Пленница Зверя - Анастасия Сова

на мою жизнь.

Мягкие губы касаются шеи. Я вздрагиваю. С губ слетает судорожный стон. Я закусываю их, потому что не могу с этим справиться.

Я хочу его и ненавижу одновременно. От этого больно. Зверь дарит мне столько боли сейчас, что я не могу даже вдохнуть немного воздуха.

Даян не останавливается. Не встречая сопротивления, он продолжает покрывать поцелуями мою шею и плечи.

Вспышки возбуждения загораются в груди и внизу живота, хотя я вовсе не хочу этого чувствовать.

Желание переплетается с ненавистью и обидой. Мне приятно и хочется заплакать.

Я снова кусаю губы. Теперь уже сильнее. До тех пор, пока не начинаю чувствовать металлический привкус крови во рту.

Меня рвёт от противоречивых эмоций.

Я принимаю ласку Зверя сквозь слёзы.

А он… Он только увеличивает напор. Становится жадным. Прикосновения и поцелуи приобретают жесткие черты.

Он мнёт мою талию, прижимает к себе.

Тяжелое дыхание обжигает мне шею.

Я знаю, к чему приведёт такой напор. И я хочу этого. Хочу. Хочу и ненавижу себя за это болезненное желание.

Мне так жаль себя.

Даян поддевает пяльцами тоненькие лямки моего платья. Тянет вверх, а потом отпускает. Они спадают с плеч.

Горячие, несдержанные поцелуи снова жалят оголенную кожу. Пускают острые токи по телу. Заставляют очередную обжигающую слезу скатиться по щеке.

Зверь проходится по моему животу, сжимает груди. Я снова кусаю губы, когда его ладони усиливают нажим.

Даян рычит. Прижимается ко мне плотнее, практически вдавливая в столешницу. Трется возбужденным членом о ложбинку между ягодиц. Теперь я понимаю, что он точно не остановится. Его желание слишком сильное. А он сам слишком голодный.

Я тоже. Думала, что больше никогда не смогу испытывать влечения, желать мужской ласки, быть готовой отдаться и раствориться в желании близости.

Но я ошиблась. Много раз представляла себе, как он возвращается. Проигрывала в своей голове наш разговор, где я невозмутимо отбиваюсь от Даяна словами, потому что предал. Он предал меня. И обида внутри порождает такую злость, что не выйдет испытывать ничего кроме ненависти.

Так я думала. Так было правильно. И сейчас нужно поступать именно так, потому что он не достоин касаться меня. Недостоин быть рядом. Сжимать мое тело в своих до одури горячих руках.

Чем он занимался эти полгода? Лапал других женщин? Спал с женой? Вел приятный семейный образ жизни? А теперь захотел развлечься со мной? Да. Я же шлюха для него. Та, что никогда не отказывает, послушно течет и кончает под ним каждый раз, как в последний.

Большие ладони тянутся вниз. Даян в нетерпении задирает мое платье. Оно слишком длинное, и он очень этому недоволен. Слышу разочарованное несдержанное рычание.

Еще немного. Совсем чуть-чуть и Зверь сделает это – возьмет меня в туалете ресторана, где мы случайно встретились. Неужели, я позволю? Позволю так поступить с собой?

Сама не знаю, откуда беру силы на то, чтобы вырваться. Прекратить все. Закончить то, чего мне самой до безумия хочется.

Мои глаза режет от слез. Искусанные губы подрагивают. Могу разрыдаться в любую секунду.

Выражение лица Даяна меняется. На секунду мне кажется, что его взгляд тоже полон боли. Но это невозможно. Я все выдумываю. Цепляюсь за то, во что хочу верить.

Он больше не трогает меня. Просто смотрит. Это приносит облегчение и расстраивает.

– Ненавижу тебя! – шепчу, давясь слезами. – Ненавижу! Ненавижу! – на последнем слове я срываюсь на крик, а потом, не думая больше ни о чем, выбегаю из уборной.

Зверь не останавливает меня. Не идет за мной. Не пытается догнать.

Бинго! Я во всем оказалась права. Я не нужна ему. И никогда не была нужна.

Глава 38

Милана

Выбегаю из туалета и пытаюсь в, смазанном перед глазами изображении, найти Сережу. Но не вижу его.

Куда он делся?

У меня просто нет времени останавливаться. На ходу хватаю свою сумочку. Из ресторана выбегаю прямо в платье на тонких бретельках.

Холодно. Декабрьский вечер пробирает меня до костей за секунду.

Скоро Новый год, и улица мелькает цветными огоньками. Перед глазами все пестрит. Зубы начинают стучать друг об друга, пока я в спешке бегу до стоянки такси.

Запрыгиваю в машину и называю адрес своей съемной квартиры.

Водитель попался довольно учтивый. За все полчаса он не проронил ни слова, хотя то и дело поглядывал на меня в зеркало заднего вида.

Я сжималась в комок, пытаясь согреться. Минут через пять в салоне стало даже жарко, видимо, мужчина включил печку на максимум.

Я неслышно плакала, и то и дело оглядывалась назад. Боялась, что Зверь преследует меня. Боялась и желала этого. В глубине души, мне очень хотелось того, что я ошибаюсь, что нужна ему.

Но отсутствие погони только подтвердило мои догадки. Даяну нет до меня никакого дела.

Прибежав домой, я закрываю дверь на два замка, хотя понимаю, что Зверю не найти меня тут.

Но он точно знает, где я учусь, поэтому лучше не ходить в институт на следующей неделе.

Не знаю, как пережить это время. Столько одиноких ночей.

Состояние безысходности и разочарования, кажется, разрывает меня изнутри. Все тело ломает какой-то неведомой болью.

Я падаю на кровать, не имея ни на что сил. За что? Почему все это приохотит со мной? В чем я так виновата?

Никто не дает мне ответа. Никто не хочет помочь. Ничто не вселяет надежды.

Проходит какое-то время, и сдержать эмоции внутри не получается. Они изливаются из меня, как лава их жерла вулкана, которую уже нельзя остановить, если гигантская гора проснулась.

Я вою, обхватив себя за плечи. Снова увидеть Даяна оказалось слишком сложным. Почувствовать на себе его прикосновения – слишком болезненным.

Даян

– Ненавижу тебя! – шепчет Милана. Она плачет. Все лицо мокрое. – Ненавижу! Ненавижу! – нежный голос становится громче. Девчонка кричит.

Взгляд полностью ее слова подтверждает. Она ненавидит. Нежная хрупкая девочка, что стоит сейчас передо мной, всем сердцем меня презирает.

В груди жмет. Больно, сука, давит.

Я не препятствую ее побегу. Больше нет.

Она заслуживает жизни без меня. Так я думал. Так правильно. Но теперь, оказавшись рядом, вдохнув ее аромат, вспомнив вкус белоснежной кожи, я понял, что быть в стороне – выше моих сил.

Я слаб. Слаб рядом с ней, и это данность, которую приходится принимать.

Хотел поговорить с Миланой. Сказать… Да я, сука, не знаю, что хотел сказать. Базарить на такие темы не умею. Не знаю