было обладать нюхом Волка, чтобы почувствовать: она насквозь пропахла порохом.

— Госпожа погонщица, мэм, — обратился к ней Валентайн. — Это может сработать на нас: предполагалось, что они, как только захватят лагерь, выпустят ракету. Если мы сделаем это за них, то люди Генерала явятся сюда. Я думаю, они будут очень осторожны, но в любом случае приблизятся, чтобы посмотреть, как обстоит дело. Мне кажется, если мы в этот момент ударим по ним из этой чудо-пушки Вальдрона, то уравняем наши шансы.

Вальдрон присоединился к Валентайну, миссис Хендрикс и Дьякону. Вчетвером они составили план и поручили командирам рассказать о нем всем Орлам. Они выпустят ракету и откроют ворота. Когда «Ломаный крест», или войска, или кто там еще войдут или въедут в лагерь, они по команде откроют огонь из обеих пушек Вальдрона.

Валентайн описал, как примерно должна выглядеть их цель:

— Высокие люди, вероятно, в доспехах или, по крайней мере, в бронежилетах. Они будут хорошо вооружены — армейские винтовки с изогнутыми магазинами. Не стоит тратить пушечные снаряды на солдат. Надо целиться в Жнецов.

Миссис Хендрикс собственноручно выпустила ракету. Она описала дугу, осветив лагерь красным всполохом, и упала с небес, мерцая, как Полынь-звезда.

— Помните, надо изобразить радость, когда они приблизятся к воротам, — предупредил Валентайн людей, часть из которых стояла рядом с ним, а другие прятались в боевых фургонах, прикрывающих ворота с флангов. Все пушки, которые Вальдрону удалось зарядить, были расставлены у ворот, а деревянные подобия мин спрятаны позади лошадиных трупов и перед стеной из фургонов. Они должны были взорваться, осыпав все вокруг градом металлических осколков. Валентайн в ожидании присел на корточки в холодной воде ручья.

Он услышал шум приближающегося мотора, прорезавший ночь рокотом мощного двигателя.

— Что за черт? — воскликнул один из часовых на стене, вглядываясь в туман.

— Давайте кричите, приветствуйте их! — напомнил им Валентайн.

— Глянь-ка на этого Голиафа, — сказал Дьякон, прятавшийся за мертвой лошадью. Окурок его сигареты мерцал возле самого запала пушки.

— Не мешайте, пусть приблизится, — прокричал Валентайн сквозь нарастающий шум двигателя. — За этой штуковиной следуют войска.

Он прищурился.

Спокойно.

Сосредоточься.

Валентайн представил, что внутри у него огромный голубой шар, и, глубоко дыша, он мысленно то втягивал, то отталкивал его, напрягая грудную клетку. Он почувствовал, что его сердце забилось медленнее и вместе с ним замедлился весь окружающий мир. Люди вокруг него стали казаться манекенами и вращались, как куклы в витрине магазина, которые он однажды видел в Чикаго. Он расслабился, его чувства обострились, и он уловил присутствие Жнецов. Их было много, совсем близко. И по мере их приближения из тумана на него повеяло дыханием смерти.