Насильно твоя-2 - Мария Устинова

Она выводила на задний дворик, уставленный пустыми коробками. Я вышла, обхватила себя руками под мелким дождем, растерянно оглядываясь. И потом догадалась обернуться.

Андрей стоял под навесом, привалившись к стене и сложив на груди руки.

— Привет, — криво улыбнулся он.

Он выглядел очень обыденно. В джинсах, темной рубашке, с сумкой через плечо — самый обычный парень. И не скажешь, что две недели назад он, раненый, извивался под ботинком моего мужа, пытаясь дотянуться до «винтореза».

На моих губах внезапно расцвела шикарная, искренняя улыбка.

Слов было так много, что я онемела от эмоций. Хотела просто подойти, а вместо этого прижалась всем телом, ладонями обхватив щеки и глядя в карие глаза. У них всегда такое теплое выражение… Судя по лицу, Андрей не ожидал такого приветствия. Приобнял меня и мы соприкоснулись лбами. С души словно камень упал! Я зажмурилась и застонала от охватившей меня легкости.

— Андрей, — прошептала я, чувствуя его дыхание.

В глазах потемнело, но он удержал меня за талию, не давая свалиться в обморок.

— Тише-тише, — пробормотал он, целуя в висок, когда я без сил положила голову ему на плечо. — Нежная такая… Испугалась?

Я дышала с закрытыми глазами, цепляясь за него. Пережидала, не понимая, почему стало плохо — кажется, не голодная. Случайно провела ладонью по его боку и ощутила под рубашкой повязку.

— Как ты? — я с трудом подняла голову. — Ты был ранен…

— Армейский приятель помог… Забудь, — Андрей ласково улыбнулся. — Ты знаешь, что твой мудак за тобой следит?

— Да, — я растерянно поправила ему воротник рубашки, пытаясь занять нервные руки. — Мы развелись. Андрей, он меня бросил.

— Бросил? — тот приподнял брови, словно я сказала что-то невероятное.

Я закивала, гладя шею, и видела, что ему приятно.

— Мы даже не поговорили… Юриста прислал.

— Женщин, которых закрывают собой, не бросают, Дина. По ходу, у него сорвало крышу. Он город подчинил, бросился наводить порядок, ты слышала? Говорят, зверски расправился с теми, кто Федорову сочувствовал. Везде шороху навел… Знаешь, как его теперь называют в Москве? Зверь.

Андрей отстранился, заглядывая мне в глаза. Он хотел видеть мою реакцию на правду об Эмиле.

— При чем здесь Москва? — насторожилась я.

— Я же… решил вопрос с Федоровым. Там сейчас передел. К власти придут новые люди, Эмиль в фокусе внимания. Ты не волнуйся, он уверенно себя чувствует. Борзый стал.

Он потрепал мой затылок, наклонился и поцеловал в лоб.

Я отстранилась, глядя вниз — на наши ноги на светло-сером бетоне. Мои велюровые босоножки смотрелись на его фоне дико и слишком дорого. Я пыталась уложить в голове новую информацию о муже.

Судя по словам Андрея, другим группировкам с Эмилем придется считаться. Он доказал это, растерзав всех, кто пытался его убить. Теперь его начнут бояться. Уважать. А если выгодно, то и сотрудничать. Но я соблазняла богатого бизнесмена, да, нечистого на руку, связанного с криминалом, но не убийцу и не того, кого назвали за жестокость Зверем.

Еще один поцелуй в лоб привел меня в чувство.

— Дина…

Андрей осекся, услышав шаги, но это был всего лишь официант. Тот застыл в дверях, взволнованно глядя на нас. Все ясно, нам пора.

— Сейчас, — кивнул Андрей, и убрал руку от пояса.

Он взял меня за плечи и наклонился, пристально глядя в глаза.

— У нас мало времени, меня могут накрыть. Я уезжаю на время. Пришел попрощаться и спросить… поедешь со мной?

— Он тебя убьет.

Андрей беспечно улыбнулся.

Зря, я отлично знаю мужа. Убьет, даже если бросил. Он не прощает плевков в лицо, а ждать умеет долго. А потом до меня дошло, что Андрей не знает, что я делала тест и он отрицательный… и все равно зовет с собой.

Иногда одиночество творит с людьми страшные вещи. Хотя я точно знаю — это спасение, а не кара. Я обхватила ладони Андрея, сжала, как тогда, когда мы прощались на грязном полу заброшенного цеха.

— За углом ждет машина. Если пойдешь со мной, ты для всех исчезнешь. Никто тебя не найдет, я спрячу, просто скажи «да»…

— Я остаюсь.

Он обо всем догадался по моим глазам.

— С Эмилем?

— Нет. Мне нужно прийти в себя, — сказала я. — Пойми, я только что освободилась. Мне нужно уладить с судом… Разобраться с делами. Андрей, я не хочу в бега, наоборот… я хочу вернуться к жизни.

— Я тебя понял, — спокойно ответил он на мои мольбу и панику в голосе.

Можно было сказать миллион слов, но я только вздохнула.

— Я вернусь, — Андрей начал отступать. — Найду тебя… И если он тебя обидит, я прострелю ему башку.

Я шагнула за ним, пытаясь оттянуть миг прощания. Не знаю зачем… Таких чувств, как к мужу, к Андрею у меня не было. Я его простила и не желала зла, и больше не боялась одной постели с ним, как когда мы познакомились. Была благодарна за то, что понял и не заставил выполнять обещаний.

Но есть вещи, которые сложно забыть: общая война, откровенность в словах и чувствах, боль. Он знает, что я его не люблю. Нет, неверно. Люблю не так, как Эмиля.

Наши пальцы скользнули друг по другу в последний раз, и я остановилась, сдержав порыв. Осталась под дождем на заднем дворе кофейни. Холодные капли скатывались по лицу и прибили тонкое платье к телу.

Он выскользнул через калитку и на мгновение остановился, глядя на меня сквозь сетчатый забор. Стой на месте, Дина. Не подходи. Он улыбнулся на прощание, легко перебросил сумку на другое плечо и скрылся в узком переулке. Только когда он ушел, я поняла, что он не стал целовать меня на прощание. Может быть, отложил до следующей встречи.

Нужно вернуться в кафе. Я стояла под дождем, слушая, как шелестят по бетону капли. В дверях снова появился официант, и я пошла обратно. Уже в зале поняла, чего испугался парнишка. Вокруг моего столика толкалась охрана. Из коридора я вовремя вышла — двое собирались проверить туалеты.

Антон в черном строгом костюме больше напоминал профессионального телохранителя, чем бандита и «правую руку» моего мужа.

— В чем дело? — прохладно спросила я, хотя сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

Андрея не должны схватить — вовремя ушел.

— Где вы были? — Антон обернулся, взгляд скользнул по красному платью. Он заметил темные крапинки от дождя на подоле, но ничего не добавил.

— Мне нельзя выйти в туалет? — я села за столик, сдвинув тюльпаны в сторону, и взяла стакан остывшего латте. — Может, хватит шпионить? Мы в разводе. Передайте Эмилю, что он переходит границы.