Снести империю добра - Владимир Мясоедов

— Похоже, в расчеты вкралась ошибка, — констатировала суккуба, не став спрашивать, зачем гоблину понадобилась возможность незаметно попадать почти в любое место дирижабля. — Хм, я все еще вижу его. Ползет по трубе, быстро ползет. Вперед, а то отстанем!

Троица прячущихся под иллюзией наблюдателей гналась за своей целью. И едва-едва умудрялась не отстать, настолько стремительно та передвигалась.

— Фиэль, а у вас в Светлолесье своя гильдия воров была? — спросил гоблин, взлетая, чтобы угнаться за своими длинноногими спутницами. — Ты смотри, он вылез из вентиляции, прошмыгнул в технический отсек, выбрался на обшивку через иллюминатор, переполз по стенке на уровень выше… Если не любитель чужого добра, то убийца. Или крайне опытный любовник, наловчившийся лазить в башни к знатным дамам. Впрочем, возможно и пересечение всех трех вариантов.

— Официально, конечно же, не было, — выдохнула уставшая эльфийка. — Но те, у кого я работала, пару раз к их услугам прибегали. Но как там мог оказаться лунатик?

— Полагаю, данным расстройством он заболел уже после уничтожения вашей родины, — сказал гоблин. — Удар по голове, расстройство психики, недостаток магии, перенесенная на ногах болезнь… Причин частичной рассинхронизации работы мозга может быть много. Вполне возможно, он и сам о своем недуге не знает. Иначе бы так просто не подставился.

— Просто? — удивилась суккуба. — Мы не могли вычислить его несколько месяцев!

— Моя вина. Искали не психа, а хладнокровного диверсанта. — Зеленый коротышка взмыл к самому потолку. — Когда я не смог обнаружить злоумышленника при помощи чтения эмоций, то решил, что противостою типу, для которого убить как высморкаться. А значит, у него на редкость холодный разум. Казалось, свою вину диверсант пытался свалить на Лонари, благо цапаемся мы с ней почти каждый раз, когда видимся.

— Кстати, а почему она тогда не сидела со мной в клетке, если накануне отлета попыталась тебя ударить? — вдруг задалась вопросом суккуба. — Мне там было тесно и скучно. А вдвоем хоть и повернуться бы толком не получилось, но время летело бы куда веселее…

— Я не применял к ней меры особого воздействия по причине наличия у этой почти рейнджерши кавалера, — ответил гоблин. — Вот этого самого повара, с которым они периодически куда-то пропадают. А потом Лонари пару дней ходит мирная и добродушная. То, что казалось мне попыткой найти для расследования очевидного козла отпущения, на самом деле оказалось местью. Или ревностью. Все же идея тогда, перед отлетом, пытаться использовать ее штаны вместо флага оказалась не самой удачной. Надо было взять плащ, а поверх него приклеить лифчик.

— И повара ты ни в чем таком не подозревал? — удивилась Фиэль. — После того как так обращался с его девушкой?

— Отмел как слишком очевидный вариант, — поморщился коротышка. — Травить меня ему было действительно весьма удобно. Но матерый профессионал так бы себя не подставил. А жаждущий добиться возмездия во имя костлявых прелестей Лонари выдал бы себя эмоциями. В то время как штатный кашевар оставался абсолютно спокойным и выражал искреннее недоумение во время опросов. Я оказался недостаточно параноиком и не подумал, что у виновника данных событий могут просто отсутствовать по тем или иным причинам части памяти.

Внезапно по дирижаблю разнесся вой сирены, которую гоблины, не особо сомневаясь, вынесли из дома прежнего барона и перетащили на дирижабль. И сигнал, который она играла, был тревожным.

— Нашего диверсанта засекли? — удивилась Фиэль. — Странно. Мы же… мы же… рядом с прачечной?

— Налево стирка, направо ванные комнаты, — ответил Тимон. — Это нижняя палуба. Тут нет ничего ценного, хрупкого и важного. И датчики установлены намного более примитивные. Да и для общей боевой тревоги один диверсант проблема не тех масштабов, если только он не запустил систему самоуничтожения. Которой на этом летающем бегемоте в принципе не предусмотрено.

— Он ползет обратно, — поведала Сури, благодаря своему демоническому зрению видевшая предметы едва ли не насквозь. — Прижимает к груди какую-то штуку, которая кажется мне знакомой. Сейчас появится.

На пол мягко, без единого звука, вывалился сжимающий нечто цветастое эльф. Лицо его в первую секунду было обескураженным. Он явно не понимал, как здесь оказался и что делает. А в следующий момент изрядно испугался, поскольку гоблин внезапно вылетел из-под покрова иллюзии. И врезался в обладающего неожиданными талантами повара всем телом. Любитель гулять по ночам всхлипнул и обмяк, будучи отправленным в нокаут.

— Совсем с катушек слетел, паразит! — прошипел взбешенный коротышка. — Ничего, мы тебя вылечим. Наша карательная психиатрия лучшая карательная психиатрия в мире! Пускай и за неимением конкурентов.

— Это…

Взгляд эльфийки остановился на одежде, похожей на балахон с капюшоном, только весьма обтягивающий. Небольшого размера. И ярко окрашенный в желтый цвет, а потом еще и испятнанный чем попало. Златокудрая не могла даже представить, какое вещество способно оставить потеки, переливающиеся всеми цветами радуги.

— Рабочая одежда одной из сестер Хорвальдс?

— Да. — Зеленый коротышка несколько успокоился. — Почти натуральные скафандры, пригодные для действий в агрессивных средах или неглубоко под водой. Нанесенные на них руны предохраняют наших главных механиков от опасностей внешней среды. В оболочке дирижабля воздух нагрет до высоких температур. И ее нужно осматривать изнутри на предмет дефектов находящихся там механизмов. Если эту одежду удалось бы аккуратно повредить и она не вовремя вышла бы из строя, одна из наших главных механиков сварилась бы заживо.

Фиэль вздрогнула. Не из-за перспектив ужасной смерти для Хлои или Кармен. Просто суккуба вдруг обняла ее и прижалась губами к острому ушку эльфийки. А гоблин этого не заметил. Был занят отвешиванием повару пинков.

— От него позавчера пахло машинным маслом и незнакомыми мне женщинами, — интимно прошептала Сури на самой грани слышимости, теснее прижимаясь к Фиэль. Крылья ее, обычно сложенные за спиной, с двух сторон сомкнулись над головами девушек, создавая вокруг их лиц нечто вроде купола. Руки демоницы вцепились в ладони Златокудрой, вовремя прикрывшей грудь, а хвост пошел в атаку между судорожно стиснувшимися ногами. — Двумя сразу. Нам надо принять меры, если мы не хотим однажды оказаться не у дел…

— Твои предложения? — машинально спросила Златокудрая, не веря собственным губам. А затем резким ударом впечатала локоть под ребра охнувшей суккубы. И мстительно стиснула ее нежный хвост бедрами так, словно стремилась его оторвать напрочь.

— Девочки, потом наиграетесь! — В голосе гоблина сердитых ноток не имелось. — Я вам обещаю. А сейчас время узнать, почему это у нас по дирижаблю боевую тревогу гудят!

В рубке троицу встретил гоблин-пилот, довольный собой, миром и собственной сигарой с крайне действенным релаксантом. Сизые облака дыма окутывали всё и вся. Холхюк, замерший черной угрожающей глыбой в углу, смотрелся тут на редкость к месту.