Дельта. Том II: Меняющий будущее - Борис Романовский

Голова распухла от мыслей. Дверь открылась, вошёл взволнованный Олег. Не говоря ни слова, он включил небольшой экран, висящий напротив кровати. Тот мигнул, и на нём появилось лицо Кёртиса Джонсона.

— …объявляет о своей независимости! Впредь мы не подчиняемся ничьим приказам и будем вести лишь взаимовыгодные дела.

На экране показалось тревожное лицо ведущего.

— Марс и Луна по очереди объявили о своей независимости. Мир замер в тревожном ожидании. Никто не представляет, как отреагируют правительства и семьи на такое вопиющее…

Олег снизил громкость и растерянно посмотрел на меня.

— Князь, он… Он очень пострадает после отделения. Сильнее, чем кто-либо другой.

Олег не знал о том, что дед уже тайно договорился с Джонсонами. И я уверен, что старик своей выгоды не упустил.

— Это что? — Адель непонимающе смотрела на экран. — Луна и Марс отделились? Это как вообще? Они же… Они же часть других стран. Все жители Луны и Марса — родственники землян. Как они могут отделиться?

— Будет война? — Аксель задумчиво потёр подбородок. — Хотя вряд ли. Если бы только Луна отделилась, то её со временем подавили бы. Но ещё и Марс… И космические шаттлы пока не восстановились, насколько я знаю. А даже если восстановились — половина из них контролировалась с Луны и Марса.

— Надеюсь, ты прав, — пробормотал я.

Олег вынул смартфон, взглянул на него и доложил:

— Вадим может с вами поговорить хоть сейчас.

— Мы, наверное, пойдём, — подал голос Аксель. — Было приятно с тобой встретиться, глава. Вся информация о филиале передана дяде Олегу, он уже ознакомился с ней.

Секретарь кивнул.

— Да, Владислав. Выздоравливай, — Адель через силу улыбнулась. Её голова явно была занята предстоящим мировым кризисом.

— Зайду к вам в гости, как освобожусь, — пообещал я, прикипев взглядом к Адель.

Брат с сестрой ушли, мы остались с Олегом вдвоём.

— Мне доложили, что прибыла Суиин Чэнь. И хочет поговорить с вами.

— Мы же договорились на шесть, — поднял я брови.

— Да. Но девушке без разницы, как она передала.

— Ладно, пусти её. Перенеси беседу с Вадимом. Пусть он будет готов, что в ближайшие часа два я позвоню.

— Понял.

— Когда дед выйдет на связь? Я очень хочу с ним поговорить.

Я невольно заволновался. Если дед смог вытащить с корабля нужные мне артефакты, то я не только вылечу Ван Болая и жену Мухитдина, но и помогу Акселю. А ещё, если смогу найти Люду, исцелю и её. Олег и Делун знают о Люде, и, если кто-то упомянет о ней в сети, они предупредят меня.

— Ночью, по местному времени, — чуть подумав, ответил Олег.

— Ладно… — мой смартфон зазвонил. Со мной хотела связаться Мирослава.

Я ответил и услышал её заплаканный голос…

— Спасибо тебе большое! — захлёбываясь слезами, проговорила Мирослава. — Ты спас моего папу!

— Тише, тише, — успокаивающе ответил я. — Что случилось?

— Его нашли полумёртвым люди князя, — Мирослава всхлипнула. — Он мог умереть в любой момент! Его нашли после того, как ты рассказал людям Князя о нём. Хотя я просила не рассказывать, дура…

— Всё хорошо? Он сейчас в Екатеринбурге?

— Да, — Мирослава начала успокаиваться. — Его лечат Атомосы Синтеза.

— Ну, вот видишь. Всё хорошо. Не плачь.

— Спасибо, — Мирослава шмыгнула носом. — Я хотела сама обо всём позаботиться, Князь и ты так много для меня сделали…

— В следующий раз проси прямо. Не надо скрывать. Тем более он твой отец.

— Да, я поняла… Спасибо ещё раз, — Мирослава окончательно успокоилась. — Ты говорил, что есть способ вылечить Ван Болая. Это правда? Старик-лекарь из поселения сказал, что Ван Болай останется инвалидом.

— Не останется, — твёрдо ответил я. — Можешь пока побыть дома, не спеши в Изначальный Мир.

— Нет. Я завтра пойду. Ты тоже завтра?

— Надеюсь. С дедом поговорю и сразу в пирамиду…

— Ладно. У меня тут встреча, увидимся в Изначальном.

— Да, конечно. Пока!

Я сбросил звонок и вопросительно посмотрел на Олега.

— Суиин Чэнь ждёт за дверью.

— Подождёт ещё. Расскажи про отца Мирославы.

— Это долгая история, — предупредил Олег.

— Ничего страшного. Я не тороплюсь.

Девочке стоит научиться терпению. Пусть посидит за дверью, никуда она не денется.

Олег начал рассказывать. И чем дольше я слушал, тем выше поднимались мои брови.

Есть такое устойчивое словосочетание, которое любит мой дед, — как в бразильском сериале. Так вот, события, произошедшие в семье Ерохиных, соответствуют лучшим традициям бразильских сериалов.

Как оказалось, странный тип, тревоживший Мирославу, не просто так постоянно упоминал, что у её отца проблемы. Этот мужик с работы оказался не кем иным, как любовником мачехи Мирославы.

Сама же мачеха, как в лучших стереотипах, очень злобная и завистливая, не могла просто сидеть дома и страдать, пока её падчерица становилась всё известнее и известнее. Она жутко хотела, чтобы Мирослава вернулась домой, под её железную пяту. Мирослава — девушка добрая и наивная, никогда не могла дать отпор и всегда подчинялась. Но на этот раз она не послушалась — отказалась возвращаться в Москву.

Сперва мачеха пилила отца Мирославы, но тот не хотел лишать дочь перспективного будущего. Он даже не упоминал об этом в разговорах. И тогда злобная и завистливая мачеха переключилась на своего любовника, который появлялся на той же горе, что и Синдикат.

Мачеха и этот мужик хотели, чтобы Мирослава вернулась домой и отдала им свои ножи и костюм, которые бы они продали за баснословные деньги. Особенно если рассказали бы, чьи это вещи.

Мужик пару раз пытался уговорить Мирославу, но та не слушала. Из разговоров с отцом она понимала, что у того и правда сложности на работе, но ничего страшного в этом нет. А проблемы связаны с тем, что он не оправдал ожиданий, — его дочь такая известная, а сам он всего-то Гравитос Гравитации с очень слабым навыком Прыжок.

А потом вмешался я. К моему предупреждению отнеслись со всей серьёзностью — люди деда отправились в Москву и провели расследование. Узнали обо всём и припугнули мачеху и её любовника. Те испугались — они подумали, что отец Мирославы обо всём знает. И когда тот вернулся домой — напали на него и избили.

Слушая Олега, я не удержался и прикрыл лицо руками. Как же всё тупо, боже. Мирослава ничего об этом не знает — ей не сказали, что отец пострадал из-за моего вмешательства.