Путь к звездам. Из истории советской космонавтики - Анатолий Александров

Генерал Колосов действовал методично и последовательно. На следующий день он снова появился на стартовом комплексе Алексеева и проверил боеготовность второй батареи капитана Сильницкого уже в присутствии командира дивизиона. И на сей раз занятие прошло без особых замечаний. Командир дивизии убедился, что новые изделия, ракеты Р-14, поступили по правильному адресу и постановка их на боевое дежурство не вызовет в дивизионе майора Алексеева непредвиденных затруднений.

Неожиданные проверки генерала Колосова, как оказалось, преследовали и вполне конкретную ближайшую цель. На начало февраля шестьдесят второго он наметил проведение дивизионного учения на тему: «Действия отдельной дивизии, вооруженной ракетами стратегического назначения, при выполнении задачи по поражению объектов противника, находящихся в глубоком тылу».

Убедившись в высокой мобильности подразделения майора Алексеева, генерал Колосов твердо решил про себя, что и само учение будет лучше всего провести на его стартовом комплексе в Жагари. Тем временем на основе выводов квалификационной комиссии соединения стартовые батареи капитанов Стурова и Сильницкого, а также батарея 2-го дивизиона капитана Бессонова в середине декабря, первыми в дивизии, по праву удостоились почетных званий «отличная батарея». Вслед за тем дивизион майора Алексеева, тоже первым в соединении, удостоился звания «отличный стартовый дивизион».

Накануне Нового года начальник штаба полка Щербак ознакомил Алексеева, своего бывшего командира, с письмом майора Мезенцева в его адрес. Демобилизовавшись полгода назад, Константин Иванович уехал с семьей на родину, в Воронеж. Своему преемнику он писал, что на работу устроился только в конце августа. Жилье, которое по постановлению правительства ему должны были предоставить в течение трех месяцев, еще не получил и продолжает ютиться на частной квартире. На оплату ее уходила ровно половина его военной пенсии. Жена Мезенцева, учительница литературы, тоже только в сентябре устроилась воспитательницей детского сада на машиностроительном заводе. Места в городской школе для опытного педагога с пятнадцатилетним стажем не нашлось.

Возможно, то было случайное совпадение, но в начале шестьдесят второго аналогичное по содержанию письмо получил от своего предшественника и командир транспортного дивизиона Фомин. Майор Бухтояров уехал после демобилизации в Брянск и также оказался в сходной ситуации. Вадим Алексеевич, после долгих хождений по начальству, устроился на работу в городское газовое хозяйство, а жена, опытный врач-терапевт, все еще оставалась без дела. С жильем у него получилось лучше. Бухтоярова приняли под свою крышу родители, выделив семье сына двенадцать квадратов, одну комнату на четверых. Отставной майор попробовал снять частную квартиру в черте города, но не смог — цена ее каждый раз зашкаливала за половину его скромной пенсии, оказывалась ему не по карману.

Фомин сделал очевидный вывод:

— Как видишь, Андрей Степанович, выходит, что везде стало несладко — что в армии, что на гражданке.

— Расходы у нашей страны получаются великие, Лев Никонович, — согласился Алексеев. — Ты же понимаешь, буржуи навязали нам соревнование по атомному оружию, по ракетам и в космосе. А это все недешево стоит.

— Правильно, — поддержал коллегу капитан Фомин. — С оружием тут все ясно. Но и на гражданке кругом клин. Промышленность и сельское хозяйство поднимать надо, жилья катастрофически не хватает. Я думаю, что нет сегодня такого специалиста в правительстве, который может, хотя бы приблизительно, назвать приемлемое соотношение выделяемых ресурсов в каждую из отраслей. Все оказалось завязанным в один крепкий клубок.

— Ты еще не назвал, Лев Никонович, наши расходы на помощь дружественным странам, — дополнил Фомина командир 1-го дивизиона. — Попробуй, прикинь, сколько стоит только один танкер с нефтью переправить на Кубу?

— Это верно, Андрей Степанович, — кивнул головой Фомин. — А еще Китай, Вьетнам, Корея, Эфиопия, Сирия. И везде нужны наши самолеты, танки, пушки и автоматы.

— А в придачу к ним, Лев Никонович, нужны наши люди. Как, кстати, и в ГДР. Может, немцы и сами освоили бы наши Р-12, но, вот видишь, приходится нам собираться в дорогу.

— Тут дело, видимо, во времени, Андрей Степанович. Если в январе поставим на комплексы Р-14, то командировка в ГДР потеряет всякий смысл.

— Р-14, Лев Никонович, мы в январе обязательно поставим на стартовые позиции, но вот отменят ли тогда командировку в Германию, никто в штабе дивизии не знает.

— Обязательно отменят. Денег в государстве больше не становится, а расходы растут, как снежный ком. Курс в целом выбран, по-моему разумению, правильный. Сокращаются сухопутные войска, авиация и флот. Основную военную мощь страны уже сейчас составляют ракетные войска. А что значит создать только один ракетный полк? Сколько требуется ума, средств и сил — это ты сам очень хорошо знаешь на примере нашей части.

Никогда до этого не было у командира 1-го дивизиона такого искреннего и доверительного обмена мнениями с коллегой-транспортником. Теперь Фомин открылся ему неизвестной прежде стороной вдумчивого аналитика. Около года назад, во время совместной командировки в Выползово на кратковременные курсы командного состава, Бухтояров характеризовал своего лучшего комбата, как завзятого танкиста. Он говорил тогда Андрею Степановичу, что Фомин, пришедший к нему в дивизион из расформированной танковой дивизии, до сих пор, дескать, бредит танками, именно в них видит силу и наступательную мощь сухопутных войск. А теперь вот говорит Алексееву то же самое о ракетном оружии. Пересмотрел, значит, свою концепцию?

Положение, в котором к началу шестьдесят второго оказался полковник Корнеев, не радовало его. Даже жена, то ли шутя, то ли серьезно, как-то обратилась к нему с вопросом:

— Так ты сколькими полками уже больше полугода командуешь, Владимир Егорович?

— Двумя полками, дорогая Лариса, — совершенно серьезно ответил полковник Корнеев.

— А где же денежное довольствие за твое двойное полковое командование? — последовал ее следующий колкий вопрос.

— В финансовой части мне объяснили, Лора, что я прохожу стажировку к вступлению в командование дивизией, а такое совмещение не получило отражения в финплане части и поэтому не оплачивается, — не изменил серьезному тону Владимир Егорович.

— На все случаи жизни находятся у тебя уважительные отговорки, Володя, — вроде смирилась жена, но вдруг заключила: — Однако кажется мне, что ты и не ставил такой вопрос перед генералом Колосовым.

— Ставил или не ставил?.. Разве это имеет для тебя, для нашей семьи принципиальное значение?

— Конечно, имеет, Володя. Пора мебель поменять, купить новый холодильник. Наш «Саратов» уже два раза был в ремонте.

— Мне все понятно. В семье командира ракетного полка не хватает денег на самое необходимое, — повысил голос Владимир Егорович. — Жена решила, что мне пора продвигаться по службе.

Лариса поняла, что разговор приобрел совсем не нужный оборот и примирительно сказала: