Мой (не)любимый дракон - Валерия Чернованова

Где-то там в своём доме на окраине Хрустального города меня ждал эррол Дибоан, чтобы спасти моего питомца.

Но, видимо, теперь не дождётся. И спасения не случится.

В глазах темнело от бессильного гнева.

— Почему вы так меня ненавидите?

— Я не ненавижу вас, эсселин Сольвер. Просто вы не созданы для трона. И многие это понимают. Его Великолепие тоже скоро поймёт. Возможно даже уже сегодня.

Меня подвели к высоким, аркой смыкавшимся над каменным сводом дверям. За которыми обнаружились императорский кабинет и Герхильд.

Несмотря на поздний час, наследник не спал.

Тальден оторвал взгляд от книги, которую до нашего появления внимательно изучал. Нахмурился, обозрев такую разношерстную компанию, явившуюся к нему посреди ночи. Впереди бесстрашным полководцем-завоевателем, завоевавшим аж целую алиану, выступал гадский гад Тригад. За ним, прижимая к груди недовольно пофыркивающего кьёрда, шла я. Нехотя ввалился в кабинет Леан, ускорение которому придавал верзила с алебардой.

Я обернулась как раз в тот момент, когда стражник грубыми тычками в спину подталкивал моего пажа к широкому письменному столу, отгородившему нас от Герхильда.

Не сдержавшись, посоветовала дуболому:

— Лучше убери руки. Иначе, честно слово, спущу кьёрда.

Пихать Леана стражнику резко перехотелось.

Зато снова взвился старейшина:

— Эсселин Сольвер!

— Вы так часто повторяете моё имя, что начинает закрадываться подозрение, что к вам тоже что-то подкрадывается. Или уже подкралось — старческий маразм.

— Вы — невоспитанная, несносная девчонка!

— А вы — брюзга и склочник. Ядовитый паук, который, прикрываясь ложной заботой о государстве, плетёт паутину интриг. Вам нужна не правильная и скромная императрица, а марионетка, которую можно будет посадить на трон и, когда потребуется, дёргать за ниточки.

— Эррол Тригад, на вас опять кьёрд напал? Зачем это ночное выступление у меня в кабинете? — вмешался в наш обмен «любезностями» Герхильд.

Причина моей полуночной встречи с драконом тем временем открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег пучеглазая рыба, тщетно силясь выдавить из себя хотя бы слово.

Наконец Тригаду удалось справиться с эмоциями, и он привычно ринулся в бой.

— Только что я предотвратил побег эсселин Сольвер! Она пыталась сбежать с кьёрдом и своими драгоценностями. При ней были паж и зачарованный ковёр. Несомненно, это была попытка побега!

Скальде медленно поднялся, и мне даже показалось, что с нашей последней встречи он стал выше ростом и в плечах заметно раздался. Небось все эти дни ледяную броню наращивал. Или это я вдруг уменьшилась в размерах под ввинчивавшимся в меня взглядом тальдена.

— Это правда, Фьярра?

— Если скажу, что нет, разве Его Великолепие мне поверит? — Присев на корточки, отпустила Снежка, потому что больше сил не было удерживать его увесистую тушку на руках.

Стражников как магнитом притянуло к дверям. У Тригада с реакцией тоже был полный порядок — старейшина шарахнулся от кота, как от оружия массового поражения, и встал за креслом, вцепившись в его высокую спинку своими крючковатыми конечностями. Мягко потянувшись, кьёрд запрыгнул на монарший стол и с видом абсолютного пофигиста (явно Герхильда копировал) развалился на старинном манускрипте. Не то внезапно перестал бояться наследника, не то справедливо решил, что нам с ним уже терять нечего. А потому можно не заморачиваться хорошими манерами и строить из себя великосветского кота.

— Фьярра, зачем ты пыталась покинуть замок и как тебя отпустила монахиня?

— Она спала, — несмело кашлянула я.

— Сёстры из гадаррского монастыря почти все ночи проводят в молитвах, а если и засыпают, то спят очень чутко. Ты ей уснуть помогла?

Леан шумно сглотнул, и я поспешила снова взять вину на себя.

— Мне пришлось её усыпить.

Ох, как же не люблю, когда он так щурится: угрожающе, недобро. Стоит тут весь такой из себя холодный и отстранённый, а я снова что нашкодивший котёнок и малолетняя школьница в одном флаконе.

— Куда ты направлялась?

— К одному магу. — Мысленно пожелала себе удачи и продолжила: — Я надеялась отвязать от себя Снежка и привязать его к другому человеку. Надеялась сделать это до финала отбора, потому что…

— Потому что боялась, что потом уже может быть поздно, — с усмешкой закончил за меня Скальде.

Не с язвительной, не с мрачной. От неё, от тальдена в целом, веяло какой-то горечью. Безысходностью.

И пронизывающей тоской.

— Завещание уже составила?

Ан нет, не можем мы долго без иронии.

— Завтра ночью собиралась слетать к нотариусу.

Тальден опустился обратно в кресло, погладил Снежка. Наградой дракону за скупую ласку были раздражённое фырканье и крупинки снега. Слетев с кончика хвоста кьёрда, они впитались в ветхие страницы манускрипта.

— Кому собиралась его отдать?

— Я не могу сказать.

Пусть хоть режут, но Ариэллу не выдам. Кто его знает этого Ледяного, что ему взбредёт в голову. Вдруг решит исключить подругу за сговор со мной.

— Кому-то из сестёр передарить решила? — не дожидаясь, пока отвечу, принялся размышлять Герхильд. — Но их сейчас здесь нет. А чтобы кьёрд принял нового хозяина, нужна кровь. Своей служанке? Но она слишком труслива для такой ответственности. Не знала бы, что с ним делать. Да и князь не позволил бы Мабли держать такого зверя. Значит, кому-то из подруг… Кому? Гленде или Ариэлле? — быстро раскусил меня Его Проницательность и вперился острым взглядом.

Таким, как охотничьим ножом, освежевать можно запросто.

— Я не могу сказать, — повторила упрямо.

— Думаю, что Ариэлле. — Тальден откинулся на спинку кресла, сплёл перед собой пальцы. — Вы стали очень близки в последнее время.

Уголки драконьих губ дрогнули в задумчивой улыбке. Губ, которые всего несколько дней назад, а кажется, что уже в прошлой жизни, жарко целовали мои.

Меняя мир вокруг, стирая окружающую действительность. Оставляя только одно желание: быть ещё ближе; чувствовать острее его, своего мужчину. Каждой клеткой, нервом, каждым сантиметром тела. Делить на двоих каждый вздох и пьянеть от каждого прикосновения. Молить хоть бога, хоть чёрта — кого угодно(!) — чтобы мгновения эти стали вечностью. И продолжать сходить с ума, отвечая на жадные, опаляющие тело и разум, поцелуи. Возноситься к таким вершинам, упав с которых…

Невозможно будет не разбиться.

В последние дни я находилась в состоянии падения и каждую секунду подсознательно ждала болезненного приземления.