Завоевание - Алия Якубова

Расшнуровывая и так не слишком затянутый корсет (он и без этого раздражал Менестрес), Танис тихо проговорила:

— И кому так повезло этой ночью?

— О чем ты? — вампирша попыталась сделать вид, что не поняла вопроса.

— Твоя кожа все еще хранит его запах, — прошептала Танис, — Он... он не может принадлежать всего лишь жертве. Жертву ты бы так близко к себе не подпустила, — ее голос стал лукавым.

Эта тирада вызвала у Менестрес ехидную улыбку, и она, высвобождаясь из остатков одежды, проговорила:

— Я вижу, от тебя ничего не скроешь!

— Я начала подозревать, что что-то произошло с той самой минуты, как ты переступила порог. У тебя волосы были распущены. Теперь же не осталось никаких сомнений.

Все эти доводы заставили вампиршу разразиться веселым смехом. У нее было великолепное настроение. Сейчас она ощущала себя скорее просто женщиной, нежели древним и могущественным вампиром.

— Наверно, этот мужчина само совершенство, раз ему удалось зажечь твои глаза такой страстью и таким счастьем, — продолжала Танис.

— Само совершенство? — усмехнувшись, переспросила Менестрес. — Ну уж нет, избави меня Бог от совершенства! Что может быть скучнее?! Но в одном ты права, он был замечателен. Таких людей встречаешь очень редко. Давно я так не развлекалась.

— Не он ли причина внезапно возникшего дела, заставляющего нас задержаться здесь?

— Я больше не собираюсь с ним встречаться, — уклончиво ответила Менестрес. — Это может погубить его, — а про себя подумала: «Он пока не готов. Его силы только просыпаются. Если я сейчас встану на его пути, то это не приведет ни к чему хорошему».

— Так обрати его, — продолжала Танис. — Пусть станет одним из нас, твоим птенцом.

— Нет, хватит об этом, — ответила вампирша, залезая в уже приготовленную горячую ванну.

— Как пожелаешь, — пожала плечами Танис, беря в руки кувшин с водой. А с лица ее не сходила лукавая улыбка.

Больше они эту тему не затрагивали.

* * *

Солнце било прямо в глаза, и именно оно заставило Антуана проснуться. Обведя взглядом комнату, он далеко не сразу понял, где находится. К тому же выяснилось, что он раздет, а все его одежда валяется в беспорядке. С трудом отыскав рубашку, он натянул ее, и сел на кровать, обхватив голову руками и пытаясь восстановить события прошлой ночи. Они никак не хотели складываться в единое целое.

Он помнил, как выпивал вместе с Франсуа в таверне у Поля. Затем туда пришла девушка потрясающей красоты. Он помнил драку. А потом... потом он ушел вместе с той девушкой. Они пришли сюда, и все подсказывало ему, что они провели весьма бурную ночь.

Но Антуан, как ни силился, не мог вспомнить ее лица. Знал, что оно было прекрасно, но вспомнить не мог. Странно. Он выпил не так уж много, чтобы настолько потерять память. Вот черт!

Все еще пытаясь вспомнить лицо прекрасной незнакомки, Антуан начал одеваться, находя детали своего костюма в самых неожиданных местах. Он как раз натягивал сапоги, когда заметил, что на полу что-то блестит. Нагнувшись, он поднял тонкую шпильку с бриллиантовой головкой. Именно она послужила ключом к тайникам его памяти. Все, что происходило ночью, прояснилось, будто туман рассеялся. И главное, он вспомнил ее лицо, не очень отчетливо, но все де, от чего в его сердце разлилось тепло. Но вместе с этим возникло сразу множество вопросов.

Почему она ушла? Кто она? Антуан только сейчас понял, что даже не знает ее имени. Но он был готов перевернуть весь город, чтобы найти ее. Он должен встретиться с ней! Хотя бы еще один раз!

С этой мыслью он покинул комнату и спустился вниз. Нужно было отыскать хозяина таверны, может у него удастся что-нибудь узнать.

Хозяин оказался плотным, но очень невысоким человеком. Завидев Антуана, его лицо расплылось в приветливой улыбке. В следующую минуту выяснилась и ее причина — оказывается, молодой виконт прошлым вечером заплатил за комнату и ужин чуть ли не вдвое больше, чем требовалось. Сам он ничего такого не помнил. Но дальше начались еще большие странности. Хозяин таверны клялся и божился, что не помнит никакой девушки, и не видел, чтобы кто-то рано утром покидал его комнату. И, судя по всему, он не лгал.

Домой Антуан возвращался несколько удрученным. Ночь была великолепна, но слова хозяина таверны ставили его в тупик. Временами ему даже начинало казаться, уж не было ли все это лишь прекрасным сном. Нет, это невозможно!

Возвратившись в поместье, Антуан поднялся к себе в комнату и весь день не выходил из нее, раздумывая над тем, что же все-таки произошло. Но вечером его одиночество было нарушено. В дверь деликатно постучали.

Получив разрешение, правда в довольно резкой форме, в комнату вошел Рауль.

— Что тебе нужно? — сразу же спросил его Антуан.

— Я вижу, ты слегка не в духе, — сокрушенно вздохнул брат. — А мои слова оптимизма тебе не прибавят.

На это он лишь удивленно приподнял бровь, как бы спрашивая: «О чем это ты?»

На всякий случай встав в некотором отдалении, Рауль продолжил:

— Меня прислала наша матушка. Она просила напомнить тебе, что завтра состоится бал, на котором ты обещал ей быть.

Эти слова вызвали у Антуана горестный вздох. Он практически забыл об этом. Как же ему не хотелось туда идти! Но он обещал. Поэтому он еще раз вздохнул и сказал:

— Да помню я. Передай матери, что буду, как и обещал.

— Уф, ну хорошо, — у Рауля явно камень с души свалился. — А что ты такой мрачный? Сегодня, вот, вернулся только утром...

— Не твое дело. Тебе не понять.

— Не надо держать меня за ребенка! — нахмурился брат.

— Я уже давно не считаю тебя ребенком. Но есть вещи, которые тебе не понять, — примирительно ответил Антуан. Он знал, что Рауль не вспыльчив, но только не в тех случаях, когда затрагивается вопрос о его возрасте.

Вот и сейчас брат презрительно фыркнул и ушел.

* * *

Едва на город спустилась ночь, как Менестрес покинула дом. И опять в одиночестве. Плотно закутавшись в плащ, она мимолетной тенью проносилась по улицам. Но сегодня не жажда была тому причиной. Она искала. Искала одного старого вампира. Она знала, что он где-то здесь. В Тулузе или ее окрестностях.

Остановившись в каком-то безлюдном переулке, она замерла и прислушалась. Прислушалась к звукам, которые не имели ничего общего с теми, которые может различить человек. Менестрес внимала тем импульсам, которые исходили от вампиров. Она могла услышать их всех со всей Земли, но научилась отгораживаться от них, иначе можно было сойти с ума. Сейчас же ей нужен был только один голос. Вампирша сосредоточилась, мысленно перебирая тысячи невидимых нитей в поисках единственной нужной.