Река Снов. Лес на краю света - Сергей Сезин

С собой в кабину я взял карабин и плащ-палатку. Плюс на поясе висела фляга, а в кармане жилета была еда на небольшой перекус.

Устроился на сиденье, карабин поставил на предохранитель и установил в специальный зажим, рядом с водительским карабином. Плащ-палатку засунул под пятую точку опоры. Поискал подходящую позу. Коленям, конечно, тесновато, но можно сесть чуть наискось. Подумал, что стоило взять с собой книжку, но не стал об этом сильно горевать. Дорога незнакомая, буду пока смотреть на окрестности.

Минут через десять, по сигналу гудком, машины стали выстраиваться в колонну. Ворота нам уже открыли, и машина за машиной начали нырять в проем ворот.

Вот теперь и наша очередь.

— Ренат, а как подается сигнал «К бою»?

— А вот этой штукой. Один гудок — «Внимание!». Два — «Бей черных, пока не побелеют, бей белых, пока не почернеют!»

Я рассмеялся.

Сколько уже прошло лет с Войны Черных Шапок, а поговорка еще бытует среди казанцев.

По преданию, ее произнес некий командир казанской армии, отправляясь в рейд по тылам врага. Вот его и спросили, как поступать с разными кочевниками, ведь среди них будут и враждебные, из Союза Черных Шапок, а могут быть и нейтралы, которые носят шапки белого цвета. Слова запомнились.

Правда, мне говорили, что командир воспроизвел крылатую фразу близкого содержания из времен до Переноса.

Может быть, но тогда вспомнил он ее вполне кстати.

Дорога на Арск шла вблизи речки Казан-су, или Казанки, как ее называют русские.

Дорога то приближалась к реке, так что она хорошо была видна, то удалялась в сторону. Казанку я видел только в черте города, где она впадает в Великую. Река пришла тоже из Старого мира и слилась со здешним аналогом. Потому в месте впадения она шириной метров триста. Выше — уже меньше, но тоже приличная. Судоходство по ней есть, но суда значительно меньше размером, чем на Великой. Вот сейчас повернешь голову влево — и в секторе, который видно из-за Рената, виднеется река, небольшая деревенька возле нее и небольшое суденышко на реке.

Дорога широкая, хорошо накатанная, регулярно попадаются поселения вокруг. Ну и встречных машин тоже хватает. И периодически лихие джигиты на «козликах», отчаянно бибикая, пытаются нас обогнать. Мы держим скорость около тридцати, а им неймется.

Вот опять видно это суденышко. Что же мне оно напоминает? А, самарскую ловлю вампира! Этой песенкой мы усыпляли его бдительность: «Ой, да по речке, речке по Казанке, сизый селезень плывет!» А нет, правильнее: «Вдоль да по речке», — а я чуть не так вспомнил. И дальше отсюда знаменитая часть, которую знают все, даже те, кто песни не слышал: «Три деревни, два села. Восемь девок — один я».

Интересно, что стало с тем вампиром? Наверное, уже казнили. Трупов на нем много, есть и другое недостойное. Шанс прожить неделю или дольше у него есть, только если петь станет, как в опере, и что-то полезное расскажет. И то только пока начальство решает, сейчас ему конец или чуть подождать. А что с ним еще делать? Пришлый или абориген может исправиться, жить под чужим именем в другом месте и не доставлять хлопот. Хотя и тут всякое бывает. А что делать с вампиром? Заключить с ним договор, что он будет пить кровь только свиней и коз? Или порталом забросить его в Хараз и потребовать, чтобы ближе чем на сто верст к княжеству не показывался? Договоры с нечистью и нежитью — это издевательство над понятием «договор». И соблюдаться будут той же нежитью известно сколько.

Ладно, демон с этим вампиром, которого я в подвале обкорнал, поразмыслим лучше о сне с Левчиком.

Но размышление видимых плодов не принесло. То есть я был готов признать возможным, что эти храмовые коты могут даже порталы открывать и являться далеко от своей родины. Иначе как появился Левчик на моем крыльце и тот котик на гуляй-польской улице? Здраво рассуждая, можно допустить, что они имеют такой дар, но, как юные и неопытные, могут допустить какую-то ошибку и оказаться далеко от родины. Неопытный маг, работая с порталом, может попасть в ту же самую историю.

И что из этого? Ну да, взрослые храмовые коты, обучая своего детеныша, могут и обучить его уверенному пользованию порталами, как обыкновенная кошка учит котят мышей ловить. А мне-то это чем поможет? Явление группы храмовых котов в замок Не-мертвого, разрывание его на клочки и полная утилизация останков кошачьей группой — это прямо сон златой, который наяву не воплощается. На такое можно надеяться только в сказках. Нечего и отвлекаться на думы.

Я решил поразмышлять об иных казанских событиях — и тут обнаружил еще одну вещь, которая сразу мне на память не пришла. Про визит на баржу Олега — я тогда пытался вспомнить, где это я видел его псину. А видел я ее во сне — та самая псина плыла на спине крокодилушки. Тогда получается, не крокодилушки, а аллигатора, но, впрочем, какая мне разница между ними? Значит, Олег и его баржа для чего-то важны? Или нет, ибо аллигатора я видел и одного, и с собакой, и это может значить, что будут с ним плавать собаки либо кто другой, но не я? Пора посетить храм Мардога и просить о даровании откровения. А то двигаюсь я, двигаюсь, а ясности немного. Может, ясность появится, и встречу я Олега в Уржуме, и буду торговаться с ним о цене проезда за двадцать километров по Нократу. А его котятина будет у нас похищать закуски к пиву, пока мы торгуемся. Как ее зовут-то? Как-то на букву «М»…

Ладно, хоть что-то, но прояснилось. А я неплохо провел время, разглядывая речку, предаваясь воспоминаниям и разгадывая загадки похода. Вон уже виднеется храм казанской религии в Арске. Шестьдесят километров и два часа пути подходят к концу. Ренат оказался неболтливым и только раз замурлыкал под нос песенку, а так от самой Казани помалкивал. Ну и я таков же.

Впереди ворота Арска. Сейчас будет остановка.

Оказалось, что это его заказанская часть. А мы еще переехали понтонный мост и попали в его основную часть, правобережную. А заказанская — совсем маленькая. Наподобие Засамарской слободы в Самаре.

Колонна въехала на базарную площадь. Ренат сказал, что он сейчас пойдет на инструктаж к караван-баши, а потом вернется и скажет, что у нас будет за остановка.

Он ушел, а я вылез из кабины и постоял рядом, разминая ноги. Вдали виднелся просто гигантских размеров комплекс зданий. Больше подходящий для столицы, чем для провинциального городка. Квадрат зданий в два этажа — и рядом башня этажей в пять. Как-то не верится, что казанцы затеяли строить такой гигантский комплекс в захолустье. Может, это здание перенеслось из Старого мира? Тогда им крупно повезло, ибо такие высокие башни и здания при Переносе обычно полностью или частично разваливались. Я его принял за обычный для ханства храм казанской веры. А что же это?

Храмы казанской веры имеют рядом с основным зданием высокие башни, именуемые минаретами. С него возвещают, что верующим пора приступить к молитве. Обычно это каменный столб с винтовой лестницей внутри, по которой наверх восходит священнослужитель, чтобы возвестить о времени молитвы. Здесь же вполне серьезная башня, сравнимая с крепостной.