Невероятный мир - Михаил Михайлов

— Но господин ди Карбаш…

— Не понял, — вздохнул я и повернулся к егерю. — Трасаг, будь добр, дай на время свой нож.

Вилч сломался почти сразу же. Стоило егерю перевернуть его на живот, упершись коленом промеж лопаток, а мне кольнуть клинком в руку, как мужчина расплакался, забившись в судорогах.

— Не надо, прошу вас, господин ди Карбаш, не делайте этого…

Да уж, теперь по острову, если этот тип не будет молчать, пойдет гулять недобрая слава обо мне хорошем. Мне и так хватало столичной, а теперь еще и тут.

— Торбас Щикач… знаешь такого? Ну? — спросил я и нажал кончиком ножа посильнее, чтобы проколоть кожу. По руке «напомаженного» потекла узенькая струйка крови. Специально повернув тому голову так, чтобы все видел, я измазал лезвие в крови и медленно поднес его к глазу расспрашиваемого.

— Знаю, знаю, — заскулил тот, пытаясь отползти подальше, но тяжелый егерь на спине не давал возможности это провернуть. — Он на нижнем этаже сейчас отдыхает. Давно уже, третий день.

— Поведешь, — тут же сказал Дарик. Даже не сказал — приказал.

— Но я не могу…

— Или я тебе вырежу один глаз, — добавил я. — Что выбираешь?

Расстаться с глазом Вилч не решился, поэтому через несколько минут он провел нас полутемными коридорами и лестницами, свободными от посторонних и нежелательных свидетелей, на нижний этаж.

Просторный коридор, десять дверей — по пять с каждой стороны. Возле третьей слева Вилч остановился и нерешительно посмотрел на нас.

— Зови его, — прошипел я и уколол ножом в шею. Мужчина вздрогнул, потом трясущимися руками вынул из кармана небольшой серебряный кругляш размером в пол-ладони и приложил к двери.

— Господин Торбас… вас там господин Акиреста спрашивает… Говорит, что дело очень важное и не уйдет, пока не переговорит… Он ожидает в малой комнате для встреч…

Произнесся все это, Вилч убрал кругляш обратно в карман и испуганно посмотрел на меня.

— И чего? — прошипел я, поднимая руку с ножом.

И тут дверь раскрылась. Произошло это так неожиданно, что я на какую-то секунду замешкался. К счастью, вмешался Трасаг. Он успел проскользнуть мимо меня и ударить в горло хозяина комнаты. Высокий, смутно знакомый мужчина (ну да, на той поляне видел, когда стал свидетелем мерзкой сделки) негромко хрипнул, поднял руки к шее и тут же рухнул на пол, получив еще один удар от егеря в пах.

— Заходите, — негромко произнес Трасаг, одновременно переворачивая контрабандиста на живот и связывая тому кисти рук тонким шнурком. При этом действовал он ловко и весьма хитро. Петля затянулась на одном запястье, а свободный конец шнурка несколько раз обернулся вокруг обоих запястий восьмеркой. Развязаться самостоятельно почти невозможно, любые попытки только сильнее запутают шнурок. Я даже засмотрелся, стараясь запомнить этот нехитрый прием.

— Славар, не стой на пороге, — неожиданно прозвучал голос Дарика прямо в ухо, — нам пройти нужно.

— Ага, — откликнулся я и сделал пару шагов вперед, в комнату. Следом зашел Дарик, который волок с собою Вилча. На лице последнего застыла гримаса человека, который мало что понимает в окружающем мире. Пожалуй, его сейчас и угрозой не проймешь. Очнется лишь тогда, когда отхватишь ему ухо или палец… от боли.

— Куда бы его деть? — поинтересовался Дарик, закрывая за собой дверь и опуская в скобы толстый засов из бронзы.

— И их, — добавил я, кивая на двух молоденьких девушек, которые испуганно выглядывали из-под атласного одеяла на огромной кровати с балдахином. Только сейчас я смог получше рассмотреть комнатку, где отдыхал контрабандист. Помещение было большое, метров пять на пять и с потолками больше трех метров. Стены обиты светло-голубым с белесыми разводами шелком. Из обстановки — вышеупомянутая кровать и невысокий столик на витых ножках, сейчас заставленный вазами с фруктами, бокалами и двумя графинами с красной и прозрачной жидкостью.

— Да вон туда их всех суйте, — отозвался Трасаг, который закончил вязать ноги пленнику и сейчас собирался перетащить его в центр комнаты, подальше от входа. Последив за кивком егеря, я разглядел справа дверь, обитую, как и стены, шелком, что позволяло ей сливаться с отделкой и оставаться незаметной на общем фоне.

— Только посмотрите сперва, что там, — добавил Трасаг. — Но я думаю, что там ванная или что-то похожее.

Так оно и оказалось. В небольшом помещении, раза в три меньше спальни, стояла глубокая медная ванна и небольшой унитаз. Сюда и поместили Вилча с двумя проститутками, которые едва в обморок не попадали, когда к ним шагнул Дарик.

Убрав свидетелей, мы приступили к допросу контрабандиста. Но перед этим Трасаг приподнял за волосы голову пленника, чтобы мне было лучше видно, и поинтересовался:

— Господин ди Карбаш, похож этот человек на кого-нибудь из тех разбойников? Или мы ошиблись?

— Похож, похож, — ответил я и несколько раз кивнул. — Их старший, который с гоблинами разговаривал…

— Что ж, тогда приступим.

Егерь взял один из графинов, тот, что с прозрачной жидкостью, и медленно стал поливать тонкой струйкой лицо пленного. По комнате распространился резкий запах крепкого алкоголя. Не водка, но что-то вроде нее.

Торбасу хватило секунд десять такого душа, чтобы прийти в себя. Хрипя, отплевываясь от настойки и пытаясь проморгаться, когда высокоградусная жидкость попала в глаза, он несколько раз мотнул головой и попытался откатиться в сторону. Но был остановлен ногой, которой придавил контрабандиста Трасаг.

— Вы… кто? — делая большие паузы и с трудом произнося слова, поинтересовался Щикач. — Что нужно?

— Торбас Щикач? — подчеркнуто вежливо обратился нему Дарик, хотя мне было четко видно, насколько трудно парню было держать себя в руках.

— Да… демоны побери…

— Ты недавно продал несколько девушек Черным Гиенам. Эти девушки пропали с дирижабля «Сияющий», который подвергся нападению.

— Не знаю… ничего… ни о каких… девках, — открестился контрабандист. — Я живым товаром не торгую и никогда не имел дел с кем-то из работорговцев.

— Ты продал восемь молодых девушек, почти девочек, гоблинам на дальнем острове несколько дней назад. Но с «Сияющего» пропали еще три девушки, и среди них была моя сестра — Сандра Ван'Арс, — проговорил Дарик, словно и не заметив реплики пленного.

А у того при упоминании столь известной на острове фамилии затряслись губы и еще сильнее побледнело лицо. М-да, вряд ли тут Дарик постарался на благо репутации семьи, скорее всего, его отец и ближайшие родичи. А чтобы внушить не только уважение, но и страх таким отпетым мерзавцам, вроде лежавшего у моих ног человека, нужно многое сделать. Не хотелось бы мне поменяться местами с контрабандистом и предстать перед очами отца Дарика.

— Не знаю я… ни о вашей сестре… ни о ком еще с «Сияющего», — торопливо, насколько позволяла отбитая гортань, проговорил Торбас. — Я просто контрабандист… я работаю с некоторыми запретными артефактами… но с рабами…