Падальщик - Александр Авраменко

— Подожди…

Удивлённо поднял на неё взгляд:

— Чего?

— А ты… Как у вас с женой? Родила?

— Родила. Мальчик…

— А она после родов хорошо себя чувствует? Без осложнений всё прошло?

…Вроде бы и искренне спрашивает… Переживает за Людмилу… Вроде бы…

— Она уже никак себя не чувствует. Умерла. А сын мой — жив.

Выпрямился. Открыл дверь, шагнул на улицу. Только потрясённый вздох позади. Закрыл за собой деревянное полотнище, прислонился на миг к нему спиной. Вот же… Девчонка у неё — чудо. А сама… Бестолковка… Шагнул в возникший перед ним портал…

Откровенно говоря — устал. Не так то просто мотаться по всем мирам. Да ещё психологическая нагрузка от увиденного… Михаил разделся, взглянул на себя в зеркало, прошлёпал в душ. Включил воду, встал под тугие струи. Тёплая вода мягко барабанила по телу, смывая всё налипшее на него. Уходили прочь следы злобы, ненависти, отчаяния, остатки информационного поля мёртвой планеты, налипшие на него в странствии. Ничего подобного он не допустит. Этот мир — его родина. И земеелюдам, уничтожителям планет, здесь делать нечего… Потом долго вытирался большим полотенцем, досуха. Пока кожа не покраснела. Доковылял до кровати, плюхнулся на матрас и мгновенно уснул…

…По Кремлю медленно шёл человек в чёрных доспехах. Таких чёрных, что даже солнечный свет терялся в глубине мрака, покрывающего металл. Пронзительный свет таких же чёрных, как и латы, глаз, казалось, пронизывал каждого встречного, несмотря на то, что люди при виде идущего мгновенно замирали в позе подчинения, опускаясь на одно колено и склоняя голову. Герцог Волк. Повелитель и хозяин всех окрестных земель. Гулко бухали металлические сапоги по отполированному паркету. Сразу было понятно — властелин не в духе. Очень сильно не в духе. Потому встреча с ним могла оказаться последней… Пройдя через зал, человек в чёрном металле уселся на трон. Самый настоящий. Привезённый по его приказу из северной столицы, где хранился в музее Зимнего дворца… Замер неподвижно на несколько мгновений, затем поднял голову. Ярость, бушующая в герцоге, была настолько ощутима, что у слуг, выстроившихся за троном, задрожали колени. Даже в обычном приступе злобы Волк успокаивался лишь после того, как собственноручно убивал двух-трёх прислужников. Но в таком бешенстве владыку ещё никогда и никто не видел. Сколько же крови придётся пролить сегодня, чтобы утолить его злобу?..

…Чёрные глаза медленно обвели пустой зал, и герцог вскинул вверх правую ладонь. Тут же возле него склонился в земном поклоне один из рабов:

— Что изволит господин?

Слова медленно слетели с тонких губ герцога:

— Позвать сюда всех моих военачальников и распорядителей. Немедленно.

— Будет исполнено, господин!

Раб, пятясь, удалился за трон, и тут же из строя, застывшего за возвышением, в разные стороны помчались гонцы.

— Раб!

Тут же один из слуг вновь появился перед господином с подносом, на котором стоял высокий графин с чем-то алым. Быстро ухватил сосуд, торопливо налил жидкость в узкий бокал, с поклоном протянул поднос герцогу. Тот лениво взял, поднёс ко рту. Начал с наслаждением пить, ожидая, пока перед ним предстанут те, кого он вызвал. Задумался…

…Появились арии. До него и раньше доходили отголоски силы. Но герцог посчитал это случайностью. Такое бывало и прежде. Мало ли кто тронул найденный артефакт? Не зная, как обращаться с находкой? Можно было не обращать внимания на такую мелочь. Правда, один раз его сильно тряхнуло. Ломало несколько часов. Всё тело болело, раскалывалась от боли голова, и только сотня рабских жертв в Капище помогла успокоиться и выздороветь. Но это насторожило Волка, и совершив ритуал над Амулетом, герцог послал своё «Я» на поиски мучающей его проблемы. Пришлось обшарить почти всю планету, но он нашёл причину своих бед. А найдя — едва не взвыл от бессилия и злобы. Нашёлся один из никчёмных людишек, который добрался до Храма ариев! Мало того что нашёлся, так ещё и смог пройти начальную инициацию. Хвала Ахава Чешуйчатому, что арийская святыня была на последнем издыхании, и полную инициацию Храму провести не удалось. Но даже того, что сделали с этим наглецом машины Проигравших Войну, хватило, чтобы этот мальчишка смог несколько раз вставить палки в колёса задумкам герцога… Но всё же Волк умеет кусать больно. До смерти! Жена этого сопляка… Он лично послал Маску Смерти и убил её. Хотя та принадлежала к его расе. Но она — предательница! Значит, не заслуживает прощения. Теперь бы добраться до самого Восстановленного… Но как герцог ни пытался — бесполезно. Ни одна из Масок, которыми он мог раньше управлять, больше не появлялась по его приказу. Амулет погас. Да и остальные начали терять силу. Как ни поливал камни и кристаллы он человеческой кровью, как ни засовывал в ещё бьющееся сердце ребёнка — бесполезно. Сила Победивших уходила с каждым днём. Остался только один действующий артефакт — Печать Врат. Да и та тоже потеряла былую силу. Хотя… Как ни жаль, но придётся её использовать. Нужно запечатать Старые дороги хотя бы на Земле! Иначе та война, которую затевает герцог, будет проиграна ещё не начавшись. Значит, решено. Так он и сделает, едва его армия выйдет в поход против рабов, посмевших вообразить себя свободными. Под его рукой почти десять тысяч солдат! А этих северян, как доносят торговцы рабами, едва наберётся человек пятьсот. Воины пройдут огнём и мечом весь Север, уничтожат всех. А затем Волк лично взорвёт ядерную боеголовку над последним Храмом ариев. И тогда…

…На губах герцога заиграла змеиная улыбка… Но для того, чтобы Печать сработала, её нужно напитать Силой. А значит, придётся умертвить тысячу животных, именующих себя людьми. Что ж, невелика потеря. Ведь не зря эти твари были изначально созданы, чтобы служить и быть рабами истинно верующих в Великого Ахава! Пусть со временем, прошедшим после ухода Бога, его имя и исказилось, превратившись в нечто неудобоваримое, но Заветы Чешуйчатого сохранились в целости, на больших свитках, которые жрецы его раскатывают в молельных домах, увенчанных знаком шестигранника… И сказано в них одно — те, кто живут в этом мире — рабы. И должны быть уничтожены все, до единого. А немногие оставшиеся, ибо не достойно и не положено Истинно Верующему трудиться, обязаны ублажать слуг Ахава…

…Двери зала распахнулись, образуя узкую щель, в которую скользнул распорядитель церемоний, склонился в низком поклоне, затем, не разгибаясь, взглянул снизу вверх на своего господина. Тот лениво махнул рукой:

— Зови.

Раб исчез, а герцог сделал ещё один глоток своего напитка. Массивные золочёные створки дверей широко распахнулись, и зал быстро наполнился толпой народа. Нет, не народа. Животных! Но пока он вынужден с ними общаться. Ничего… Придёт то время, когда он лично умертвит каждого из этих зверей… Вопрошающие, испуганные взгляды. Ожидание прямо физически ощущалось в душной атмосфере бывшего Георгиевского зала Кремля…

— Я принял решение. Весной мы начинаем войну. Мои армии двинутся на Север. И запомните раз и навсегда — там не должно остаться ничего живого…