Разведгруппа из будущего - Юрий Валин

Катька молчала. Женька вздохнул:

— Проломили все-таки.

В корпусном отделе СМЕРШа дежурил одуревший от попыток совладать со сном старший лейтенант. Из блиндажа доносился разноголосый храп. Старлей проверил у Катерины удостоверение и без вопросов выдал увесистый сверток, тщательно опечатанный сургучом.

— А где старшина? — поинтересовался Женька. — Был у вас такой Владимир Иванович.

— Зацепило, — с досадой сказал старший лейтенант. — Когда немец на Балаклаву попер, тут суматоха случилась. Связь паршивая, погнали выяснять. Он за руль залез. Плечо и руку навылет. Много у нас потерь. Про Командующего флотом слышали? Чего уж, не секрет это. На флагмане его ранило. Какое-то фрицево корыто до конца отбивалось. Шальной снаряд и… в голову. Говорят, тяжело.

* * *

Опергруппа отошла в темноту. Через село двигались машины, кто-то ругался, норовя перекричать двигатели. Военная работа продолжалась.

— Отчаливаем? — спросил Женька, задирая голову.

Сияли, пробиваясь сквозь облака, звезды. Ночная Таврида неуверенно прислушивалась к наступающей тишине.

— Сейчас, товарищ морской волк, — Катрин сбросила вещмешок. — Что-то меня почта удивила. Похоже, это не столько Базе, сколько нам предназначается.

— Почему нам? — удивился Женька.

— Потому что булькает. Варварину и в голову не придет передавать на Базу коллекционные эликсиры. Портятся в Прыжке напитки, проверено многократно.

— Кать, а если печать…

Хрустнуло, зашуршала бумага.

— Мы все-таки не фельдъегеря, а полевые агенты, — проворчала Катрин. — Сургуч штука хрупкая, упали, уронили, танк сослепу наехал…

Вино. Мускат. Спичка погасла, и откупоривали презент уже на ощупь.

— Недурно, — сказала начальница, протягивая бутылку. — Но документы тут тоже имеются.

Женька сделал глоток. И поставил бутылку в траву.

— Нет, давай еще по глоточку, — задумчиво сказала начальница. — Запомним вкус мирного старого Крыма. А помянем братву уже дома.

Над отчетом Женька корпел два дня, даже плечо обиженно принялось ныть. Мог бы и куда дольше мучиться, но Катька щедро поделилась хитростями отчетно-отписного производства. Главное — не загружать начальство ненужными деталями. Остальное честно, и только честно.

Заглянул начальник.

— Уже заканчиваю. Через часик предоставлю по всей форме, — заверил Женька.

— Не торопись. Врать тоже нужно уметь, — заметил Сан Саныч. — Мне и то, что между строк, сойдет, но наверху намекнули, что в вашей группе кто-то один все отчеты стряпает. Уж слишком совпадают стилем.

Женька вздохнул. Теперь-то понятно, что один. Впрочем, какая группа из одного человека? Теперь только бумажки переводить да с комендантскими о грядущем дембеле болтать.

— Кстати, в почте, что вы доставили, имелся один малопонятный документ, — сообщил начальник. — Честно говоря, думал, что Варварин просто документы понадежнее завернул, справедливо опасаясь, что вы на пакете будете селедку чистить или сало резать. С другой стороны, случайностей у Варварина не бывает. Катерина вернется, рассмотрите на досуге.

Женька с удивлением посмотрел на пластиковую папочку-уголок. Внутри лежал газетный лист. Действительно, весь в каких-то пятнах. Вполне возможно, что и от свиного шпика.

— Странное ощущение, — сказала Катрин, когда вечером сидели и пили кофе. — Не люблю я старших офицеров, а ведь иногда они даже слово держат. Смешно как-то.

— А мне вовсе не смешно, — сказал Женька. — Но ощущение действительно странное.

Газета «Красная Звезда» от 26.07.43 года. Вторая страница. «От имени Президиума Верховного Совета ССР, за образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками…»

Орденом Красной Звезды

Ст. лейтенанта Стеценко М. Г.

Майора медицинской службы Бровер Б. И.

Гв. мл. лейтенанта Мезину Е. Г.

Женьку пропечатали в самом низу страницы:

Мл. лейтенанта Землякова Е. Р.

М-да, медаль, однако. Насчет «посмертно», наверное, даже хорошо — человек, несколько раз похороненный, хотя бы из упрямства протянет подольше. Послужим еще. Хм, «За отвагу», надо же…

* * *

— Не бывает таких конфет, — сказала Иришка, озирая кондитерское великолепие.

— Бывают. Вкусные. Я фантик отлично помню. Может, их переименовали после перестройки?

В кондитерском отделе торчали уже долго. Женька проконсультировался у продавщицы, та отнеслась с вниманием, оказалось, была даже слегка знакома с историей продукции «Красного Октября», но про «Красные-ударные» никогда не слышала. Но ведь не может быть, чтобы такие удачнейшие конфеты вдруг сняли с производства? Женька взял граммов по 300 четырех различных сортов, — ничего, «методом тыка» все на свете можно вычислить.

В мясной отдел не пошли, потому что выяснилось, что Иришка тихо и тайно льет слезы. Женька увел подругу за магазин — за «Ежиками» было тихое место между церковью и старой школой. Иришка рухнула на бордюр и попыталась натянуть на коленки подол элегантного платьица. Женька в данный момент коленки возлюбленной намеривался проигнорировать, поэтому просто присел рядом:

— Выкладывай.

— Сейчас пройдет, — в нос сказала сдержанная подруга.

— Не нуди. Не те отношения.

— А какие?

— Ну… серьезные.

— Замуж зовешь, Джогнут, что ли?

— Ну… позову. Если до Нового года подождешь.

Иришка сокрушенно тряхнула рыже-оранжевыми, поднятыми гелем прядками челки:

— Подожду. Только ты возвращайся.

— Куда же я денусь?

Подруга всхлипнула так яростно, что сама зажала ладошками рот и нос:

— Жень, я все понимаю. Не интересуюсь лишним. Только так нечестно…

— Перестань гундосить. Что нечестно?

— Я тоже должна…

— Кому и что ты должна?

— Туда.

— Куда туда? — глупо спросил Женька.

Иришка вскинула залитые слезами глаза:

— Я ничего не спрашиваю. Только я к вам хочу. К тебе.

— В армию, что ли?

— А вы как-то иначе называетесь?

— Ириша, ты что-то не то говоришь.

— Я вообще молчу. Я умею молчать. Но сейчас по контракту и девушек берут. Я смотрела, читала…

— Знаешь, это очень глупо.

— А если ты не вернешься? Если тебя убьют? Если я даже не узнаю, где ты сгнил, это будет суперумно?