Лесной гамбит - Ерофей Трофимов

есть обскажу, ты только скажи, чего рассказать надо.

– А чего это ты вдруг такой на все согласный? – удивленно хмыкнул Шатун.

– Степан успел шепнуть, что шутить с тобой себе дороже.

– Вот ведь вошь каторжная. И когда успел только? – растерянно проворчал один из казаков, конвоировавших арестованных.

– Впредь вам наука, – вздохнул Руслан. – Каторжные на такие дела ловки. Так что глаз с них не спускать. Могут и щепку какую в становую жилу всадить, чтобы сбежать.

– Так что рассказывать-то? – напомнил о себе телохранитель.

Руслан повторил интересующие его вопросы, и мужик, не вставая с колен, тут же заговорил. Офицеры слушали его не перебивая. Рязанов делал для себя какие-то пометки на бумаге, при этом успевая отслеживать каждое произнесенное мужиком слово. Закончив, телохранитель истово перекрестился и, вздохнув, тихо добавил:

– Истинный крест, все так было. А более мне и сказать нечего.

– В камеру, и тащите ростовщика, – скомандовал Руслан, поднимаясь.

Дождавшись, когда казаки уведут арестованного, он вышел из камеры и, погладив Васятку по голове, одобрительно кивнул:

– Молодец. Все верно сделал. А теперь домой ступайте. Сами дойдете, или кого в сопровождение дать?

– Дойдем, конечно, – с достоинством кивнул мальчишка. – Нас теперь весь город знает.

– Смотри, на кого родовитого не нарвись, – напомнил ему об осторожности Руслан.

– Не изволь беспокоиться, княже. Вечер уже. Да и дождливо. Все по домам сидят, – отмахнулся Васятка и, перехватив поводок, потянул Султана на улицу.

Пес, ластившийся к Руслану, сначала уперся, но когда Шатун слегка подтолкнул его к выходу, вздохнув, не спеша пошлепал за Васяткой, звонко клацая когтями по доскам пола.

– Думаешь, пес больше не пригодится? – поддел его Рязанов, выглянувший из допросной.

– Та сволочь за собой силу чует. Его так просто не испугаешь. Тут тоньше надо, – устало вздохнул Шатун.

– И что тогда делать будем? – заинтересовался Рязанов.

– Сила силу ломит, – пожал Руслан плечами, сжимая пудовые кулаки.

Казаки ввели ростовщика в допросную, и Шатун, вместо «здрасьте» с ходу зарядил ему в грудь, отбросив на стену. Задохнувшись, ростовщик испустил глухой стон и начал сползать на пол, но Шатун не дал ему опомниться. Удар ногой отшвырнул ростовщика в угол. От следующего пинка он отлетел к другой стене. Минут пять Руслан таким образом гонял его по всей допросной, не задав ни одного вопроса. Но на этот раз о здоровье ростовщика он не беспокоился. Смысла не было.

Остановившись, Шатун дал арестованному несколько минут отдышаться и, наступив на руку каблуком, спросил:

– Будешь по делу говорить, или мне продолжить?

– Вы понимаете, что делаете? – захрипел ростовщик.

– Понимаю. Ты, тварь продажная, посмел влезть в дела контрразведки, а мы и за меньшее головы откручиваем. Так что лучше начинай говорить, потому что все покровители твои остались там, в столице, а здесь есть только мы. И плевать мне на то, кто тебя покрывает. Тебя уже нет. Ты просто говорящий труп.

– Вы не посмеете, – прохрипел ростовщик.

Вместо ответа Руслан не спеша вытащил из кобуры револьвер и, взведя курок, ласково поинтересовался:

– Тебе чего больше не жалко? Руки или ноги?

– Не посмеете, – тупо повторил ростовщик, глядя на оружие неверящим взглядом.

Презрительно хмыкнув, Шатун навел прицел ему на бедро и, ни слова не говоря, нажал на спуск. Выстрел в закрытом помещении прозвучал особенно громко, а слегка раненный ростовщик заверещал, словно заяц, пытаясь вырвать руку из-под ноги Руслана.

– Не надо! – визжал он. – Я всё скажу! Всё! Всё!

* * *

Бумаги на этот раз майор готовил особенно тщательно. И весь пакет был отправлен в столицу через генерала нарочным, в сопровождении конвоя. Раз уж дело коснулось императорского двора, то сделано все должно было быть так, чтобы комар носа не подточил. Татищев, едва узнав, куда завела пытливая мысль его подчиненных, сначала за голову схватился, а после принялся плести свою паутину, в которой мелких игроков уже не было.

Впрочем, господа офицеры и не рвались вылезать из своего медвежьего угла. Им и тут не дуло.

Пусть порой и сложно с карьерным ростом, и орденами не особо балуют, зато в своем городе они были королями. Каждая собака знала их в лицо, и спорить ни у кого не возникало ни малейшего желания. Без сомнения, все это противоречило тому, чему учили когда-то Руслана, но в данной ситуации это было лучшее из всех имевшихся вариантов. Вся беда заключалась в том, что местная контрразведка еще только начиналась.

Именно поэтому Руслан и пытался протолкнуть идею о том, что под эгидой контрразведки должна быть создана своя, отдельная школа бойцов силового прикрытия. Опираться в своих действиях на казаков или линейные части было в корне неправильно. Слишком велика была возможность утечки информации. Так что после очередного совещания в сокращенном составе, оказавшись посланным майором куда подальше, Шатун отправился в свою мастерскую.

Пришедший из Москвы очередной караван с особым грузом оказался в предгорьях очень вовремя. И хотя на этот раз хлопчатника в списке грузов не было, Руслан принялся перерабатывать кислоту и говяжий жир в нитроглицерин. Готовую взрывчатку гораздо проще и быстрее переделать в динамит и забить им гранаты или снаряды. Стабилизировав нитроглицерин опилками, Руслан осторожно убрал готовую взрывчатку в тайник и, наведя в мастерской порядок, уже готовился выезжать в город, когда у ворот послышался топот копыт и зычный голос громко спросил:

– Поздорову ли, казаки?

– Слава богу, атаман, – раздались в ответ голоса караульщиков.

Закрыв дверь в мастерскую, Руслан с интересом покосился на калитку, в которую степенно вошел сам атаман казачьего воинства Кавказского.

– Здрав будь, княже, – улыбнулся казак.

– И тебе здоровья, атаман. Какими судьбами? – не уступил в вежливости Руслан. – Уж прости, тут мне тебя попотчевать нечем. Я тут только работаю. Коль не спешишь, поехали ко мне, там и чаем напою, и покрепче чего предложу.

– Благодарствую, княже. Не сегодня. По делу я к тебе, – ответил казак, кивком поблагодарив его за приглашение.

– Говори. Чем смогу, помогу, – тут же отозвался Шатун.

– Депеша с фронта пришла, княже. Казаки мортирки твои нахваливают, да только сетуют, что снарядов к ним мало. Выручай, Руслан Владимирович. Век не забуду.

– Есть у тебя кузнецы, что с литейным делом добре знакомы? – подумав, уточнил Шатун.

– Найду.

– Тогда с Митричем договорись, чтобы он показал им, как нужные формы лить. Сам Митрич будет взрыватели делать. А вот насчет взрывчатки тебе придется с Рязановым говорить. Точнее, насчет кислоты и спирта. Эти вещи я через него достаю. Найдешь сам в другом месте, дело хозяйское. Остальное я сам сделаю.

– Сколько денег возьмешь? – прямо спросил атаман.

– Не услышал ты меня, казак, – качнул Руслан