Лола и любовь со вкусом вишни - Стефани Перкинс
Шрифт:
Интервал:
– Они беспокоятся и о тебе, ты же знаешь. И я беспокоюсь о тебе.
Нора не двигается. И молчит. Впервые с тех пор, как была маленькой девочкой, я утыкаюсь ей в бок. Ее худое тело прижимается ко мне.
– Приезжай в гости, – говорю я. – После переезда.
На экране стремительно сменяются рекламные ролики.
Вспышка.
Еще вспышка.
– Ладно, – соглашается Нора.
Я уже сижу в своей комнате, как вдруг раздается телефонный звонок. Это Линдси.
– Знаешь, я подумала, – начинает она, – может, мне и не стоит говорить тебе.
– Что? – В голосе Линдси слышится несвойственное ей беспокойство, и от этого у меня по коже бегут мурашки. – Что говорить?
Она издает долгий глубокий вздох.
– Макс вернулся.
Я бледнею:
– То есть? Откуда ты узнала?
– Я его видела. Мы с мамой ходили по магазинам и увидели, как он прогуливается по городу.
– Он тебя видел? Ты с ним говорила? Как он выглядел?
– Нет! Господи, нет! Да как всегда.
Я впадаю в ступор. Как давно Макс вернулся? Почему не перезвонил? Его молчание может говорить лишь об одном: это правда, я больше ничего для него не значу.
Недавно выдался день, когда я не думала о Максе целых несколько часов. И слова Линдси для меня все равно что соль на рану. И все же… эта новость воспринимается не настолько чудовищно, как можно было подумать. Возможно, я привыкаю к мысли, что для Макса я никто.
– Можешь дышать? – спрашивает Линдси. – Ты дышишь?
– Дышу. – Так и есть. Внезапно в голове вырисовывается идея. – Слушай, мне надо идти. Хочу кое-что сделать.
Я хватаю пальто из искусственного меха и берет и уже выбегаю из комнаты, как вдруг слышу тихое «дзынь».
Я останавливаюсь.
Дзынь! – слышится из окна. Дзынь! Дзынь!
Мое сердце подскакивает от неожиданности.
Я поднимаю стекло, и Крикет опускает пачку зубочисток. На нем красный шарф и что-то вроде голубой куртки в стиле милитари. А потом я замечаю кожаную сумку у него на плече, и это по-настоящему выбивает меня из колеи. Его каникулы закончились. Он возвращается в Беркли.
– Выглядишь потрясающе, – улыбается Крикет.
О! Конечно. Последний месяц он видел меня исключительно в черном.
Я отвечаю солнечной улыбкой:
– Спасибо.
Крикет показывает на мою шубку:
– Куда-то собираешься?
– Да, ты застал меня в дверях.
– Может, сначала пересечемся во дворе? Твои родители не обидятся?
– Их нет дома.
– Ладно. Увидимся через минуту?
Я киваю и сбегаю по ступенькам.
– Вернусь через час, – говорю я Норе. – Нужно кое-что сделать. До вечера.
Она выключает звук на телевизоре и вопросительно приподнимает бровь:
– Твое загадочное дело связано с каким-то парнем?
Я не понимаю, кого конкретно она имеет в виду, но, похоже, ее предположение верно.
– Да.
Несколько секунд Нора сверлит меня взглядом. А затем делает звук погромче.
– Только постарайся прийти до того, как родители вернутся, – просит она. – Мне бы не хотелось с ними объясняться.
Крикет уже ждет меня возле крыльца. В лунном свете его силуэт выглядит очень загадочно. Пока я спускаюсь по ступенькам (их на нашем крыльце двадцать одна штука), мы не отрываем друг от друга глаз.
– Я возвращаюсь в Беркли, – говорит парень.
Я киваю на его сумку:
– Я уже догадалась.
– Просто хотел попрощаться. Перед отъездом.
– Спасибо. – Я растерянно качаю головой. – То есть… я рада. Не тому, что ты уезжаешь… А тому, что нашел меня до отъезда…
Крикет засовывает руки в карманы:
– Правда?
– Ну да.
Минуту мы молчим. Я вдыхаю легкий аромат мыла и сладковатый запах машинного масла, и внутри у меня все дрожит.
– Так… тебе куда? – Крикет показывает сначала в одну, потом в другую сторону улицы. – В какую сторону?
Я показываю в противоположном направлении от его железнодорожной станции:
– Туда. Есть одно незаконченное дело.
Крикет явно понимает по моему виду, о чем я говорю. Мне страшно, что он попытается меня отговорить – или, что еще хуже, предложит составить компанию, – но он лишь ненадолго замолкает. А потом вздыхает:
– Ладно.
Он мне доверяет.
– Ты скоро вернешься домой? – спрашиваю я.
Мой вопрос вызывает у Крикета улыбку.
– Обещаешь, что не забудешь меня?
Я улыбаюсь в ответ:
– Обещаю.
Я ухожу, осознавая, что буду думать о нем, не переставая. И с этим ничего не поделаешь.
Ужас настигает меня ровно в тот момент, когда я подхожу к знакомым коричневым стенам апартаментов и вижу розовый куст олеандра. Я поднимаю глаза на его окна. Свет включен, за занавесками заметно какое-то движение. Сознание окутывает ядовитый туман сомнений. Может, я зря сюда пришла? Может, это эгоистично – приносить извинения тому, кто этого не хочет?
Я поднимаюсь по темной лестнице, ведущей к его входной двери. Дверь открывает Макс, а не Джонни, и я с облегчением выдыхаю. Однако спокойствия хватает ненадолго. Макс пристально смотрит на меня своими янтарными глазами. В ноздри ударяет запах сигарет. Запах жвачки отсутствует.
– Я… Я слышала, ты вернулся.
Макс молчит.
Я заставляю себя выдержать его каменный взгляд.
– Я просто хотела извиниться. За ложь и за то, как все закончилось. Я плохо с тобой поступила.
Ничего.
– Ладно. Что ж… Это все. Пока, Макс.
Я спускаюсь на одну ступеньку, когда парень вдруг прерывает молчание:
– Ты с ним спала?
Я останавливаюсь.
– Пока мы были вместе, – добавляет он.
Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть ему в глаза:
– Нет. И это правда. Мы даже не целовались.
– А сейчас спишь?
Я вспыхиваю:
– Господи, Макс!
– Так спишь?
– Нет. Я сейчас ухожу. – Но я не двигаюсь. Это мой последний шанс все узнать. – Где ты был последний месяц? Я звонила. Хотела поговорить.
– Остановился у друга.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!