Клуб кладоискателей - Маргарита Малинина

— Черкес, Юля, — это наша добрая хозяюшка, — хриплым голосом ответила я ей очевидную вещь, которую поняла за долю секунды до того, как меня вывели из строя при помощи каменной стены.

— Очнулась, — заметила та ехидно. — Ты неглупа, Катенька.

— А то. Вы неспроста взяли себе этот псевдоним. У Короленко, которого обожал ваш отец, да и вы сами, наверное, имеется рассказ «Черкес». Оттуда небось и пошло.

— Молодец, пять с плюсом. Все так и было.

— Как?! — удивилась Юля. — Вы и Черкес одно лицо? Вы криминальный авторитет?

— Ну, громко сказано. Подо мной несколько беспризорников, специализирующихся на уличных кражах. На одной сдаче жилья курортникам не разбогатеешь, — усмехнулась пожилая женщина.

— То, что в сейфе, — это ваше?

— Да. Так уж и быть, удовлетворю ваше любопытство. Димочка, принеси старой женщине стул. — Каретников тут же метнулся в угол помещения, вытащил кресло, поднес к ней и помог усесться. — Спасибо, внучек.

— Внук?! — воскликнули мы с подругой.

— А я не рассказывала? — с нарочитым удивлением изрекла бабенция, по-змеиному улыбнувшись. Димка хохотнул, встав рядом с ней. Наверно, он вспомнил спектакль возле калитки, когда бабка представляла нас «неизвестным» ей ребятам, назвав меня Юлей, а Юльку Катей. — Помните, я говорила, что в семье нас было трое? Три сестры? Так вот, Димочка внук одной из моих сестер. Когда она вышла замуж, она переехала жить в Краснодар.

— Он говорил, у него здесь тетя, — недовольно буркнула я с обидой в голосе.

— Да, моя племянница, к которой я хожу поболтать, его тетя. А я ему кто получается? — Она обернулась на Каретникова. — Двоюродная бабушка?

— Что-то наподобие, — ответил он ей.

— Ну вот, когда мой человек — известный вам Разин — описал мне тех девчонок, что присутствовали при убийстве, я аж поперхнулась. Ну надо же, какие повороты судьбы! По правде говоря, он бы с радостью вас пристрелил, но, идя на дело, забыл перезарядить оружие. Вот болван! Не смог даже контрольный выстрел произвести — в обойме остался один патрон, который он пустил Кочерге в живот. Мало того, испугавшись вашего появления, не сумел обыскать его на предмет карты! Мне очень пригодилось то, что Димочка тут же заинтересовался, когда я сказала ему, что у меня поселились две очаровательные девушки, и свел в тот же день с вами знакомство на пляже. От него-то я и узнала, что вы ищете клад. Мы сложили два и два, вышло вот что: карту Корчагин отдал вам. Я осторожно проверила ваши вещи — ее не было. Или карта спрятана, или носите с собой. От Дмитрия я узнала, что Катя карту действительно спрятала и никому не сказала как глубоко, ха. Но я велела ему не торопиться. Вы все равно привели его к сейфу и к тому, что там лежит. Кстати, Димочка, принеси-ка мне пакет. Наконец-то ко мне вернется то, что принадлежало по праву. То, что было отнято проклятым Алехиным. С кем тягался, дурачок? — произнесла она в никуда с чувством собственного превосходства.

Каретников принес с кухни пакет с баксами. Бабка нетерпеливо сунула туда свой нос и не смогла скрыть своего отчаяния:

— Не может быть! Где письма?! Где они?!

— Какие письма? — встрепенулся Димка. Он считал, что все идет по плану, что битва ими уже выиграна, потому счастливая улыбочка не покидала его лица. Теперь он не на шутку перепугался. — Мы взяли только деньги. А что?

— Боже! — Евдокия Карловна схватилась за голову, начав ею раскачивать. Клянусь, если бы не стойкое отвращение, которое я к ней испытывала, узнав ее сущность, я бы ее от души пожалела. Юлька, скорее всего, этим и занималась. — Ты что, сбрендил? Деньги, что вы взяли оттуда, это кое-что из накоплений Алехина, он таким образом отложил себе на старость на случай, если придется скрываться от кого-нибудь, например, от меня. Главное, что было в сейфе, — это письма!

— Да что за письма такие? Были там какие-то… старые… — Димка смущался все больше, у него даже покраснели уши, что выглядело очень непривычно для наших глаз. Всегда такой мужественный, твердый — ах, трепещите предо мной! — супермен Каретников терялся перед этой старухой, его родственницей, точно нерадивый ученик перед грозным директором школы.

