Дикий пляж - Александр Варго

* * *

Грудь моя тяжело вздымалась, в боку кололо, словно я пробежал несколько километров, мысли смешались.

– Димон? – Ко мне, волоча ноги, словно глубокий старик, приблизился Вит. Фонарь дрожал в его руках, отчего он никак не мог навести на меня свет. – Ты где? – Его голос был похож на скрип рассохшейся двери.

– Вит? – позвал я парня.

– Все кончено, – прошелестел он, подойдя почти вплотную. – Я светил вниз, но там ничего, кроме волн, не видно.

– Да.

– Можно, конечно, попробовать бросить вниз веревку, но я боюсь, она уже мертва.

– Да.

– Надо собираться.

– Да.

– Что «да»? Ты слышишь меня?!

Я немного помолчал, затем вздохнул. Меня трясло, как в лихорадке.

– Ну?! Возьми себя в руки!

– Да, Вит, я тебя слышал, – прошептал я, бессмысленно переминаясь с ноги на ногу. – Где Ольга? – спросил я, хотя прекрасно видел ее лежащей на земле.

– Зажги вторую лампу. И не разбей, она последняя, – сказал Вит хрипло.

– Оля! – позвал я. Мне казалось, я громко назвал ее по имени, но на самом деле голос мой звучал как у простуженной вороны. Усталость и безнадежность наподобие огромного ледяного озера разливались во мне. – Оля!

Молчание.

Я подкрутил фитиль, делая огонь побольше, и, волоча разболевшуюся ногу, доковылял до распластавшейся на земле фигуры.

– Гуфи, я думаю, настало время испробовать твои конфеты. И хотя мозгов они тебе явно не прибавляют, нервишки, как я погляжу, они все же лечат. – Вит залез в палатку.

– Не называй меня…

– Заткни пасть и давай конфеты. Я буду называть тебя, как захочу, мать твою, ты понял меня?! Пока ты не заслужишь к себе другого отношения. Почему, как только нужна помощь, я вижу только твою толстую задницу? Отвечай!

– Вит, успокойся, – смертельно уставшим голосом произнес я, глядя на лежащее передо мной неподвижное тело Ольги. На ее прохладной руке я нащупал пульс. Девушка тяжело дышала, рука ее подрагивала.

Потеряла сознание. Немудрено. Я стал понемногу растирать ей запястья.

– …уже. Они закончились.

– Значит, ты сожрал всю пачку, так? А как же помощь друг другу, а? А если я тебя сейчас сброшу вниз с обрыва, что тогда?

– Хватит! – крикнул я. – Оставь его в покое!

– К черту! – зло сплюнул Вит.

– Оля! Оля, очнись! – Я не заметил, как голос мой постепенно перешел на крик.

Отчаявшись привести девушку в чувство, я, хромая, доковылял до палатки и вернулся с бутылкой воды.

В палатке послышалась возня.

– Нет, убирайся! – донесся истеричный вопль Гуфи. – Пожалуйста, не трогай меня, не убивай!

– Ты что, сбрендил? Мне сейчас как раз больше нечего делать, как тебя убивать. Вылезай, я хочу собрать вещи, мы сейчас же отправляемся.

– Куда?

– Куда-куда! В буфет за плюшками! Как ты думаешь, куда? Вылезай отсюда, жирный мудак!

– Нет! – вновь истерично вскрикнул Игорь.

Я начал осторожно лить воду на лицо Ольги, она закашлялась, глаза ее широко раскрылись.

– Ну и подыхай здесь. – Вит, ругаясь, вылез из палатки и подошел ко мне. Однако вскоре Гуфи выполз следом за ним. Он безмолвно посмотрел на нас, затем прочистил горло и хрипло сказал:

– Виталий… Может, все-таки останемся ночевать здесь? – и тут же пожалел о своих словах, так как в следующее мгновение Вит со скоростью кобры рванулся к нему, жарко дыша в лицо:

– Остаться здесь?! Только что эта тварь убила Ирку. Врубаешься? Это не сказки. Я думаю, что оно действительно идет за нами! А когда доберется, не будет торговать запасными частями от кофеварок. – Вит перевел дыхание и продолжил: – Сейчас мы можем изобразить общепринятую шумиху над смертью Ирины или же попытаемся принимать вещи такими, какие они есть. Если мы этого не поймем, нам может прийти конец, и довольно скоро. – Сверкающий взгляд Вита устремился на меня. – Скажи мне, что я не прав, если ты так думаешь.

Я промолчал, чувствуя, как ужас снова разливается внутри меня. Я вспомнил звуки, издаваемые Ириной, – словно кто-то топчется в слякоти.

– Оно действительно существует, а я не из тех, кто не верит своим глазам. Если ты еще сомневаешься, пойди и спроси об этом Дениса или Иру, – закончил Вит. Зарево костра превратило его глаза в красные бойницы.

– Это подло, Сосновцев. Они оба мертвы и…

– Заткнитесь оба! – завизжал я. – Ольга!

– Дима… – Голос девушки был похож на робкое дуновение ветерка, ее руки потянулись ко мне.

В воздухе повисла мертвая тишина. На небе загорались далекие звезды – такие далекие и холодные, но я с завистью смотрел на них, думая о том, как хорошо бы оказаться на одной из них с Ольгой прямо сейчас, подальше от этого непрекращающегося ужаса.

Костер хорошо разгорелся, и мы с Ольгой подобрались поближе к теплу.

Вдруг из темноты показался Ральф. Фыркая, он приблизился к нам и внезапно с довольным урчанием принялся копошиться в траве. Вит подошел к собаке, собираясь ее погладить, но вдруг отскочил от нее, как ошпаренный.

– А ну прочь! – заорал он, занося ногу для удара, но Ральф ловко увернулся и, грозно тявкнув, щелкнул зубами в нескольких миллиметрах от штанины Вита.

– Что там? – Я вытянул голову, пытаясь разглядеть, что вызвало гнев Виталия.

– Эта тварь лижет кровь! Кровь Ирки! Пошла отсюда!

Ольга вздрогнула, прижавшись ко мне плотнее. Я отстранился от нее и подошел к Виту.

– А ну вали отсюда, б…дь чертова! – продолжал он, замахиваясь ногой для удара.

Раздалось злобное рычание, челюсти Ральфа с молниеносной быстротой сомкнулись на щиколотке Вита.

– Ты, сука! – завопил он, прыгая на одной ноге, пытаясь освободиться от зубов собаки. Наконец Виту удалось вырваться, и он торопливо отбежал в сторону. Собака для приличия еще немного поворчала и с жадностью продолжила вылизывать траву.

Я в оцепенении наблюдал за ней. Ральф громко фыркнул и радостно заурчал. При отблесках костра я, чувствуя, как спазмы схватывают мой желудок, увидел, как овчарка ловко подхватила палец Ирины.

– Ну ладно, падаль. Жри свой ужин! – раздался за моей спиной глухой голос Виталия, и в следующее мгновенье оглушительный грохот разорвал ночь. Холодный воздух наполнился запахом пороха. Ольга нервно вскрикнула, но ее голос заглушил истошный вой.

Когда дым рассеялся, я увидел Ральфа, который в неистовстве кружился на одном месте, будто пытаясь поймать собственный хвост. Вскоре Ральф обессиленно опустился на землю, подняв на нас мутнеющие глаза.