Покорение Сибири: Мифы и реальность - Дмитрий Верхотуров

В-четвертых, телеуты также сильно нуждались в торговле, ибо традиционные торговые пути через Монголию и Семиречье постепенно перекрывались ойратами и халхасцами [47, с. 58].

Переговоры прошли хорошо, и стороны уже к лету достигли соглашения. В июне 1634 года к Абаку отправилось посольство Б. Карташева, которое привезло клятву Абака под новым союзным соглашением, данную 23 июля 1634 года.

Как хорошо видно, это никакое не «добровольное присоединение», а союз, обусловленный неотложными политическими нуждами. Политические интересы русских и телеутов в середине 30-х годов XVII века совпали настолько, что пересилили взаимную вражду.

Когда сибирский хан Аблай-Керей ушел от русских границ и на них установилось некоторое затишье, русские попытались восстановить отношения с ойратами.

В 1632 году было объявлено о восстановлении посольских и торговых связей с ойратами, только с условием прекращения нападений и отхода от русских владений. Ойраты эти условия приняли, и в течение нескольких лет, в 1632–1635 годах из Тобольска к ойратским тайджи было отправлено пять посольств [49, с. 29].

Неожиданно для русских возобновились отношения с Алтын-ханом. В 1631 году Алтын-хан Омбо Эрдэни направил в Томск посольство с предложением о совместных действиях. В это время он вел не очень удачную войну против южномонгольского Лигдэн-хана. На этот раз томских воевод уговаривать не пришлось. Они тут же отправили ответное посольство для заключения договора.

Поскольку кыргызы были вассалами халхасского владетеля, к этому предложению русские отнеслись очень серьезно и стали готовиться к установлению более тесных отношений. Но и здесь была допущена такая же ошибка, что и при всех остальных переговорах. В Москве решили, что Алтын-хан уже собрался перейти в русское подданство.

В 1634 году из Москвы к Алтын-хану было отправлено большое посольство во главе с Яковом Тухачевским. Ему были даны инструкции в том, чтобы склонить Алтын-хана к переходу в подданство. Но когда посольство прибыло в ханскую ставку, выяснилось, что Алтын-хан оправился от поражения, нанесенного ему Лигдэн-ханом, и военная помощь ему не очень требовалась. А о переходе в подданство он и слышать не пожелал.

Но и выпроваживать большое и представительное посольство из Москвы хан не стал. Яков Тухачевский три месяца потратил на уговоры, чтобы хан перешел в русское подданство. Но Омбо Эрдени ни за что не соглашался, и в конце концов согласился дать клятву от имени себя и своего народа в мире и дружбе с русскими, в обмен на клятву Тухачевского. Договор о мире и дружбе, таким образом, был скреплен [47, с. 34–35].

Итак, эпоха войн 30-х годов XVII века в Сибири для русских закончилась победой над частью противников и заключением мира с остальной частью. Из немирных народов оставались только кыргызы.

Русским удалось достичь определенного военного успеха над своими противниками. Но не полного, не окончательного и не решающего. Практически со всеми противниками: кыргызами, ойратами, частью татар и телеутов, сибирскими ханами борьба будет идти еще несколько десятилетий. Мир середины 30-х годов был миром кратковременным, который уже к концу 30-х годов стал вспыхивать столкновениями и стычками, а в 40-х годах разразился новой эпохой войн. Это были войны гораздо более жестокие, чем войны конца 20-х и начала 30-х годов XVII века.

Самое главное здесь то, что русским сопутствовала удача только на самых первых порах завоевания Сибири, в ситуации всеобщего безвластия, обусловленного крушением Сибирского ханства. Русские быстро и легко захватили все земли бывшего ханства, часть земель, прилегающих к ним. Но как только русская экспансия вышла к границам владений крупных степных государств, вот тут началась долгая, упорная и ожесточенная борьба за клочки территории, за отдельные волости и улусы.

Подводя итоги своей книги, я хотел бы снова вернуться к мыслям, изложенным в предисловии к ней.

На наше сегодняшнее мышление, на наше восприятие как событий исторических, так и происходящих сегодня огромное влияние оказывает система представлений, которую я вслед за A.M. Буровским называю Большим Московским Мифом. Некоторые основные идеи этого мифа изложены в предисловии, и именно из них растут остальные побеги исторической мифологии, в том числе и те, которые касаются истории Сибири.

Вся эта книга, как и будущие книги по этой же, сибирской тематике, которые я запланировал, посвящены доказательству одной простой мысли: распространенные представления об истории Сибири ни на грань не соответствуют действительности. Более того, они полностью, практически во всех случаях, диаметрально противоречат исторической реальности, воссозданной по сообщениям документов.

Легко увидеть, что все три представления, которые разбирались выше, — покорение Сибири Ермаком, крестьянская колонизация и теория «никаких войн не было», — полностью, во всем противоречат фактам и документам. Они абсолютно несостоятельны, и всем их защитникам необходимо просто отказывать в ученом звании, в авторитете.

Итак, не было никакого «покорения Сибири» Ермаком, а был неудачный грабительский поход, завершившийся полным разгромом казачьего войска. Не было никакой крестьянской колонизации, а было присоединение Сибири военными силами. Не было никакого «мирного присоединения», а были жестокие и упорные войны, сильное сопротивление, которое русские преодолели только спустя более чем сто лет, совершив огромные усилия.

Я не зря затрагиваю здесь Большой Московский Миф. Мне как разоблачителю мифов необходимо считаться с мировоззрением своих читателей. Большой Московский Миф за века своего развития и влияния на мировоззрение русского человека, которое не прекратилось и теперь, воспитал русского в святой уверенности в том, что Россия всегда, от начала времен и по настоящую пору, была сильнейшим государством, что Россия должна (подчеркну императив: должна) быть сильнейшим государством.

Со времен митрополита Кирилла мало что изменилось. Только тогда надеялись на святость и Провидение, а теперь надеются на ядерные боеголовки.

Московский миф воспитал русского в святой уверенности в своей абсолютной правоте. Это сочетание — уверенность в своей силе и абсолютной правоте — пронизывает все русское сознание.

Для чего об этом говорить? Вроде бы и так все понятно и давно известно. Однако нельзя не сказать об одном немаловажном моменте: когда русские в Сибири руководствовались грубой силой и абсолютной уверенностью в своей правоте, их политика неизменно проваливалась. Грубый нажим на князей приводил к войнам, восстаниям и созданиям антирусских коалиций. Принуждение к принятию подданства приводило к опустошительным нападениям на русские города, деревни и волости, к разграблению и опустошению ясачных волостей. Только на материале конца XVI — начала XVII веков, изложенном в этой книге, легко увидеть, что в этом правиле никогда не было исключений.

Но когда русские отказывались от такого подхода, когда руководствовались здравым смыслом, то вот тогда дело завершалось успехом. Сибирь была присоединена не спесивыми царскими воеводами, а простыми казаками, возглавлявшими отряды и посольства, которым хватало ума учесть обстоятельства. Нередко они делали это в ущерб себе. Сын боярский Федор Пущин, который повернул назад отряд, высланный на строительство острога в долине Бии и Катуни, потом попал под следствие за невыполнение приказа. Подробности его похода известны из следственных материалов и показаний толмача в его отряде — Айдара. Тогда его поступок казался преступлением и непростительной слабостью. Но с позиций сегодняшнего дня видно: Федор Пущин не только сберег отряд, который неминуемо был бы уничтожен при столкновении с телеутами, но и избежал обострения политической обстановки. При попытке захвата телеутских земель заключение мирного договора с Абаком в 1634 году было бы невозможным.