Падший - Рене Ахдие

Мэделин показалась в поле зрения Джея, ее серьезные карие глаза сердито глядели на него. Джею в этот момент ничего не хотелось так сильно, как отвернуться от нее. Ему было горько смотреть на нее. Нет, он не хочет на нее смотреть. Боль в его груди казалась слишком сильной, точно на него обрушился вес нескольких миров.

Еще сто лет назад Джей отдал бы все, чтобы увидеть свет ее глаз, увидеть, как улыбка озаряет черты Мэделин, точно солнце озаряет небосвод. Поэтому Джей уставился на нее сурово, мысленно приказывая ей отвернуться. Но Мэделин есть Мэделин. Она никогда не станет делать то, чего он хочет. Только то, что ему нужно.

Бастьян подошел к ней, его лицо выглядело совершенно бесстрастным.

– Ты и правда думал, мы не узнаем о том, что ты играешь в одной команде с правительницей Сильван Уайль? – Голос Бастьяна звучал как лед, сходящий с горных вершин гор. – Ты думал, мы не узнаем о твоем двуличии? Полагаю, мне не следует удивляться подобным предательствам, особенно после того, что сделал Найджел.

– Ты ответишь за это, Шин Джейяк. – Мэделин с трудом выплевывала слова, ее нижняя губа дрожала. Как непохоже на нее. – Comment as-tu pu faire cela?

«Как ты мог так поступить?»

Годами Джей лелеял надежду, что Мэделин сможет его понять. В конце концов, ведь она пожертвовала когда-то всем, что у нее было, ради своей сестры Гортензии, которая умерла бы от болезни, если бы Никодим не согласился обратить и ее тоже. Ради своей вампирской семьи Мэделин отказалась от своих чувств к Джею. Никодим не хотел, чтобы его лучший наемный убийца был уязвим из-за каких-то земных привязанностей.

Поэтому Мэделин отказалась от своих чувств и от своей любви. А Джей не стал возражать. Ему следовало бороться за нее! Следовало возразить тогда Никодиму. Но жажда мести поглотила его настолько, что даже Мэделин в тот момент перестала иметь для него значение. Когда же он осознал свою ошибку, было уже слишком поздно.

Джей ощутил, что снова чувствует пальцы рук и ног, однако не пошевелился. Пока не пошевелился.

Его братья и сестры не единственные, кто способен устроить засаду.

Арджун стоял за его спиной, готовый парализовать Джея снова, если тот попытается атаковать. Они ожидали, что Джей нападет так же резко, как делал обычно. Даже сам Джей готов был признать, что это его лучший шанс на побег. Удар, быстрый, сильный и точный. Если он ранит одного из них так, чтобы это посеяло панику, то у него будет достаточно времени, чтобы сбежать во мрак ночи и вернуться к зеркалу в своей квартире. Оттуда он сможет отправиться к леди Силле и сообщить ей обо всех произошедших событиях.

Рациональная сторона Джея понимала, что это лучший план из всех возможных. На самом-то деле он уже даже выбрал, кого ранит. Не так сильно, чтобы причинить смертельный вред, но достаточно, чтобы получить нужную реакцию. Ему нужен небольшой хаос.

Однако Джей не мог этого сделать. Он не станет нападать на одного из них. Вместо этого он просто кинется прочь. Исчезнет в ночном тумане. Он делал подобное прежде. Сможет сделать и снова. Джей не простит себе, если причинит боль члену своей семьи.

Все решится за одно мгновение. Нет, меньше, чем за мгновение.

Как только чувствительность вернулась к коленям Джея, он метнулся во тьму сахарного склада и скрылся в тени, съежившись в углу, надеясь занять как можно меньше места во мраке. Разгневанные возгласы раздались ему вслед. Воздух вокруг него наполнял аромат сахара, и сладкая пыль вилась в полумраке, в слабом лунном свете, просачивающемся сквозь щели между деревянными досками крыши и стен.

