Странный приятель - Егор Чекрыгин

Одежда, оружие, дополнительное оборудование вроде веревки с кошкой на конце, изогнутого ломика для срывания замков и взламывания дверей. Знаки, которые штурмующие будут подавать друг другу. Кто и откуда должен начинать, в какой последовательности. Куда бежать, при каких обстоятельствах можно менять намеченный план, что делать в том случае, если что-то пойдет не так…

Под конец у Ренки разболелась голова, и он полностью запутался в навыдуманных подробностях. Но Готор как-то умудрился все их свести к довольно понятному и простому плану.

– Это, ребятки, – сказал он, самодовольно усмехаясь, – называется «мозговой штурм». Чем больше наштурмуем сейчас, тем проще будет потом…

– Открывайте, сволочи, пришла ваша смерть! – послышался от ворот голос Готора, вдруг начавшего изъясняться необычайно пафосным слогом.

В это время Киншаа и Гаарз принялись лупить по воротам специально принесенным бревнышком, впрочем не очень-то сильно вкладывая в это дело душу, поскольку еще накануне убедились, что ворота эти сделаны более чем основательно.

Ренки, стоявший шагах в сорока от ворот, приставил лестницу к ограде и поднялся по ней, осторожно заглядывая сверху во двор…

Из дома выскочили четыре фигуры, выстроились в линию шагов за десять перед сотрясающимися воротами и начали быстро раздувать мушкетные фитили. Судя по сноровке, с которой они все это проделали, это были опытные и умелые вояки.

Ренки достал выданный Готором бумажный цилиндрик, зажег от фитиля выходящий из него хвостик и подбросил его вверх, подавая сигнал. «Главное – не забыть закрыть глаза…» – повторял он про себя как заклинание.

Несмотря на зажмуренные глаза, Ренки уловил зеленую вспышку. В ворота перестали колотить тараном. Это значит, что сейчас Готор бросит во двор свою «подлянушку» (как он сам изящно выразился)… «Главное – закрыть глаза»… – повторял Ренки, несколько напуганный предупреждениями друга.

«Надо было еще добавить: заткнуть уши», – подумал он, когда вместе с ярчайшей вспышкой, саданувшей даже по закрытым глазам, по ушам чувствительно ударил резкий сильный грохот. На его фоне почти не было слышно взрыва «бомбочки», которая вынесла засов на воротах.

Ренки снова заглянул во двор. В свете переброшенного Гаарзом необычайно ярко горящего факела было видно, что из четырех защитников дома трое побросали свои мушкеты и зажимали глаза ладонями. Один из них даже стоял на коленях. Как и обещал Готор, «светошумовая граната» ослепила их яркой вспышкой и ошеломила грохотом, полностью дезориентировав.

Лишь четвертый, кажется, еще пытался что-то сделать, направляя свой мушкет примерно в сторону ворот. Ренки не стал испытывать судьбу и, прицелившись, выстрелил сам. Противник не упал, но его завертело вокруг собственной оси – пуля попала куда-то в руку, заставив уронить оружие.

И в тот же миг, ворвавшись сквозь тлеющие ворота, приятели, предварительно удостоверившись, что «клиента» во дворе нет, мгновенно добили штыками и этого, и остальных противников и ринулись к дому.

Ренки не стал ждать особого приглашения. Оставив тяжелый мушкет с наружной стороны, он перелез через ограду и бросился вслед за друзьями. В этот момент одно из окон на втором этаже озарилось вспышкой.

– Не стрелять! – на всякий случай рявкнул Готор. – Этот нам нужен живым.

Но в тот же миг и два других окна озарились такими же вспышками. Противников оказалось больше, чем рассчитывали приятели.

– Под стену… – приказал Готор. – Киншаа, из пистолетов по окнам… Не давать высунуться, но постарайся никого не подстрелить! Ренки, Гаарз, сюда.

Ренки подбежал к Готору, который копался возле закрытого ставнями окна, пытаясь вогнать ломик в щель.

– Ренки, – начал распоряжаться Готор. – Готовь шпагу и пистолет. Гаарз ломает ставню и выбивает окно. Я на всякий случай кину в окно еще одну штучку… послабее той гранаты, что была у ворот, и встану под окном. Как ухнет, делаем, как отрабатывали, – и в окно. Пистолет держи наготове. Стреляй не раздумывая, на первом этаже Фоата, скорее всего, не будет. Гаарз, ты следующий. Потом втянешь внутрь меня.

Выстрел Киншаа почти заглушил треск ломаемой рамы и звон разбитого стекла. Небольшой сверточек влетел в окно, и ночь на секундочку словно озарило странным, ни на что не похожим светом. Ренки, как по ступенькам забежав на подставленные ладони Готора, рыбкой нырнул в разбитое окно, стараясь не думать о торчащих из рамы осколках стекла.

Комната была пустой. Не глядя на лезущего вслед за ним Гаарза, Ренки подбежал к двери и слегка подергал за ручку. Дверь приоткрылась.

– Отлично, – послышался за спиной голос Готора. – Все помнят, как выглядит Фоат? Невысокий, с большими залысинами. Его постарайтесь не убивать. И помните, что где-то в доме уже должны быть Дроут с Таагаем, не подстрелите их. Я иду первым. Ренки за мной, Гаарз следит за тылом.

Идти по темному коридору было непросто. И Ренки скорее чувствовал, чем видел странную манеру, в которой передвигался Готор, какими-то дергаными движениями перебегавший от угла к углу, выставив вперед колесцовый пистолет, который он держал двумя руками. Этот пистолет был словно живой, всегда первым выглядывал в новое помещение, и Ренки на какое-то мгновение показалось, что это не Готор несет его, а пистолет тянет за собой Готора.

Наконец они нашли ведущую наверх лестницу, и Готор, прислонившись спиной к стене, начал бочком взбираться по ней, по-прежнему следуя за своим смотрящим теперь уже вверх пистолетом.

Скрежет проворачивающегося замка, вспышка пороха на полке, выстрел. В свете вспышки Ренки увидел, что кто-то на пролет выше дернулся, вскрикнул и скатился по ступенькам прямо им под ноги.

Перепрыгнув через тело, Ренки взлетел вверх по лестнице и толкнул ведущую в очередной коридор дверь. В последний момент он заметил вспышку пороха, отпрянул назад и почувствовал, как мушкетная пуля пронзила воздух возле самого его лица. Он снова ринулся вперед, мгновенно воткнув шпагу в смутно угадывающуюся в темноте фигуру.

Потом было долгое хождение по второму этажу в поисках противников, которое прервали звуки выстрела и шум драки, донесшиеся откуда-то снизу.

– …Небесный Верблюд! – выругался полковник Дезгоот. – Кто бы только знал, как ваша шайка надоела мне с этими вашими выкрутасами. За что ни возьметесь, все не как у людей…

Шайка понуро молчала, уставившись в пол. У полковника было полное право злиться.

– Дык, – объяснил Дроут. – Мы домик-то обошли, да с торца через окно и полезли, когда вы бучу начали. Осторожненько, как ты нас учил.

Влезть-то влезли, а потом и заплутали. Темнотища, ни зги не видно. Лестница-то вроде вон она где должна быть, а как ни пойдем, все в стену упираемся. Мы уж и на втором этаже стрельбу услыхали, думали, все теперь, опоздали. А тут, значит, Таагай меня и манит – шорохи, мол, услышал. Ну мы за шорохами, а тут вдруг глянь – стена-то и открывается. Ну в смысле шкаф, который вроде как к стене приставлен. Мы следом. А тут эти двое. Шустрик-то мелкий бежать навострился, а этот в нас пальнуть из пистоля хотел, да, видать, замок не сработал. Тут-то его Таагай со своего пистоля и уговорил… Ну а я вдогонку за шустриком, догнал, схомутал. А тут глянь-ка чего!