Кино для взрослых - Евгений Игоревич Новицкий

если там кто-то сейчас и живет, то их нет дома.

Я вставил ключ. Надеюсь, меня не застанут врасплох. Примут за взломщика, поволокут в милицию, будет скандал… Может, не стоит?

Но я тут же решительно повернул ключ. Замок легко поддался, дверь отперлась, и я вошел внутрь.

Никого. В квартире порядок. И почему-то отчетливое ощущение, что здесь никто не живет.

У Волнистого были какие-то родственники? Надо подумать. Да нет, что толку, никогда я им не интересовался и понятия ни о чем не имею… Даже после знакомства с Варей не стал им интересоваться. Как раз после этого даже старался как можно меньше о нем что-то слышать и узнавать…

Короче, не исключено, что квартира так и пустует с тех пор, как оба хозяина…

Так-так, а Валя как же? Если она действительно сестра, то ее, может, и прописать здесь успели. Надо будет заглянуть в ее паспорт. Впрочем, в ее сумочке не было документов. Наверно, они у нее в общежитии остались. Или здесь лежат?

Я прошел внутрь. Две комнаты. Ну да, две комнаты и «Волга» против моей одной комнаты и «Москвича». И семейная жизнь с любящей женой против моего холостяцкого прозябания. И как Волнистому все это удавалось? Хотя теперь ему не позавидуешь. Всю жизнь был удачником, да прожил недолго. Но даже это — наилучший вариант, если вдуматься.

Я долго стоял на месте, не решаясь ни присесть, ни закурить, ни взять что-то в руки. О том, чтобы устроить обыск, что-то здесь искать, рыться в бумагах, и речи не могло быть. То ли мне казалось это кощунством, то ли я опасался появления гипотетических новых хозяев… А может, здесь вообще уже все вещи чужие? И ни следа не осталось от недавнего тутошнего проживания четы Волнистых?..

А вещи, документы Вали? Могут ли они быть здесь?

Неважно. Она сама мне все расскажет. Я ее заставлю. Пока не знаю как, но заставлю.

Так и не дотронувшись ни до чего в этой квартире, кроме как до входной двери, я вышел наружу. Запер за собой дверь и тяжело выдохнул.

118

Весь день я с нетерпением ждал, когда Валя придет ко мне. Она не приходила.

А вдруг вообще больше не придет?

От этой мысли я похолодел. Черт, это ведь очень возможно. Она наверняка уже обнаружила пропажу. И поняла, что какие бы выводы из этой находки я ни сделал, они будут не в ее пользу. И поэтому смоталась.

Может, даже в училище больше не появится… Да нет, это уж слишком. Она не трусиха. В ее духе, наоборот, заявиться сюда и с наглой беззастенчивостью продолжать мне врать.

Да, вранье в ее природе, как я уже убедился. А вот наглость и беззастенчивость — скорее, напускные. Поэтому не все потеряно. Я еще могу все узнать. Главное, еще хотя бы один день или ночь остаться с ней наедине.

Но она не приходила.

Лишь глубоко за полночь, когда я уже не ждал ее не то что сегодня, а вообще никогда, мою квартиру огласили резкие звонки в дверь.

Я поднялся и отпер. Валя буквально упала в мои объятия. Она была мертвецки пьяна.

— Зачем ты это? — брезгливо воскликнул я. — С какой стати ты так надралась?

— Т-тебе, з-значит, можно н-надираться, а мне н-нельзя? — заплетающимся языком выговорила Валя.

— Я если и надираюсь, то у себя дома.

— А я ес-сли надираюсь, то надираюсь не у с-себя дома. Я на вечеринк-ке надираюсь… Ты же вот меня все не пус-скал и не хотел с-со мной идти… Так я с-сама и пошла… И надралас-сь… Тьфу, как-кое поганое все-таки с-слово — на-дра-лась!..

— Ты бы и не такие слова от меня услышала, если бы хоть что-то соображала!

Валя посмотрела на меня затуманенным взором:

— Нет, ну раз ты намерен ругатьс-ся, я пойду т-тогда…

Она сделала попытку развернуться к двери, но не выдержала и мягко плюхнулась на пол, соскользнув спиной по стене.

Меня осенила внезапная идея. Я схватил Валю за руку:

— Пойдем. Вместе пойдем.

— К-куда? — Она сделала слабую попытку вырвать руку. — Я ник-куда с тобой не с-собираюсь… Я с-спать хочу…

— Ничего, там выспишься. Пошли.

— Где эт-то т-там?

Я уже не отвечал. Я молча тянул ее за собой вниз по лестнице.

Я затолкал ее на заднее сиденье машины и погнал туда, где был в середине дня.

Добравшись до места, я выключил мотор, вышел из машины, раскрыл заднюю дверцу и стал приподнимать уснувшую Валю:

— Мы приехали. Вставай!

— К-куда? Куда приехали? К-куда ты меня п-привез? — Валя таращилась на меня ничего не соображающими глазами. Казалось, они светятся в темноте.

Не без усилий я все-таки заставил ее выйти из машины. Благодаря темноте и своему состоянию она, видно, не понимала, где мы находимся. Неужели даже не догадывается? Если она не знает, что ключ вытащил у нее я, то, может, и впрямь не догадывается…

К счастью, передвигать ноги она еще кое-как могла. Теперь я тащил ее за собой вверх по лестнице, что было значительно сложнее, чем спускаться, но все-таки терпимо. Валя непрестанно бурчала себе что-то под нос. Мысленно я даже благодарил ее за такое смирное поведение. Она как будто играет со мной в поддавки. Может, ей нравится подчиняться? Некоторых женщин, как я слышал, это сексуально возбуждает…

Да только вот мне пока совсем не до секса. И уж во всяком случае, не с Валей. Даже не знаю, когда я теперь смогу захотеть ее, лечь с ней в постель. Да и захочу ли вообще?..

С другой стороны, я на нее и не так чтобы злюсь. Не испытываю к ней ни ненависти, ни отвращения. Я ведь до сих пор ни в чем не уверен, так что откуда во мне взяться каким-то твердым определенным чувствам?..

Зачем же я волоку ее сюда? Чего добиваюсь? Пожалуй, пока что я не знаю этого и сам…

119

Какое-то время я долго стоял над спящей Валей, словно над трупом. Она упала на кровать, но не полностью — у нее, видно, не хватило сил забросить наверх ноги. Так она и спала — в позе, которую чаще принимают, когда хотят прилечь на пять минут. Валя же сейчас проспит часов пятнадцать, не меньше… И что же мне делать все это время?

И тут, непонятно каким образом, в моем сознании моментально высветилось содержимое багажника моей машины. Я словно с помощью рентгена, который действует на расстоянии, явственно увидел длинную прочную веревку, змеей свернувшуюся на