Адская Кухня - Джеффри Дивер

Наконец Пеллэм спросил:

— Где лежала расчетная книжка?

— В квартире. Полагаю, она сгорела. Ну как кто-то мог просто забрать мои деньги? Что мне теперь делать?

— Полиция заморозила банковский счет.

— Что? — воскликнула Этти.

— Теперь больше никто не сможет снять с него деньги.

— Я не смогу взять свои деньги? — прошептала она. — Они мне очень нужны. Нужны все до последнего цента.

«Зачем? — подумал Пеллэм. — Для какой цели?»

Вслух он спросил:

— Вы не воспользовались этими деньгами для того, чтобы внести залог. И не смотрите на меня так, Этти. Я просто повторяю чужие слова. Это все выглядит очень подозрительно.

— Полиция считает, этими деньгами я расплатилась с поджигателем? — горько усмехнулась Этти.

— Полагаю, да, — помолчав, подтвердил Пеллэм.

— И ты тоже так считаешь?

— Нет.

Этти подошла к окну.

— Кто-то меня предал. Кто-то меня подло предал.

Эти слова были пронизаны бесконечной горечью. Пеллэм не выдержал и отвернулся. Этти застыла словно каменное изваяние. Затем чуть подняла голову, чтобы взглянуть поверх тускло освещенного подоконника.

— Пожалуйста, оставь меня одну. Мне сейчас никого не хочется видеть. Нет, Джон, ничего не говори. Пожалуйста, просто уйди.

На этот раз его обыскали тщательно.

«О нет, только не сейчас! Сейчас мне это совсем ни к чему!»

Пеллэм не успел войти в подъезд своего дома в Ист-Вилледже, погруженный в невеселые размышления по поводу Этти и ее тайного счета, как шесть рук схватили его сзади и грубо впечатали лицом в стену.

В прошлый раз, когда Пеллэм был вдвоем с Рамиресом, ирландцы удовлетворились одним хорошим ударом и не стали искать у него оружие. Теперь они вывернули ему все карманы, старательно всего ощупали и, только убедившись, что на этот раз герой Дикого Запада безоружен, развернули его.

Коротышка Джеко Дрю был в обществе высокого парня, внешне чем-то напоминающего Джимми Коркорана, и еще одного, рыжеволосого. Хотя в вестибюле было довольно тесно, троим ирландцам хватило бы пространства, чтобы хорошенько отметелить Пеллэма.

Выражение лица Дрю говорило, что он тут помимо воли, и Пеллэм проникся к коротышке сочувствием.

Так, посмотрим. На что будет похожа следующая сцена? Финал второго действия незамысловатого голливудского боевика. Благородного ковбоя подкараулили подручные нехорошего скотопромышленника. Героического журналиста отловили телохранители владельца нефтяной компании. Коммандос попал в засаду, устроенную врагом.

Очко, заработанное плохими ребятами, лишь добавляет зрелищности окончательному триумфу главного героя. А зрители обожают, когда любимчик попадает в переделку.

— Я бы пригласил вас к себе, — сказал Пеллэм, морщась от боли, так как руки ему словно стиснули стальными клещами, — но, если честно, мне этого не хочется.

Самый высокий из троих ирландцев, вероятно, брат Коркорана, занес было кулак, но Дрю покачал головой.

Он повернулся к Пеллэму.

— Джимми прослышал о том, что произошло вчера вечером. Шонни Маккрей решил замочить Рамиреса на свой страх и риск. А тебе вздумалось разыграть секунданта латиноса… Так или иначе, наверное, ты уже слышал, что Джимми не хочет поднимать лишнего шума: сейчас к Кухне и так приковано слишком много внимания. Поэтому он не будет убивать ни тебя, ни Рамиреса, хотя, вероятно, следовало бы. Но вы уложили одного из наших ребят, так что мы не можем оставить это без последствий. Как ты понимаешь, тебе придется заплатить.

— Подожди, а почему мне? — воскликнул Пеллэм. — Что насчет Рамиреса?

— А то, что Джимми не хочет никакого продолжения, не хочет начинать войну, поэтому он рассудил, что все будут счастливы, если мы поиграем в Майка Тайсона с тобой.

— Не все, — пробормотал Пеллэм. — Лично меня эта затея нисколько не радует.

— Ну, понимаешь, тут уж ничего не попишешь, ты согласен? Правила устанавливает не Джеко.

«А я только что заплатил этому проходимцу пять сотен. Проклятие!»

— Послушайте, если вам нужно, чтобы я принес свои извинения, я с радостью. Извините.

Заговорил рыжий:

— Твои извинения нам на хрен не нужны.

Он шагнул вперед. Пеллэм повернулся к нему лицом, но Дрю поднял руку, останавливая приятеля.

— Постой. Этот парень принадлежит Джеко, так?

Джеко Дрю, в котором не было и пяти футов двух дюймов, решительно двинулся на Пеллэма.

Тот облегченно вздохнул. Теперь ему все стало понятно. Вот почему Джеко вызвался на это дело. Сейчас произойдет то же самое, что было у О'Нила с Рамиресом. Видимость драки. Дрю потычет кулаками, Пеллэм картинно упадет, и все будет кончено за три минуты. Со времен работы каскадером Пеллэм знал, как изображать драки. Стряхнув с себя двоих ирландцев, он тоже шагнул вперед.

— Ну хорошо, ты сам напросился, так что пеняй на себя.

Пеллэм поднял руки, сжимая кулаки.

Первым же ударом Дрю едва не отправил его в нокаут. Костлявый кулак со страшной силой врезался Пеллэму в подбородок. Заморгав, Пеллэм мотнул головой, налетев затылком на латунные почтовые ящики. Дрю продолжил хуком левой в солнечное сплетение. Пеллэм повалился на колени, судорожно глотая воздух.

— Какого черта…

— Заткнись, твою мать! — пробормотал Дрю.

Сплетя пальцы, он с силой обрушил обе руки Пеллэму на шею. Через две секунды тот распластался на грязных плитках пола.

Дрю добил его ударом обутой в тяжелый башмак ноги по почкам. Господи…

— Сейчас у тебя нет с собой ствола, козел, — продекламировал Дрю, словно он репетировал эту фразу весь день. Актер из него оказался совсем никудышный. — Ты перешел дорогу опасным людям!

Поднявшись на колени, Пеллэм бросился на коротышку, промахнулся и получил три жестоких удара в живот.

Нагнувшись, Дрю шепнул ему на ухо:

— Ну, как у меня получается?

Пеллэм не смог вымолвить ни слова. Он подумал, что его вот-вот стошнит.

— И ты тоже ударь меня, — прошептал Дрю. — А то это сильно смахивает на лажу.

Пеллэм отполз в сторону и с трудом поднялся на ноги. Развернувшись, он что есть силы выбросил кулак. На этот раз его удар, если так можно сказать, достиг цели: безобидно скользнул Дрю по щеке.

Коротышка, недоуменно заморгав, завопил:

— Ах ты долбанный член, твою мать!

Рыжий и третий ирландец схватили Пеллэма за руки, а Дрю осыпал градом ударов ему лицо и живот. Когда Пеллэма наконец отпустили, он просто закрыл лицо руками и снова рухнул на пол.