Старшая сестра его величества. Власть - Алёна Цветкова

осторожно поставила сумку на стол... На двух женщин, замерших в позе ожидания я не смотрела. Потому что не знала, что ответить.

Как я могла признаться Тайке, что я не Абрита Форент? И как сказать Селесе, что Тайка права: панибратское «Елька» лучше всего забыть. Я больше не нищенка, которая поселилась у нее дома. Потом-то, наедине, я обязательно выскажу, все, что думаю. Но не при всех же выяснять отношения.

У меня, вообще, было чувство, что все вокруг сошли с ума. Или может быть они в своем уме, и только я слетела с катушек.

— Кхм, — я прокашлялась. — Селеса, а ты знаешь, что Дошка твоя по Митке сохнет? И собирается бежать с ним в Республику Талот? — нагло и бессовестно перевела я стрелки.

Глава 8

Мой маневр удался на все сто процентов. Селеса тут же забыла и про меня, и про Тайку и, грозно запыхтев, потащила свое огромное тело вверх по лестнице, не иначе собиралась устроить еще одну взбучку дочери.

Тайка вспомнила, что она моя горничная и кинулась помогать мне. Первым делом хватила сумку, несмотря на мои вялые попытки донести ее самой, и повела в гостевую комнату, крикнув прислуге, чтобы они немедленно отнесли в мыльню горячей и холодной воды. Хозяйская мыльня у Селесы в доме была рядом с кухней, и там всегда было натоплено и жарко, но воду приходилось носить ведрами.

— Ваша светлость, — оказавшись в гостевой спальне, Тайка нахмурила брови, — как вы могли уехать неизвестно куда совсем одна?! Мы с Южином чуть с ума не сошли! Думали, вас те головорезы поймали, которые вас в постоялом дворе караулили!

А я собиралась возмутиться. Как бы там ни было, Тайка моя горничная, и разговаривать со мной в таком тоне не имеет никакого права. Но услышав последнюю фразу, мгновенно забыла про свои претензии.

— Какие еще головорезы?! — переспросила я. С одной стороны, я не могла припомнить ничего, что могло бы навести Тайку эту мысль, а с другой это отлично выписывалось в предположительные планы Адрея. Я ведь думала о том, что убить меня в дороге ему было бы очень удобно.

— Какие головорезы?! — Тайка отвернулась и сделала вид, что перебирает мои платья в шкафу. Их там было всего два, поэтому ее действия выглядели неправдоподобно. — Я ничего не знаю ни про каких головорезов, — открестилась она от своих слов.

— Тайка! — я слегка усилила давление голосом. — Что за головорезы?! Я все равно узнаю правду.

— Ваша светлость! — всплеснула руками горничная и затараторила, — ну, мы с Южином просто не хотели вас беспокоить! Вам и так досталось от вашего муженька!

— Рассказывай, — вздохнула я, присаживаясь перед зеркалом и глядя, как смущенная и расстроенная Тайка взялась за гребень.

— Да, что рассказывать, — вздохнула она. — В первую же ночь, как мы выехали из Беломорья, в постоялом дворе я случайно, краем уха, услышала, что какие-то парни уже половину месяца ждут некую герцогиню, на которую им велели напасть и попугать. Вот они и спорили, стоит ли ждать дальше, тратя полученные деньги, или уже можно уйти, обманув заказчика.

— Почему ты ничего мне не сказала?

— Я сказала Южину, — вздохнула Тайка. — И мы решили, что вам это совсем не нужно знать. Вы, ваша светлость, столько пережили. И мы хотели вас поберечь...

Я прикусила губу, чтобы не выругаться словами, которые герцогине даже знать не положено. Поберечь они меня хотели! Выдержала паузу, чтобы немного успокоиться.

— Тайка, — я говорила тихо, но моя горничная вздрогнула и, замерев с гребнем в руках, уставилась мне в глаза прямо через зеркало, — больше никогда не смей скрывать от меня такую важную информацию. Поняла?!

— Да, ваша светлость, — кивнула она и повинилась, — простите... мы хотели, как лучше...

Я тяжело вздохнула на мгновение прикрыв глаза, чтобы не вспылить.

— Я понимаю... Но я предпочитаю сама решать, что для меня лучше. Поэтому в следующий раз, услышав что-то подобное, ты расскажешь обо всем мне, а не Южину. Ясно?

— Да, ваша светлость, — покорно склонила голову Тайка. — Я поняла.

— И не ссорься с Селесой, — решила ковать железо пока горячо, то есть пока Тайка чувствует свою вину. — Она долгое время знала меня именно как Ельку — простую деревенскую девушку, сбежавшую из лесного хутора после смерти мужа. Со временем она привыкнет, что я не Елька, а герцогиня Форент.

— Хорошо, ваша светлость, — кивнула горничная.

Она аккуратно разбирала пряди моих волос, бережно проводя гребнем по всей длине. Я смотрела в зеркало и думала о своем. А все таки не зря я отказалась от кареты... я улыбнулась уголком губ. К счастью Адрей слишком плохо меня знает, чтобы просчитать мои поступки. Хотя в этом мне повезло.

— А как ты оказалась здесь, у Жерена? — спросила я.

Тайка улыбнулась, почувствовала, что моя злость на них с Южином уже прошла:

— Встретили нас... Ваш, — она запнулась, не зная как назвать Гирема, — друг отправил гонца в Ясноград, к господину Жерену. Того самого, который нам кошель привез. Он-то нас и опознал, когда мы примчались к воротам. Он и сюда нас привел, а господин Жерен рассказал, что на вас, ваша светлость, охота объявлена, и вознаграждение такое, что ни один ночной житель мимо не пройдет, сдаст ночному королю. — Она вздохнула. — Не знаю, куда вы поехали, ваша светлость, но вам повезло, что вы где-то задержались... Иначе господин Жерен не успел бы подготовиться и встретить вас... Поэтому Южин на всякий случай ждет вас в вашем доме. Мы не очень-то верили, что у господина Жерена получится провести вас сюда тайком.

Я кивнула. Теперь все было понятно. Все, кроме одного: что на самом деле нужно от меня Адрею? Я-то думала, что он рассчитывает во что бы то ни стало избавиться от навязанной жены. Объявленная награда за ночную королеву тоже отлично вписывалось в мою теорию. Но почему тогда «головорезы» должны были всего лишь напугать меня? Ведь моя смерть при дорожном нападении стала бы для него идеальный выходом.

— Тайка, а ты можешь процитировать то, что говорили эти головорезы?

— Могу, — кивнула горничная, — они сказали, мол, ледю велено пустить по кругу и замочить...

Я рассмеялась.