Джей сделал единственный вдох, пересчитывая запахи вокруг него. Он использовал свой натренированный слух, чтобы отследить даже самый незначительный шорох, он следил за своими братьями и сестрами, словно они были его новыми жертвами. Больше всего теперь приходилось опасаться Бастьяна. Он молод. Силен. Непредсказуем. Джей еще не забыл, как Бастьян чуть не расколол Буну череп, точно тот был не тверже яйца, в ночь, когда впервые проснулся в обличье вампира.

Как только Джей изучил все звуки и запахи вокруг себя, он юркнул в нишу, а потом бросился к потолку, надеясь забраться повыше. Схватившись за торчащую наверху балку, чувствуя, как занозы вонзаются в кожу, он увидел разворачивающуюся внизу сцену.

– Джей, – раздался голос Бастьяна.

Одно-единственное слово разнеслось эхом по всему складу.

Бастьян продолжал:

– Не надо с нами бороться.

Темные фигуры замелькали между мешками с сахаром, из-за чего еще больше сладкой пыли поднялось в ночной воздух. Джей не ответил. Не пошевелился. Он терпеливо ждал, когда путь станет свободным и он сможет сбежать. Он лишь рассматривал потолок, ища пути к отступлению.

– Я лишь желаю узнать, что леди Силла хочет от Селины, – сказал Бастьян. – Пожалуйста, брат. Помоги мне.

У Джея свело от напряжения руки. Должно быть, госпожа Силла рассказала о предательстве Джея. Должно быть, она призналась, что Селина ее дочь. Джей понятия не имел, зачем она так поступила. Очевидно, что его братья и сестры знают, что он служил правительнице Сильван Уайль. Однако знают ли они, на каких условиях он поступил к ней на службу? Сказала ли она им, что Джей заключил с ней сделку для того, чтобы узнать, где скрывается Мо Гвай?

Джей ждал, слушал, и каждая мышца в его теле была напряжена.

Он стольким пожертвовал в своей жизни. Однако немало и получил взамен. Быть может, достаточно? Теперь пришло время сдаться и принять свою судьбу. Он ведь знал, что рано или поздно этот день настанет.

Какое-то движение привлекло внимание Джея на периферии его зрения.

– Он под потолком, – сказала остальным Мэделин. – Будь я на его месте, я бы забралась именно туда. – Она вышла в пятно бледного лунного света. – Я бы забралась в угол. Желательно в самый темный.

У Джея начали удлиняться клыки. Она знала его слишком хорошо.

Двое вампиров и один этириал собрались вокруг Джея и начали зажимать его в кольцо.

Вариантов побега оставалось все меньше с каждой секундой. И несмотря на то, что Джею противна была сама мысль о том, чтобы причинить боль одному из членов его семьи, он не мог позволить им его поймать. Конечно, он сомневался, что они станут прибегать к такой низменной вещи, как пытки, чтобы осуществить возмездие. Однако Никодим не побрезгует этим способом.

А Джей поклялся еще много лет назад, что никогда больше не позволит себя пытать.

Он заметил Арджуна, когда фейри-полукровка подошел ближе. Нечестно, конечно, что смертный отец Арджуна наделил его одним большим недостатком. Арджун был не так силен, как остальные. И не так быстр. Но, в конце концов, именно полукровка обладал даром парализовать Джея. Так что лучше устранить подобную угрозу.

Джей остановил себя. «Угрозу». Уже много лет он не использовал это слово даже в мыслях. В своем воображении он тут же вернулся к временам, проведенным в Сильван Уайль, когда пытался обратить на себя внимание леди Силлы. Фейри Летнего королевства всегда была одержима чистокровными семьями. Джей не понаслышке знал, какие муки выпадают на долю тех этириалов, которые живут среди них. Видел, как волшебники насмехаются над полукровками, причиняя им боль ради забавы, делая из подобных истязаний игру. Они смеялись над их неспособностью заживлять раны так же легко и бегать так же быстро, как чистокровные волшебные создания.