Счастливы неимущие (Евангелие от Матфея). Судебный процесс Березовский-Абрамович. Лондон 2011/12 - Михаил Барщевский

О.: Я не знаю, я никогда не проводил сравнение между тем, что я говорю в своих показаниях, и тем, что Борис говорит в своих свидетельских показаниях. Давайте мы их проверим, сравним, попытаемся проанализировать. Могут быть несоответствия, когда мы говорим об одних и тех же событиях, мне кажется, мы большей частью совпадаем в том, что мы говорим.

В.: И то же самое относится к показаниям, где вы заявляете, что господин Березовский вам сказал в 2004 году, что необходимо было подождать до того момента, пока господин Глушков уедет из России, и только потом подавать в суд?

О.: Да.

В.: И это еще одно показание, которое вы сделали, чтобы поддержать позицию Березовского. Не так ли?

О.: Это то, что господин Березовский мне сказал. Я ничего не подтверждаю. Я просто повторяю его слова. Это мне сказал Борис. Господин Сампшн, я здесь не обманываю, я даю показания настолько, насколько я помню. Я не пытаюсь отмывать Бориса дочиста или кого-то еще.

В.: Я понимаю, господин Дубов.

О.: Большое спасибо.

В.: Но когда вы составляли собственные свидетельские показания, вы позволили себе руководствоваться, в частности, тем, что господин Березовский вспоминал о хронологии. Вспоминая, другими словами, конкретные даты, вы находились под влиянием того, что другие ранее сказали о сроках. Это так, не правда ли?

О.: Господин Сампшн, во-первых, это абсолютно неправильно. И второе — я не тот человек, кто легко следует чьим-либо указаниям.

В.: Господин Дубов, вы хотите сказать, что вы готовили свои свидетельские показания и господин Березовский готовил свои в совершенно отдельных помещениях, и каждый из вас не знал, что другой сказал о времени, когда происходили события?

О.: Ну, я знаю, что Борис готовил свои свидетельские показания, даже не читая моих. Не уверен, что он читал мои свидетельские показания раньше. Я, разумеется, видел проекты его свидетельских показаний.

В.: Когда готовили ваши собственные?

О.: До того, как подготовил свои собственные. Я видел также проекты свидетельских показаний Бадри.

Судья Элизабет Глостер: Так. Теперь, господин Дубов, сегодня вечером вы не должны ни с кем разговаривать о ваших показаниях или о деле. Вам понятно?

Свидетель: Вполне.

Судья Элизабет Глостер: Очень хорошо. Так. У меня есть замечание, а именно: господин Рабиновитц, ходатайство, которое вы подали, или, точнее, господин Гиллис подал, по поводу перекрестного допроса офицеров пограничной службы, как обстоят дела с этим?

Г-н Рабиновитц: Могу я поручить это господину Гиллису?

Судья Элизабет Глостер: Да, разумеется. Господин Гиллис.

Г-н Гиллис: Ваша Честь, мы получили ответ от должностных лиц пограничной службы, где говорится, что они не могут предоставить нам информацию о порядке сбора данных или предоставления данных, касающихся штампов. Есть еще один или два запроса, которые мы еще готовимся сделать и которые, как мы надеемся, мы сможем разрешить в ближайшие день-два, и тогда мы сможем доложить, будем ли мы настаивать на своем ходатайстве.

Судья Элизабет Глостер: Что ж, мне нужны заявления по этому вопросу, потому что это, очевидно, повлияет на мое решение о том, каковы будут последствия, если я вынесу такой приказ. Мне нужно точно знать, как обстоят дела, прежде чем я приму решение.

Г-н Сампшн: Ваша Честь, мы не вполне довольны резюме этого письма. Дело, по-видимому, в том, что данные пограничной службы о въезде и выезде из России регистрируются автоматически в процессе пропуска паспорта через автоматическое считывающее устройство. Так что это не та процедура, где требуется вмешательство человека.

Судья Элизабет Глостер: Ну что ж, вероятно, мне нужно будет проверить те данные, которые вам предоставили. Очень хорошо. Всех устраивает начало в 10:15? Так, очень хорошо. Тогда в 10:15.

Судья Элизабет Глостер: Извините, что я заставила вас ждать, но у меня было слушание по другому делу, на котором я должна была присутствовать. Господин Дубов, вы еще под присягой?

Г-н Сампшн: Господин Дубов, вы несколько раз в конце ваших показаний рассказываете о политическом влиянии господина Абрамовича. Между параграфами 87 и 90 вы говорите, что господин Абрамович в феврале 1999 года позвонил вам и попросил прийти в его кабинет в «Сибнефти», а потом он повез вас в Кремль, чтобы вам показали ордер на обыск офисов «ЛогоВАЗа». Это так?

О.: Нет. Это не так. Мне никогда не показывали ордер на обыск. Господин Сечин на самом деле показал мне рукописную записку… (по-моему, даже карандашом, а не ручкой) показал, а потом забрал.

В.: То есть вы пишете, что вам показали листок бумаги, на котором было написано, что Генпрокуратура выдала ордер на обыск офисов, кабинетов «ЛогоВАЗа». Это было, когда президентом был Ельцин?

О.: Да, совершенно правильно.

В.: Вы знаете, что нельзя просто так прийти в Кремль и пообщаться с высокопоставленными членами президентской администрации, что нужны пропуска заранее и так далее?

О.: Господин Сампшн, когда вы говорите, что пропуска нужно оформлять заранее, что вы имеете в виду? 15 минут достаточно для того, чтобы получить пропуск?

В.: Нет.

О.: А вы уверены?

В.: Господин Абрамович вообще не знал, будете вы свободны в этот день или нет, если он позвонил вам прямо перед поездкой в Кремль и пригласил вас.

О.: Ну, во-первых, всем было известно, что в основном я проводил время в Москве. И на самом деле он позвонил мне не по городскому телефону, а по мобильному.

В.: Господин Абрамович показывает в своих показаниях, что этого случая никогда не было.

О.: Господин Сампшн, мне очень не хочется говорить, что господин Абрамович говорит неправду. Но поскольку вы заставляете меня это сказать, то я утверждаю, что он говорит неправду.

В.: Как вы поняли цель этого посещения Кремля?

О.: В то время, я так понял, что цель визита в Кремль заключалась в том, чтобы я получил эту информацию напрямую от господина Путина через господина Сечина.

В.: Далее в ваших показаниях вы утверждаете, что господин Аминов где-то в 2001 году рассказал вам, что господин Абрамович помогал в подборе членов правительства господина Путина, в том числе участвовал в назначении Устинова, генерального прокурора, министра энергетики и ядерной энергетики и министра транспорта. Правильно?

О.: Это было общеизвестно в России в то время. Господин Сампшн, все мои показания по этому вопросу — это слухи, это косвенные знания. Я не мог иметь прямых знаний по этому вопросу. Эту информацию я получал в основном от своих источников в правительственных структурах, от СМИ и от господина Аминова. Но все это непрямые знания. Очень трудно получить прямые доказательства влияния господина Абрамовича как во время правления господина Путина, так и до того. Нет подписанных документов, которые гласили бы: «Я, Роман Первый, настоящим назначаю нижеуказанного на пост моего верного генерального прокурора». Таких документов нет, и вы их никогда не найдете. Но я считаю, что определенные выводы о роли Романа в правительстве Путина можно сделать из показаний вашего клиента, и это намного более удовлетворительно, чем то, что я здесь говорю.