Санай и Сарацин - Владимир Кривоногов

– Ни хрена себе! – ошеломленно протянул Сарацин, устремив взгляд за спину напарника.

Санай резко развернулся и вскинул пулемет. Плут глянул в ту сторону, раскрыл от удивления рот и застыл.

Приближающаяся процессия, по-другому и не назовешь, поражала.

Две крупные химеры с агрессивно задранными мордами степенно вышагивали, медленно приближались к людям, окаменевшим от страха, и пристально вглядывались в них. Хвосты чудищ нервно подрагивали. На самой крупной и сильной твари, по всей видимости самце, величественно восседала золотая фигурка призрака Петрова. Степенно покачиваясь в такт движениям могучего тела свирепого мутанта, диковинный наездник казался всесильным небожителем, спустившимся на грешную землю в окружении своих слуг-демонов. Перед лапами старших монстров постоянно болталась маленькая химера, которую Сарацин окрестил Мусей-Пусей. Котенок смешно припадал к земле, прыгал и путался под ногами взрослых. Он тоненько рычал и теребил порванный противогаз. Видимо, Муся-Пуся заменила сапог на новую игрушку. Химеры были похожи на львов одного прайда, сытых и обманчиво ленивых.

Приблизившись к людям, мутанты замедли ход. Их яростные глаза отслеживали любое движение сталкеров. Химеры неотрывно смотрели на ствол пулемета Саная и делали мелкие, сантиметровые шажки. Они постепенно сближались с возможной добычей.

– Товарищ Санай! – подал голос призрак Петров. – Опустите, пожалуйста, оружие. Прошу вас не делать резких движений. Видите ли, я их не контролирую. Они свободны и опасны.

Сталкеры молчали, ожидая продолжения, и боялись дрогнуть хотя бы одним мускулом. Меж тем Санай одеревеневшими от напряжения руками медленно-медленно опустил ствол «Печенега».

Химеры заметно успокоились и перестали приближаться к людям.

Призрак ловко спрыгнул на землю, ласково потрепал огромную химеру за гриву, наклонился и погладил непослушного детеныша. Котенок с готовностью бросил изодранный противогаз с болтающейся соединительной трубкой и громко заурчал, выгибая спинку и миролюбиво цепляясь пушистым хвостом за ноги Петрова. Взрослые химеры замерли и, не переставая буравить взглядами людей, загудели, издавая звуки очень низкой тональности. То ли котенка подбадривали, то ли таким образом своим дитем умилялись – сразу и не разберешь.

– Друзья! – лекторским тоном продолжил монолог призрак Петров. – Химеры умеют разговаривать и все понимают, поэтому прошу вас вести себя без шуточек и подначек в их сторону.

Санай раскрыл было рот, чтобы высказать некоторые соображения по поводу его поведения, и тут же услышал:

– А также и в мою.

У Саная с треском захлопнулись челюсти, а призрак Петров продолжил:

– Дело в том, что эти милые существа могут расценить глумливое поведение в отношении них как акт безусловной агрессии со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами.

После этих слов Витенька Анатольевич подошел ко второй химере и дерзко потрепал ее гриву.

Друзья расширенными от ужаса зрачками молчаливо наблюдали за этой небывалой сценой. За всю бурную историю Зоны отчуждения можно было по пальцам одной руки сосчитать тех людей, которые видели химеру в непосредственной близости от себя и при этом не были растерзаны или съедены. Сейчас перед напарниками и Плутом на расстоянии вытянутой руки стояли и мурлыкали целых три абсолютно здоровых особи, без ложной скромности самые смертоносные хищники Зоны.

– Они считают, что я их хозяин, – продолжил объяснения призрак Петров. – Как бы это выразиться поточнее? Да, что-то вроде высшего существа. Эти красивые зверушки безоговорочно признали, что я в местной иерархии стою выше всех, в том числе и их самих. Может быть, я выражаюсь не совсем понятно, но являюсь для них некой сублимированной сущностью, одновременно олицетворяющей такие понятия, как «вожак», «хозяин» и «Бог». Из соображений всеобщей безопасности я транслирую в их развитые мозги ваши положительные образы. Я смог убедить их в том, что вы не опасны и в то же время не являетесь едой, хотя бы закуской. Это было очень трудно, но я справился. К тому же маленькое существо не прочь поиграть с вами.

– А нельзя ли?.. – Сарацин замолк, взвешивая каждое слово, потом медленно повторил: – Нельзя ли обойтись без демонстрации своего могущества?

Вопрос был адресован призраку Петрову, но среагировала на него доминирующая химера. Подобно киплинговской черной пантере, тварь плавно и удивительно грациозно перетекла вплотную к замолчавшему сталкеру.

Огромная, страшная, непостижимая, оживший кошмар пациента психбольницы, химера демонстративно всматривалась в лицо Сарацина. Казалось, что бездонные черные глаза без зрачков заглядывали в самые дальние закоулки души окаменевшего человека.

Химера смотрела и смотрела. Кончик ее длинного пушистого хвоста мелко подрагивал. Сарацин не мог видеть того, что происходило вокруг. Прямо перед ним висела маска демона, вышедшего из преисподней. Он не мог позволить себе пошевелиться, выдохнуть или издать любой другой звук. Сталкер просто молча ждал развязки и понимал, что этому удивительному животному ничего не стоит убить его за какую-то долю секунды. Напряженная пауза затянулась.

– Хм… – в задумчивости поперхнулся призрак Петров. – Жагира, вернись назад! – скомандовал он. – Жагира, я кому говорю! Познакомься, это Сарацин. Сарацин, это Жагира. Он тут главный папа и биологический отец всех последних выводков здешних химер.

– Очень приятно, – промямлил сталкер.

Химера оскалила пасть, обнажила острые и такие огромные зубы, что Сарацин, находясь в каких-то двадцати сантиметрах от смерти, подумал: «Интересно, у Саная есть запасные подштанники?»

У химеры изменилось выражение лица, на нем промелькнула тень удивления, а затем она прошипела:

– Хр-р-рабрость. Ж-ж-живи…

После этого химера отскочила обратно и смущенно взглянула на мрачного призрака Петрова, который стоял уперев руки в боки, как жена, встречающая со скалкой мужа-пьяницу. Зверюга покорно опустила голову.

– Не бойтесь, друзья! – крикнул Петров. – Они уже уходят. Просто им очень хотелось посмотреть на вас. Уж не знаю и зачем! Но уверяю вас, они сейчас уйдут.

Однако поведение второй химеры не указывало на то, что она собралась уходить. Не обращая внимания на возню Муси-Пуси, она перешагнула через своего детеныша и приблизилась к Санаю. Теперь настала очередь старого пулеметчика пережить несколько тревожных мгновений. Самка пристально всматривалась в человека и даже брезгливо понюхала ствол «Печенега».

– Санай, познакомься, это Шерилл, – дружелюбно выдал призрак Петров. – Она одна из жен Жагиры. Крайне любопытная самочка, и это не удивительно. Шерилл очень молода. Ей не больше двух лет, а такая красавица: лоснящийся мех, серебристый переливающийся окрас, упругие мускулы, очень женственная походка. Я на месте Жагиры всех самок Зоны ради нее одной бросил бы.

Санай не удержался и хихикнул. Страх смерти отошел на второй план. Скорей всего, сталкеру просто не верилось, что можно вот так стоять и общаться с мутантами, которых толком-то никто и не видел.