Холодные Небеса - Мафия Маффин

а я должен был стать последним в списке…

Острие копья рассекло хитин чуть выше глаз Вельзевула, а удар коленом в живот заставил его согнуться и снова отступить. Теперь-то Аврора действительно могла сражаться с демоном на равных.

— То одного из нас вы изначально не планировали убивать, верно? — подытожил Кассиэль, и это невинное на первый взгляд предположение подействовало на Вельзевула, как удар молотом: рухнув на землю, он бессильно опустил голову и медленно вернулся к человеческому облику.

— Убей меня…

— С радостью! — Аврора подскочила к поверженному врагу и занесла копьë для удара, но тут же почувствовала, что не может этого сделать. Обернувшись, девушка поняла, что стоявший у неë за спиной Кассиэль держит еë оружие за древко.

— Прости, девочка моя, но, мне кажется, он адресовал эту просьбу мне. И я отказываюсь еë выполнять.

— Что?! — вскинув голову, Вельзевул недоумевающе уставился на архангела, — это что, какой-то трюк? Уловка?

— Безусловно, — улыбнулся Кассиэль, — я хочу, чтобы ты вернулся к своим и рассказал им о том, как проиграл бой и выдал их тайну. Они накажут тебя куда суровее, чем я… Веришь? Конечно же, я шучу. Пойми, Вельзевул, не я развязал эту войну, и мне тяжело признавать, что я не в силах еë остановить. Ты всë правильно сказал перед боем: ты не должен жалеть своих врагов. Но я тебе не враг, и в доказательство этого я прямо сейчас тебя отпускаю. Иди. Если хочешь, возвращайся к своим и расскажи им всë, что узнал, я не буду тебя останавливать.

— Н-но… Почему? — глаза демона, широко раскрытые и недоумевающие, встретились с янтарными глазами архангела, — ты сохранил жизнь тому, кто хотел отнять твою. Какой в этом смысл?

— Око за око, и мир ослепнет, — заключил Кассиэль, — единственный способ перестать быть твоим врагом — прервать череду насилия, оправдываемого местью.

— Ты… Ты ведь всë знаешь. Хочешь сказать, что не собираешься мешать нашим планам? — спросил неуверенно Вельзевул.

— Если я правильно их понял, то обязательно помешаю им. И об этом ты тоже можешь предупредить остальных. Однако я надеюсь, что при следующей нашей встрече мы всë-таки перестанем быть врагами…

— Ты и взаправду такой, как о тебе рассказывали, Архангел Слëз, — оправившийся от удивления и боли демон с лëгкой неловкой улыбкой поднялся на ноги, развернулся и расправил прозрачные крылья, — значит, ещё встретимся…

И через мгновение он уже исчез. Аврора подошла к Кассиэлю, опустив глаза и сжав губы, будто ученица, которой неловко спрашивать у мудрого учителя то, что она не поняла.

— Получается, Вы раскрыли заговор против мастера Михаэля? Теперь мы можем помешать им! Все вместе, и…

— Ты могла бы узнать всë и без моего вмешательства, — прервал девушку архангел, — среди вас уже был тот, кто обо всëм догадался куда раньше меня. Просто в силу своего воспитания ты бы ни за что у него этого не спросила…

— Верно, — хохотнул Бальтазар, — но, честно говоря, я просто сопоставил факты. А ответ хранился вот здесь.

И он помахал вынутым из-за пояса ежедневником с исповедью Ангела Тайн.

Глава 27. Правда, что страшнее лжи

Сидя за столиком, Кассиэль внимательно принюхался к аромату, исходившему от напитка в его кружке.

— Никогда не понимал, чем людям нравится кофе, но, полагаю, раз это жест вежливости, нужно попробовать.

Он сделал маленький глоток, прислушался к ощущениям и наконец уставился на сидевших напротив Бальтазара и Абигора. Стрелок, болтая ложкой в своей чашке, молча подвинул в сторону архангела ежедневник.

— Кому принадлежат эти записи? — полюбопытствовал Кассиэль, изучив несколько страниц.

— Ангелу, который спас всех нас, — отозвался с грустью в голосе Абигор, поправив на носу красные солнцезащитные очки.

— И, полагаю, ему же своим спасением обязан я? — уточнил архангел.

— Страница сорок первая, — бросил Бальтазар, — там всë описано. Разаэль выкрутился очень ловко: для демонов вы фактически были мертвы, в действительности — живы, но бессильны как-либо им помешать и раскрыть тем самым его двойную игру. Сейчас я понимаю, что если бы не Абаддон, парень не только сумел бы выжить, но и переиграл бы всех трëх соперников в этой шахматной партии. Остальное я расскажу уже в присутствии наших ребят. Кстати, вот и они!

В кафе вошли Роджер и Аврора, запыхавшиеся, но нетерпеливо глядевшие на троицу в ожидании ответов.

— Натаниэля и Лючию мы оттащили домой, — отчитался парень, — они измотаны, но, думаю, придут в себя.

— А теперь я жду объяснений, — вмешалась Аврора, возмущëнно буравя взглядом Бальтазара, — почему вы знали о готовящемся заговоре против моего учителя, но ни слова мне не сказали?

— А что бы ты сделала, услышав об этом? — усмехнулся демон.

— Вмешалась бы, разумеется. Сражалась бы до последнего плечом к плечу с ним!

— Вот именно, «до последнего», — вмешался в их перепалку Абигор, — ты бы полезла на рожон и скорее всего без толку отдала бы свою жизнь. Сейчас мы расскажем то, что было написано в дневнике, а архангел дополнит эту историю, и, думаю, после этого ты поблагодаришь Бальтазара за его молчание…

— Мне только одно до сих пор не понятно, — вставил свои пять копеек Роджер, — Аврора, ты ведь узнала Кассиэля тогда, в подвале, когда мы спасли тебя?

— Верно.

— Так почему, чëрт возьми, было не сказать мне, что я говорил с самим архангелом? — вспыхнул парень, покраснев от воспоминаний о всех невежливых словах в адрес седоволосого.

— А это бы повлияло на твоë отношение ко мне? — улыбнулся Кассиэль.

— Конечно! Я бы постарался… Ну, не знаю, обеспечить Вам достойный уход…

— Тогда Аврора всë сделала правильно. Я наблюдал за тобой, Роджер. С первой нашей встречи стремился понять, что ты за человек, и стал приглядываться ещё пристальнее, когда ты обрëл силу Бездны. Твоя излишняя осторожность в обращении со мной сделала бы тебя неискренним, а лесть и подобострастие, как и в принципе почитание, не приносят мне удовольствия.

— И к какому же выводу Вы пришли? — смутившись, уточнил Роджер.

— К довольно неоднозначному, — признался архангел, — ты очень добрый и искренний, даже прямолинейный. Ты остро чувствуешь боль других и тянешься к справедливости. Но твоë незнание легко обернуть против тебя, выдав чëрное за белое и заставив сражаться за чужие идеи. Поправь меня, если я ошибаюсь, Абигор.

Демон растерянно махнул рукой, уже не видя смысла отпираться. Разумеется, ему было неловко смотреть на Роджера. Парень, ведомый его рукой, напал на своих же друзей, но при этом нашëл в себе силы простить их. И это тогда, когда в