Дневник дылды - Мария Мирошник

Двойной шоколад: «Если решишь исписать поля тетрадки чёрной ручкой».

С печеньем: «Если будешь готовить».

С мармеладом и шипучкой: «Если будет грустно».

От последней плитки отламываю большой кусок, надеясь, что поможет. Тихое шипенье с кислинкой сразу почувствовалось на языке, заставив улыбнуться. Подействовало.

Достаю телефон, переходя в галерею. Открываю отправленные Лизой видео, находя, сделанное в «годовщину». На экране опять появляется смеющаяся блондинка, показывающая на прыгающих Тишку и Егора. Оба в костюмах в виде зайцев, с огромными ушами. На глазах наворачиваются слёзы, заставляя быстро убрать их подушечками пальцев. Надо ложиться спать, завтра утром приедет Виталик, я должна встретить его на автовокзале.

Поставив на телефоне будильник на семь утра, ухожу в душ, затем в очередной раз протираю лицо от косметики. Стоило мне удобно устроиться на кровати, как Венька оказался рядом, сбежав с громкого праздника на первом этаже. Щенок, свернувшись клубком, лёг под боком, мокрым носом потыкав в моё предплечье. Глажу любимое чихуахуа за ушком, незаметно для себя проваливаясь в сон.

Суббота

Автовокзал, набитый людьми даже в такую рань, радушно встретил меня. С трудом отыскав свободную лавочку, сверяю сообщение от друга, с местом и временем встречи. Натягиваю на замёрзшие ладони перчатки, готовясь ждать.

Спустя десять минут, около остановки, припарковался огромный автобус, полностью покрытый надписями и эмблемами местной баскетбольной команды. Из открывшейся двери стали выходить стайки спортсменов, изредка переговариваясь друг с другом. Наконец, последним вышел Малюков с сумкой через плечо. Несколько раз оглядевшись и заметив меня, рыжий замер, как и я, не зная, что делать дальше. Опускаю руку в карман пуховика и достаю «Киндер сюрприз», показывая его другу. Усмехнувшись, Виталик расстегнул свою ношу, вытащив целый набор из тридцати шоколадных яиц. Теперь, никто из нас не имеет права обижаться.

Подбегаю к парню, прыгая ему на шею. Вместо ответа он лишь сильнее обнял меня, закручивая.

– Я так скучала, – прошептала я куда-то в плечо друга, вдыхая знакомый одеколон.

– Я тоже, – произнёс Малюков, отпуская меня. – А теперь, как и обещал! – на этих словах он расстегнул куртку и снял с шеи медаль. Одев её на меня, он продолжил. – Я обещал, что приложу максимум усилий, чтобы привести её?

– Так вы выиграли?! А чего ты, зараза, таким грустным голосом по телефону говорил? – возмущалась я, в шутку ударяя Виталика по груди. – Я тоже медаль заработала, пока тебя не было! – гордо заявила я, рассматривая железную награду на шее.

– Я уже видел. Поздравляю и с «Грант-при», и с прошедшим Днём Рождения! – усмехнулся спортсмен, ведя меня в сторону выхода. – Я предлагаю по такому стечению обстоятельств, попробовать ещё несколько видов кексов в кафе, около школы.

– Читаешь мысли! Пойдём скорее!

Дойдя до пекарни, где мы как-то раз обедали, занимаем столик у окна и идём выбирать вкусы. С видом бывалого мыслителя, разглядываю плакат с перечислением всех маффинов, вспоминая, какие мы уже ели.

– Мы пробовали: банан, клубнику, чернику, шоколад. Предлагаю взять карамель, мяту, сливочный и крем-брюле, – ведя пальцем по списку, перечисляла я.

– Мятный? Такой вообще бывает? – вопросительно выгнув бровь, уточнил парень и подошёл к кассе.

Назвав буфетчице все интересующие нас десерты, плюс два стакана кофе, он заметил, как удивлённо искривилось лицо женщины за стойкой, при упоминании «мяты».

– Честно, не советую. Он очень… своеобразный, – прошептала она.

– Ника! – позвав меня, крикнул спортсмен. – Говорят, мятный на любителя, – повторил он, как только я подошла.

Переглянувшись, одновременно поворачиваемся к продавщице, в унисон сказав:

– Два мятных.

Устроившись за столиком, начинаем, как и в тот раз, разламывать кексы, деля их пополам. Всего полчаса весёлой беседы не о чём, как меня застают неприятные воспоминания.

– Виталик, я хотела с тобой поговорить, – аккуратно начала я, отпивая пенку с горячего кофе.

И я рассказываю всё: о соревнованиях, обмане, тренировках, «репетиторе», посте с фотографиями, вчерашней ссоре. Без прикрас, с малейшими деталями. Малюков терпеливо меня слушает, не перебивая, лишь изредка задавая вопросы. Закончив свою исповедь, жду реакции друга, полной негатива, но вместо неё рыжий спокойно произнёс:

– У тебя же всегда есть преимущество. Ты можешь вынудить его простить тебя, – протянув мне половинку карамельного маффина, загадочно подсказал друг. С интересом слушаю его, ожидая дальнейших объяснений. – Звони Алмазову. Без его таланта оратора тут никуда.

После выходных

Понедельник

Как только школа наполнилась учениками первой смены, всем известный футболист и заводила – Денис Алмазов – появился в это, вроде бы спокойное утро.

– Дамы и господа! Леди и джентльмены! – кричал парень в импровизированный микрофон из скрученной тетрадки. – Сейчас случилось то, чего мы все так долго ждали! – толпа заинтересованных зевак столпилась вокруг спортсмена, который, во всю надрывал свои голосовые связки. Стоять рядом с ним было неприятно для барабанных перепонок, поэтому я сделала несколько шагов в сторону, ближе к Малюкову. – Наша известная волейболистка – Вероника Камбарова, наконец-то, придумала желание для нашего не менее известного баскетболиста – Егора Лаврентьева! – после этих слов толпа громко завизжала, подгоняя футболиста быстрее выдать информацию. Брюнет, просто проходивший мимо, заинтересованно остановился оглядывая сначала учеников, а затем меня. – И это, – выдерживая трагическую паузу, раззадоривал всех Денис, медленно раскручивая тетрадный листок, словно это свиток, – желание на прощение! По словам Ники, исполнитель всё сам знает!

Громкое недовольное «Уу» пронеслось по школьному коридору. Постепенно ученики стали расходиться по классам, так же сделал и Виталик, оставив нас с Егором наедине.

– Это нечестный приём, Камбарова, – заявил баскетболист, стоило последнему шестикласснику скрыться за углом. – У меня нет выбора.

– На это и рассчитывалось, – пояснила я, медленным шагом подходя к парню. – Теперь ты должен сделать самое главное.

– И что же это? – вопросительно выгнув бровь, спросил он, когда я встала практически вплотную к нему.

– Скажи: «Я прощаю тебя, Ника», – подсказала я, протянув в ответ одну из вчера подаренных шоколадок.

Несколько секунд Лаврентьев просто смотрел на угощение, ничего не говоря. Затем, глубоко вздохнув и закинув голову к полотку, он тихо прошептал:

– Я прощаю тебя, Ника, – не веря собственному счастью, прыгаю другу в объятия. Спортсмен сразу же крепко обнял меня в ответ.