Долг ведьмы - Кирилл Кащеев

– Уходите! – сказала она. – Прочь! Довольно!

И облака поползли прочь, словно стая разгулявшихся псов после строгого окрика хозяйки. А застывший на скальном карнизе озерный дракон зачарованно глядел на свою то появляющуюся, то снова растворяющуюся в тучах дочь.

– Я помню, – прошептала Мраченка. – Я помню.

– Навстречу Силе Воды встал Чен-Тан, – так же тихо ответила Дина. – Мы все верили ему, мы не боялись, ведь он был таким… уверенным в себе. И Сила хлынула в него, и заполнила его, и он… оказался мал для Силы. И она потекла сквозь него, и Молочная изогнулась, как бешеная кошка, и громадная волна двинулась прямо… сюда. На Источники. А тогдашний Хранитель… он не был самым сильным водным после Великого, он был просто толстым добродушным водным Мин. Сливочки с земляникой любил… развлечения всякие устраивал… И он держал эту волну, остатками своих сил держал, чтобы хоть кто-то успел уйти. Змеи, которые были тогда на Источниках, закидывали на спину всех без разбора, и в когти брали… помню, летели над самой землей, как беременные утки, а на лапах гроздьями висели и люди, и коты, и все… А потом Хранитель умер и волна закрыла солнце. – Дина замерла, точно вглядываясь в далекое прошлое. – И мы все, кто не успел уйти, поняли, что сейчас умрем. Когда прямо под эту волну с неба свалился Айт, и… река и небо поменялись местами. Кажется… – неуверенно добавила она. – Все смешалось тогда… я плохо помню. Помню только, как он стоит на гребне той волны… и она откатывается назад, точно рулон сворачивается, а в него сверху бьет молния, и я прыгаю ей навстречу, а меня словно в спину Айтовой Силой толкает, а потом молния входит в меня и гром грохочет… – Она улыбнулась дрожащей, неуверенной, но все-таки счастливой улыбкой. – И стала я Грозой. А Чен-Тана Мать-Владычица привязала к Источникам. Как она тогда сказала…

Дина отчетливо вспомнила не надменное, как обычно, а усталое и полное затаенной боли лицо Владычицы – и коленопреклоненного дракона перед ней, и измученный ее голос: «Хранители Источников никогда не понимали границ собственных сил… – тут голос ее дрогнул: все знали, что Источники Владычица обожала, а старого Хранителя можно было даже назвать ее другом – насколько бывают друзья у владык. – Но у некоторых это непонимание – во имя спасения других, а у иных ведет к гибели».

– И с тех пор она ни разу на Источниках не была, – закончила Дина.

– Так что, этот красный Лун позволяет себе гневаться на решение Матери нашей, да будем мы вечно следовать за светом ее мудрости? – крайне неприятным голосом осведомилась Мраченка.

– Сумасшедших среди драконов не водится, разве что бешеные, – хмыкнула Дина. – Он злится на Айта.

– За что?! – возмутился Мраченка. – Великий Айтварас вмешался, когда этот… ну, показал, что уж он-то точно никакой не Великий и никогда не будет!

– Плохо ты еще знаешь змеев. Поверь мне, так еще обидней! – засмеялась Дина, вертясь перед зеркалом. Широкая юбка закрутилась вокруг ног, ласкаясь, точно кошка. Дина залихватски сдвинула на затылок изящную маленькую шляпку – роскошная панама досталась Мраченке. – Ну а ты? – искушающе вороша выглядывающие из шкафа подолы, повернулась она к Лауме, но приткнувшаяся в углу неопрятная старуха только помотала головой, заставив Дину тяжело вздохнуть: – Ну тогда сперва вкусности, а потом маникюр. Маникюр – это то, что может помочь любой девушке! – и жестом полководца, бросающего в бой войска, указала на дверь.

– Совсем человечки стыд потеряли – что они себе позволяют!

– Тише, бабушка! Это не человечки – это змеицы! – нервно зашептал девичий голос.

