Крепость королей. Расплата - Оливер Петч

Каспар помнил, что оставил мешочек где-то рядом с большим столом, от которого теперь остались лишь горящие обломки. Оттуда он и начал искать, постоянно увеличивая радиус. Во время отчаянных поисков агент наткнулся на два своих пистоля, раскаленных, словно только что из кузни. Каспар тут же отбросил их. Вот и дальняя стена. Там стояли несколько стеллажей, до которых еще не добралось пламя.

Каспар продолжал лихорадочно шарить по полу. Порох лежал в мешочке из толстой кожи, устойчивой к огню. Но агент живо представил себе, что будет, если мешочек окажется погребенным под горящей полкой. Каспар никогда не молился и не собирался делать этого сейчас. Но чувствовал, как губы беззвучно бормочут слова, точно заклинания, словно это могло помочь ему отыскать порох, прежде чем дым и жара убьют его.

Ищи! Ищи дальше, дьявол тебя забери! Он должен быть где-то здесь!

Между тем Каспар снова оказался возле стола. Он лихорадочно разорвал плащ на лоскуты, замотал ими руки и разворошил несколько горящих балок, чувствуя, как жар проедает тонкую материю и обжигает пальцы. Огонь впивался в кожу тысячами иголок. Вскоре ткань и плоть спеклись в сплошную почернелую корку.

Ищи, ищи! Не сдавайся!

Неожиданно Каспар нащупал что-то мягкое, что, вероятно, не заметил вначале. Поднял сожженными руками, приоткрыл глаза и что-то неразборчиво просипел.

Это и вправду был мешочек с порохом!

По щекам бежали слезы облегчения — и тут же высыхали. Еще не все потеряно! Оставалось только положить мешочек под дверь, кинуть сверху несколько головешек и…

Вскрикнув от боли, Каспар выронил мешочек. Тот оказался до того горячим, что держать его не было сил. К своему ужасу, агент увидел, что мешочек упал на одну из горящих книг. Тот самый фолиант, над которым разговаривали девица со священником. С открытой страницы на него смотрел Энцио. Сначала лицо любимого сына Фридриха стало коричневым, затем пламя побежало к краям страницы…

Наконец огонь добрался до мешочка.

Каспар издал гортанный вопль, в котором не осталось ничего человеческого. Он принялся лихорадочно хлопать по мешочку в надежде сбить пламя.

Нет! Не смей…

Порох взорвался с оглушительным грохотом[19], вспыхнув гигантским огненным шаром. В считаные секунды бывшая библиотека превратилась в ад.

Последнее, о чем успел подумать Каспар, что вместе с ним обратится в пепел и значительная часть человеческой мудрости.

Обе потери были весьма прискорбны.

Взрыв сотряс подземелье, словно мощное землетрясение.

В последний момент, когда на нее рухнула балюстрада, Агнес удалось увернуться. Горящий балкон с грохотом похоронил под собой декана, и Матис скрылся за стеной искр и пламени.

— Матис! Матис! — закричала Агнес.

Прошло несколько секунд, показавшихся ей вечностью, затем послышался сиплый кашель.

— Я… в порядке! — прохрипел юноша. — Стой, где стоишь. Я иду!

Искры наконец улеглись, и Агнес заметила, как Матис выбрался из груды дымящихся обломков. Лицо у него почернело, одежда тлела в нескольких местах, но сам он, похоже, не пострадал. Между ними лежали доски, горящие книги и останки балкона, который до недавнего времени нависал над входом. Отца Доминика нигде не было видно.

— Господи, декан… — прошептала Агнес.

— Предстал перед Творцом, — перебил ее Матис, шагнув к ней и расшвыряв ногой обломки. — И если мы не поторопимся, то скоро сами окажемся в лучшем мире, — он закашлялся и поднял связку ключей, которую в последний момент сумел уберечь от падающих обломков. — Чертова дверь открывается вовнутрь. Придется расчистить…

Матис вдруг замолчал. По подземелью к ним приближался, пошатываясь, черный от копоти человек. Он нес стопку книг, до того высокую, что та скрывала его лицо. Только когда их разделяло всего несколько шагов, Агнес убедилась, что это Мельхиор.

— Слава Богу! — воскликнула она. — Я уж думала, этот черный дьявол утащил вас в преисподнюю…

— Если я не обманулся со взрывом, то он отправился обратно в ад, — отозвался Мельхиор, покачиваясь под тяжестью книг. — Зря он испортил мою лютню. Я ему ясно сказал…

— С удовольствием послушаем вас наверху! — вмешался Матис. — Будет мило с вашей стороны, если вы поможете нам сейчас расчистить завалы… — Он покачал головой, глядя на стопку книг в руках менестреля. — Что вы вообще такое притащили?

— Тут «Парцифаль» Вольфрама фон Эшенбаха в чудесном иллюстрированном издании. Также собрание старинных баллад, Книга турниров кайзера Максимилиана и еще кое-какие труды, которые заслужили, чтобы их сберегли для грядущих поколений, — Мельхиор вздохнул. — Но вы правы. Пора убираться отсюда.

Он осторожно положил книги на пол и помог Агнес и Матису разобрать горящие завалы перед дверью. В скором времени они расчистили достаточно места, чтобы юноша смог подобраться к замку.

— Постараемся подобрать нужный прежде, чем дым затуманит нам рассудок, — просипел он и разочарованно вынул из скважины первый ключ. — Этот не подошел.

— Поторопись! — Агнес кашляла и не сводила слезящихся глаз с груды тлеющих обломков, под которой покоился труп декана. — Не знаю, сколько еще я смогу терпеть этот дым и жару!

— Опять не тот, — пробормотал Матис и спешно попробовал следующий ключ.

— Я тоже раздобыл такую связку, — заметил Мельхиор. — Может, мне…

— Ха, подошел! — воскликнул юноша с облегчением, провернув ключ в замке. Дверь со скрипом отворилась. — Уходим, живо! Пока тут все не обвалилось!

Агнес с Матисом побежали вверх по витой лестнице. Дым тянулся за ними клубящимся призраком. Мельхиор между тем снова подобрал книги и следовал за ними на некотором расстоянии. С каждым шагом воздух становился прохладнее и чище. Они, подобно Орфею, поднимались из подземного мира. Наконец-то впереди показался проем, ведущий в часовню. Агнес облегченно вздохнула. Видимо, напуганные бенедиктинцы второпях забыли запереть гробницу Дитера фон Катценельнбогена.

— Столько знаний утеряно! — вздохнул позади них Мельхиор. — Досадно, что и говорить… Насколько я знаю, в Священной Римской империи другой такой библиотеки не существует.

— Надеюсь, спасенные вами экземпляры особенно ценные, — отозвался Матис, добравшись до выхода.

Мельхиор усмехнулся.

— Не сомневайтесь. Не то чтобы я собирался продать их, но каждая из этих книг стоит, как дюжина чистокровных коней.

Матис изумленно уставился на менестреля.

— Черт возьми, не вздумайте повторять такого. Иначе я спущусь обратно и сам прихвачу с собой парочку.

Измученная, охваченная мелкой дрожью, Агнес шагнула в часовню. Из прохода еще тянулись тонкие клубы дыма. С соседних плит на нее и ее спутников, казалось, с укором взирали знатные особы. Штаны и рубашки были изорваны и обуглились по краям, руки и лица почернели от копоти — только глаза белели. Агнес вытерла пот со лба и огляделась. В часовне, кроме них, никого не было. После грохота пожара тишина казалась неестественной.