Шелк и тени - Мэри Джо Патни

Лицо Сары стало строгим. Отворачиваться от неприятных фактов — значит предавать невинные жертвы.

— Расскажи мне, — приказала она.

Дженни подчинилась и резко, в деталях рассказала, как взрослые мужчины используют маленьких мальчиков.

Руки Сары непроизвольно сжались в кулаки, так что ногти впились в ладони. Когда Дженни закончила, она в гневе спросила:

— Как такое может терпеть сердце величайшей столицы мира?

И хотя ее вопрос предназначался скорее ей самой, Дженни с горечью ответила:

— Законы принимаются теми, у кого власть. Им наплевать на нужды бедных. Они волки, а такие, как я и мне подобные, — овцы, предназначенные им на съедение.

— Твой горький опыт сделал тебя мудрой, Дженни, — сказала Сара, тяжело вздохнув. — Но не все такие, как они. Я сделаю все возможное, чтобы покончить с этим злом.

— Вы ведь не расскажете принцу о нашем разговоре, миледи? — с тревогой спросила Дженни. — Он будет очень недоволен мною.

— Нет, не расскажу, — заверила Сара. — Хотя он многое повидал, путешествуя по миру, и наш рассказ его вряд ли удивит.

Саре пришла в голову мысль, что ее муж, как и всякий мужчина, считает, что зло неистребимо и не стоит тратить время на борьбу с ним. И она, прожившая всю свою жизнь в тепле и достатке, не смеет указывать ему, что делать, ведь он и без того достаточно настрадался. Ничего удивительного, если его чувствительность к чужому горю притупилась.

Закончив с туалетом хозяйки, Дженни ушла, а Сара еще долго сидела, задумавшись. Много страшного узнала она в это утро. Но как бы ей ни хотелось поговорить с мужем, спросить у него совета, каким образом можно закрыть бордель миссис Кент, она должна молчать, иначе его гнев обрушится на голову бедной Дженни. Надо подождать, собрать побольше сведений и доказательств, а уж тогда приступать к разговору с Перегрином.

Сара прекрасно понимала, что не в силах спасти целый мир. Проституция всегда была и, несомненно, сохранится в будущем. Но насилие, совершаемое над маленькими детьми, не просто проституция, это преступление. В Саре, пока она так сидела, зрела решимость начать бороться с этим злом.

Сара спускалась по лестнице, когда, заслышав ее шаги, в холл вышел дворецкий. Гейтс долгое время верой и правдой служил в Хеддонфилде и вызвался служить Саре в ее новом доме. Микель не возражал, и Сара с радостью приняла предложение дворецкого.

— Доброе утро, миледи, — поздоровался Гейтс с глубоким поклоном. — Повар хотел бы знать, когда сервировать стол для обеда.

— Приблизительно около восьми часов, но скажите ему, чтобы он приготовил блюда, которые не надо подогревать, на случай если мой муж задержится. — Сара стояла на нижней ступеньке лестницы, натягивая перчатки. — Вы проделали большую работу со дня нашего приезда сюда. Гейтс. Мой муж вчера сказал мне, что все в доме хорошо налажено и работает, как часы.

— Всегда к вашим услугам, миледи, — ответил дворецкий с довольной улыбкой. — Семья Сент-Джеймс к принц Перегрин столько для меня сделали, что я этого никогда не забуду.

Слова дворецкого удивили Сару.

— Верно, вы многое сделали для семьи Сент-Джеймс, а она для вас, но когда же мой муж успел, ведь вы служите у него совсем недавно?

— Вы, наверное, догадываетесь, что слуги обмениваются впечатлениями. На кухне было много разговоров в» принце Перегрине, когда прошел слух, что вы выходите за него замуж. — На лице Гейтса появилась довольная улыбка. — Кто-то узнал, что ему принадлежит солидный пакет акций в новой железнодорожной компании Лондон — Са-утгемптон, к я решил, что если эта компания хороша для мужа леди Сары, то тем более она подходит и мне. Я вложил в нее все свои сбережения.

— Мой муж вкладывает деньги во многие компании, и это не значит, что он всегда будет получать хорошие проценты, да он их и не ждет. Мне будет жальу если ваши сбережения пропадут, ведь дела у компании могут пойти плохо.

— Но сейчас она процветает. Цена акций, которые я приобрел, возросла вдвое.

— Я слабо разбираюсь в бизнесе, но знаю одно: если цена акций быстро растет, то недалеко то время, когда она может стремительно упасть. Может, вам лучше продать их прямо сейчас, получив разницу?

— Цены на наши акции будут только расти, миледи. Будущее за железными дорогами. — Дворецкий очень гордился своими познаниями. — Когда я уйду на покой, компания купит мне маленькую гостиницу в каком-нибудь южном городке, где ветры не такие холодные для моих старых костей.

В это время в холле появилась одна из горничных, и Гейтс принял официальный вид. Главным слугам разрешалось свободно разговаривать со своими хозяевами, но отнюдь не в присутствии младшего персонала.

Сара направилась к конюшням, размышляя о том, как странно начался у нее сегодняшний день.

Дорога вдоль Северных холмов к Чепелгейту была прекрасной, и к ней вернулось хорошее настроение. Она ехала верхом на спокойной гнедой кобылке, подаренной Перегрином к их свадьбе. День был солнечным, хотя в воздухе чувствовалось приближение осени. В мире много всякого зла, думала Сара, но в ее жизни пока все безоблачно, лучшего и желать трудно.

Росс сбежал по ступеням навстречу ей.

— Тебя послал мне сам Бог, Сара, иначе бы я перечеркнул всю последнюю главу.

— И лишил бы мир своей чудесной книги, — в притворном ужасе подхватила кузина.

— Скорее ужасной, чем чудесной, — засмеялся Росс, раскрывая свои объятия, в которые она незамедлительно упала, передав вожжи груму.

Обнявшись, кузен с кузиной поднимались по лестнице.

— Не спрашиваю, как твои дела, — сказал Росс, — по твоему лицу и так все видно. Ты сияешь, как блин на сковородке.

— Брак — чудесная вещь, — согласилась Сара не в силах скрыть счастливую улыбку. Глаза Росса стали серьезными.

— Никаких разочарований? — спросил он.

— Никаких. Микель — фигура загадочная и сложная, но ко мне он относится великолепно.

— Медовый месяц не длится вечно, — заметил Росс, вздохнув.

— Конечно, нет, — согласилась Сара. — Но многим ли людям выпадают две недели безоблачного счастья? Что бы ни случилось в будущем, они останутся в моей памяти. Ты беспокоишься за меня, потому что сам познакомил меня с ним. Перестань волноваться, что будет, то будет. Даже если мне станет плохо, в том не будет твоей вины.

— Мудрые слова, — сказал Росс, открывая перед Сарой дверь, — жаль, что я не могу последовать им. Лучше оставайся счастливой, чтобы я не чувствовал угрызений совести.

Они вошли в холл, где Сара сняла с головы маленькую, украшенную вуалеткой шляпку.

— Через несколько дней Мы собираемся в Лондон, — сказала она. — Начинается малый светский сезон, и я хочу представить обществу своего великолепного мужа.

— Значит, мама уже успела убедить тебя принять приглашение на бал, который устраивает кузина Летисия?