– Откуда знаешь? – тон у старухи все еще оставался воинственным, но голос она уже понизила.

– У папы были дела в Змеевых Пещерах, он брал нас с мамой с собой.

– Меня так не взяли! Надеюсь, ты не собираешься такое носить?

– Ну что ты, нет, конечно! У нас же и ноги совершенно другие, и талия по-другому расположена. – Молоденькая чешуйчатая ящерица-сэв повернула гребенчатую голову, задумчиво глядя змеицам вслед. – Но вот если найти портного, который приспособит крой для сэв…

Дина обернулась через плечо, послав трогательно зазеленевшейся красотке одобрительную улыбку, лихо взметнула широкий подол винтажного сарафана в стиле земных 50-х и взбежала на широкую деревянную веранду, нависающую над золотистым озером.

– Mon Dieu! Моя самая прекрасная драконица вернулась! – Навстречу бойким колобком катился тостенький, кругленький, лучащийся улыбкой человечек. – Да еще с подругой! Jeune fille charmante! И, э-э-э… – он растерянно поглядел на шаркающую позади Лауму в ее лохмотьях и с разметавшимися седыми космами и неуверенно добавил: – Vieille femme charmante[7]тоже… в своем роде. – Лаума растянула губы в щербатой улыбке, человечек содрогнулся и поспешил снова обернуться к Дине. – Я скучал, – склоняя лысую, как бильярдный шар, голову, проникновенно произнес он.

– Я тоже скучала, Гастон. – Дина протянула ему обе руки, которые человечек с шумной галантностью расцеловал.

– Вы стали еще прекраснее! А какие платья! Какие шляпки! C’est très beau, c’est très joli! Прошу, прошу! – делая изящные приглашающие жесты пухлыми руками, человечек провел их к столику. – Ах, не говорите ничего! Старый Гастон еще не выжил из ума, старый Гастон все помнит! Землянику со сливками. Или, может, все-таки с мороженым? – Он склонил голову к плечу, вокруг глаз собрались лукавые морщинки.

Дина вопросительно поглядела на Мраченку, та сделала в ответ страшные глаза: ох, это же все так дорого! На что Дина лишь усмехнулась и, преисполнившись важности, произнесла:

– Землянику со сливками обязательно, маэстро, потом вашего бесподобного мороженого по три… нет, по четыре шарика разных сортов и…

– …мой фирменный французский крем-кофе с молоком и сливками! – торжественно провозгласил хозяин. – Вы были здесь совсем еще юной змеечкой, но Гастон все-все помнит! Наверное, потому, что то были счастливые времена!

– Всё четыре раза, мы ждем еще одну подругу! – едва успела вклиниться в этот сплошной монолог Дина.

– Четыре драконицы – счастливые времена возвращаются! – Гастон взмахнул накрахмаленной до хруста салфеткой. – Все для моих лучших клиенток!

– И единственных, Гастон! – вдруг жестко сказала Дина, оглядывая пустую веранду. – Где посетители? Я же помню, у вас всегда было столько народу, что не найдешь столик!

– Неужели я бы не нашел столик для моей любимой mademoiselle Грозы! – укоризненно сморщился хозяин. – Нет-нет, мы не будем сейчас это обсуждать! – Дина гневно вдохнула, явно собираясь разразиться отповедью, и он протестующее взмахнул салфеткой. – Милые дамы должны любоваться озером, игрой солнечного света, грезить, чувствуя, как тает сладость на языке… – Он снова взмахнул салфеткой – и на его расставленных пальцах возник поднос с серебряными креманками – нежно-розовые бочки земляники просвечивали сквозь пышную шапку взбитых сливок. – Voilà! – Он принялся стремительно расставлять креманки перед гостьями. – Когда вы у Гастона – все проблемы остаются там, за порогом! – Он махнул салфеткой в сторону освещенной солнцем мостовой. – Нет и не может быть никаких проблем! – И вихрем умчался на кухню.