Роза в цвету - Луиза Мэй Олкотт

оказалось вечной, и когда Роза увидела его снова, на лице его застыло такое умиротворение и достоинство, что нельзя было не подумать: у него все хорошо, боль отступила, искушения канули в прошлое, сомнения и страхи, надежды и любовь больше не потревожат затихшее сердце и он отправился на встречу со своим истинным Отцом, дабы начать все заново.

Глава 16

Добрые дела

Отплытие «Раджи» задержали ненадолго, а когда судно вышло из гавани, несчастная миссис Клара находилась на борту, завершив необходимые дела. Все сошлись на том, что ей следует ехать утешать мужа, а поскольку мальчик ее лежал в могиле, ей теперь было почти все равно, что с нею будет. И вот в компании друзей, которые должны были скрасить ей долгое странствие, она отбыла – с тяжелым сердцем, но не в полном исступлении, ибо знала, что траур ей очень к лицу, и не сомневалась в том, что предстанет перед Стивеном не столь сильно обезображенная свалившимся на нее горем, как может показаться.

От жизнерадостного дома остались лишь пустые комнаты, тишина, которую более не нарушал беззаботный голос, и картины: многообещающие, но все незавершенные, как и судьба несчастного Чарли.

Все очень горевали по славному Принцу, но рассказывать об этом нет нужды, поведаем лишь, что чувствовала Роза, ибо она наша главная героиня, а остальные лишь второстепенные.

Когда время приглушило боль внезапной утраты, Роза, к изумлению своему, обнаружила, как память о пороках и прегрешениях Чарли, его короткой жизни и бесславной смерти постепенно истаивает, будто некая благая рука стирает ее с доски памяти, а сам Чарли возвращается к ней в облике мужественного и умного мальчика, которого она когда-то любила, а не в облике страстного и слабовольного молодого человека, который любил ее.

Это послужило ей утешением и, перевернув последнюю измаранную страницу, на которой значилось его имя, Роза с радостью вернулась к перечитыванию более счастливых глав, где фигурировал молодой рыцарь, еще не ушедший из дому, дабы пасть в первой же битве. Память оказалась незапятнана горечью оборвавшейся любви, ибо Роза поняла, что нежная приязнь, едва проклюнувшаяся в ее сердце, умерла вместе с Чарли и теперь лежала, безмолвная и холодная, в его могиле. Роза этому и удивлялась, и радовалась, потому что хотя порой и чувствовала уколы совести, но отмечала, что благополучно идет по жизни дальше и даже ощущает, что с плеч ее свалилось тяжкое бремя – ведь она более не несла ответственности за его счастье. Не настало еще для нее время, когда осознание того, что в руках у нее счастье мужчины, могло бы составить радость и гордость всей ее жизни, и, дожидаясь этого момента, она наслаждалась своей новообретенной свободой.

Таково было ее внутреннее состояние, и она очень досадовала, когда на нее смотрели как на убитую горем, когда жалели – ведь она утратила юного возлюбленного. Роза не могла объяснять свои чувства всему миру, поэтому хранила молчание, а мысли свои занимала добрыми делами, которых всегда было хоть отбавляй: бери и делай. Поскольку в качестве жизненного поприща она выбрала благотворительность, Роза понимала, что пришло время отдаться тому, чем она так долго пренебрегала.

Замыслы у нее были грандиозные, а вот претворение их в жизнь шло не так гладко, как ей бы хотелось: Розе пришлось иметь дело не с вещами, а с людьми, и постоянно возникали неожиданные препятствия. «Дом для дряхлых дам» – так Розины кузены называли два свежеотремонтированных здания – начал свою работу наилучшим образом; отрадно было смотреть на удобные комнаты, где обитали почтенные матроны, занятые самыми разными делами в окружении благопристойности и всяческих удобств, способных сделать жизнь сносной. Однако Роза быстро обнаружила, к вящей своей досаде, что славные дамы ждут от нее куда больше заботы, чем она планировала. Баффум, ее агент, постоянно докладывал про жалобы, новые потребности и общее недовольство в тех случаях, когда дамам казалось, что ими пренебрегают. Хозяйство велось спустя рукава, замерзали и лопались трубы, ломались водостоки, во дворе разводили грязь, арендную плату не вносили вовремя. А хуже всего – окружающие, вместо того чтобы посочувствовать, только смеялись и твердили: «Ну мы же тебя предупреждали» – а такой репликой можно обескуражить даже человека постарше и поопытнее Розы.

Дядя Алек, впрочем, твердо держал ее сторону и помогал то добрым советом, то инспекцией, которая наглядно внушала жилицам, что, если они не будут выполнять свою часть работы, долго они тут не продержатся.

– Я вовсе не думала на этом зарабатывать, но все же рассчитывала на их благодарность, – заметила Роза однажды, получив сразу несколько жалоб; в тот же день Баффум доложил, что даже мизерную арендную плату собирает с большим трудом.

– Если ты этим занималась ради благодарности, считай, что затея провалилась, а если ради того, чтобы помочь людям, нуждающимся в помощи, она вполне удалась, потому что, несмотря на всю воркотню, твои жилицы понимают, как им повезло, и очень это ценят, – заметил доктор Алек, когда они ехали домой после одного из таких малоприятных визитов.

– Ну могли бы хоть сказать мне спасибо. Боюсь, я действительно думала не столько о труде, сколько о благодарности, но раз уж ее не дождешься – что ж, как-нибудь переживу, – ответила Роза, все же чувствовавшая себя обездоленной.

– Благодеяния не столько сближают, сколько разобщают – я много раз видел, как долг одной стороны перед другой разрушает даже самую крепкую дружбу. Не знаю, чем это объяснить, но это так, и я пришел к выводу, что дающему так же сложно сохранять душевное равновесие, как и берущему. Попробуй разгадать эту загадку, моя душа, пока учишься делать добро ради самого добра.

– Зато я знаю людей, которые неизменно испытывают благодарность, им-то я и посвящу свои усилия. Они благодарят меня самыми разными способами, помогать им приятно, они меня не мучают. Давай съездим вместе в лечебницу, я покажу тебе наших славненьких малышей – наш приют и заодно отвезу апельсины тем, которым покровительствует Фиби: вот они никогда не жалуются и не портят мне жизнь, душеньки мои ненаглядные! – воскликнула Роза, разом просветлев лицом.

После этого она поручила все заботы о «пристанище» Баффуму, а сама полностью отдалась помощи малышам, которые с готовностью принимали даже самые скромные дары и платили дарительнице безыскусной признательностью. И здесь дел было невпроворот, и Роза проявила такую отзывчивость и доброжелательность, что уподобилась солнечному лучу, при виде которого маленькие сердечки пускались в пляс, ведь Роза приносила своим подопечным симпатичных кукол, книжки с разноцветными картинками, горшки с