— Старые?! — вскочила Евдокия Карловна. — Да ты хоть знаешь, сколько бабок можно поиметь на старых, как ты выражаешься, письмах?! Им двести лет! Это переписка самих Горького и Короленко, слышал о таких? Я знаю нескольких крутых коллекционеров, которые и половины своего состояния не пожалели бы на то, чтобы безраздельно ими владеть!

Вот это да! Те письма в файлах и конвертах, что Димка держал в руках, — это переписка двух писателей-классиков? Обалдеть можно!

— А откуда они взялись у Алехина? — не удержалась я от вопроса, так как по натуре была любопытна.

Бабка выпила воды, принесенной с кухни Димкой, чуть успокоилась, села обратно на стул, затем ответила:

— Я ведь говорила, что отец мой работал сторожем в музее имени Короленко? В одну прекрасную ночь он не удержался, отключил сигнализацию и выкрал письма из музея. Ему пришлось уволиться на следующий же день. В то время музей претерпевал реставрацию, посетителей не пускали. Только когда он вновь открылся, гид выявил пропажу. За это время много работников успело смениться, платили там до смеха мало, поэтому концов так и не нашли. После смерти отца эти письма хранились у меня, так как я была старшей сестрой. Потом моя дочь повстречала этого… бизнесмена, Федора Алехина. Вышла за него замуж. Не знаю, почему она рассказала ему про письма, любовь делает людей слепыми! В итоге Алехин решил, что раз он стал членом семьи, то письма принадлежат и ему тоже. Собирался искать антикваров, готовых этим заинтересоваться, чтобы продать. Он посчитал, что коли я старая, то мне и не нужно уже ничего, все равно помирать скоро. Дочь забрала у меня письма, они стали храниться у них дома. Но вот дочь погибла по вине несчастного случая, как сказали в милиции. Тормоза отказали, а дороги у нас сами знаете какие, горы кругом. Детей у них не было, так что разумным было, чтобы письма вернулись в семью, ко мне. Но нет! Федор решил, что они принадлежат теперь ему. Он знал, что я не обращусь в органы, ведь письма-то ворованы! Решил в обход меня нагреть на них ручки. К его несчастью, он не знал, с кем связывается. Конечно, мои люди по моему приказу стали давить на него. Тогда он спрятал письма в земле и отметил на плане аквапарка это место крестиком, записав код от сейфа и превратив тем самым простой план в карту клада. Ее он отдал на сохранение своему другу. Я тогда этого не знала, мы пытали его, он долго не сознавался, где карта. Наконец мы вышли на Корчагина. Мои люди приволокли его сюда. Тот потребовал в обмен на карту отпустить его друга. В доказательство, что карта у него, он продемонстрировал мне ее половинку. Мы назначили встречу, отпустив его из дома. Однако перед встречей Разин должен был забрать у него карту, так как отпустить Алехина после всего, что он сделал, было равносильно для меня концу света! Я уверена, что Федор причастен к смерти моей дочери! Это он привел тормоза в машине в неисправность! Он убил ее для того, чтобы завладеть письмами! — Старуха прослезилась и поднесла к морщинистым глазам большой выцветший ситцевый платок. — Но этот придурок Разин ничего не может сделать нормально! Он сорвал операцию, убив Алексея Корчагина и так и не выведав, где карта. Но это я уже рассказывала. Потом Разин возомнил себя крутым, решил самостоятельно добыть карту и выкопать клад. Он пытал сестру, поняв, что у нее ничего нет, утопил ее. Потом взялся за вас. К тому моменту он уже так мне мешал, что я велела Димочке избавиться от него. Дима — такой человек, что ему можно доверить абсолютно все. Он всегда был для меня человеком «для особых поручений», выражусь так. Дима так блестяще проделал операцию, что никто не заподозрил, что убийство было преднамеренным! Более того, вы сами помогли нам в этом, заявив, что Разин топал по мосту, как мамонт, и сам стал причиной своей кончины. Блеск! — Мы завороженно слушали старуху, лежа на полу связанные, и никак не могли избавиться от шока: Евдокия Карловна правильным, «нестарушечьим» языком, вставляя молодежные словечки, освещала события, при этом правда оказалась далеко от того, до чего мы сами могли бы додуматься. Я ожидала любого исхода данной истории, но только не такого. Добрая хозяюшка, старенькая бабулька, беззубая, глухая, слепая, совершенная простофиля с шамкающей старушечьей речью фантастическим образом превратилась в злого главаря преступной группировки. Эта метаморфоза мешала нам думать о чем-либо другом, например, о том, что они с нами сделают, когда Черкес закончит свой рассказ. — Потом Димочка всюду за вами приглядывал, ожидая, когда вы приведете его к сокровищам… как там? Старого морского волка?