Запад - Александр Зиновьев

Между властью и коммуникацией всегда имела место тесная связь. Власть вообще немыслима без коммуникации. Но после Второй мировой войны в западных странах и в мире вообще произошли такие изменения, что можно говорить о революции в этом отношении. Сказочных высот и масштабов достигла коммуникационная техника. Возникли бесчисленные предприятия и организации, занятые сбором, обработкой, распределением и поставкой информации (пресс-агентства, институты общественного мнения, центры документации и т. п.). Многочисленные науки и научные учреждения вовлечены в разработку проблем информации. Общеизвестно, какое место в жизни общества заняли средства массовой коммуникации. Коммуникационная сфера стала необходимым условием деятельности больших предприятий и организаций. И было бы удивительно, если бы сфера государственности осталась вне влияния этого фактора.

Хотя на рассматриваемую тему публикуется очень много статей и книг, в них фактически не найдешь серьезного социологического анализа хотя бы таких проблем. Каковы масштабы влияния коммуникационных предприятий, учреждений и организаций на сферу государственности? Как конкретно проявляется влияние коммуникационного аспекта на поведение властей и их решения? Какой вид имеют коммуникационные учреждения в рамках самой системы государства, то есть как элементы его структуры? Как отразился прогресс средств коммуникации на структуре и работе государства? При этом я имею в виду не такие банальные факты, как компьютеры в государственных учреждениях и компьютерная обработка информации о состоянии той или иной сферы общества, поставляемой членам правительства, парламентариям и лидерам партий, а изменения более глубокие и серьезные — изменения социальные.

Западное государство специфически характеризуется тем, что оно является правовым. Существует мнение, будто всякое государство является правовым. К такому пониманию тяготело кантовское понимание государства как объединения людей, подчиненных правовым законам. В наше время Г. Кельзен утверждал, что "всякое государство есть правовое государство".[124]Я думаю, что тут имеет место скорее терминологическая неясность. Верно, что никакое большое объединение людей не может жить без определенных правил (норм) поведения граждан и что всякое государство принуждает граждан к соблюдению этих правил. Но характер самих этих правил, способ их установления, действия государства в рамках этих правил и отношение государства к ним различны в различных типах обществ. А с этой точки зрения позиция, согласно которой не всякое государство является правовым, а лишь такое, власть которого ограничена правом и осуществляется в рамках права[125], ближе к истине. Коммунистическое государство, например, не является правовым по своей сути, хотя внешне претендует на правовой статус.

Надо различать правовой аппарат как часть государства наряду с политическим и бюрократическим аппаратами и правовую сферу общества в целом. Правовой аппарат есть совокупность государственных учреждений, следящих за соблюдением правовых норм и наказывающих за их нарушения. Это суды, тюрьмы, полиция в той части, в какой речь идет о расследовании преступлений. Правовая сфера включает в себя правила (нормы), зафиксированные в законодательстве, и поступки людей согласно этим нормам. Она не совпадает со сферой государственности.

Правовые нормы и поступки людей разделяются на две категории. К первой категории относятся такие из этих норм, которые зафиксированы в основных законах, и прежде всего — в конституциях. Они определяют статус отдельных граждан, их объединений и основных территориальных подразделений страны, а также статус высших органов власти. К нормам второй категории относятся такие, которые охватывают добровольные договорные отношения между отдельными гражданами, между гражданами и фирмами, между фирмами, между частными лицами и государством, короче говоря — договорные ситуации, в которых оказываются члены общества и их объединения.

Правовые нормы первой из названных выше категорий определяют статус высших органов власти. В этом смысле западное общество является правовым, а еще уже — конституционным. Тут надо различать то, как государство стало конституционным, и то, как оно существует в качестве конституционного. В первом случае это — одна историческая акция, придавшая государству статус законности. Во втором же случае государство является таковым на основе конституции, обязано жить и действовать в рамках конституции, обязано управлять страной согласно конституции. С этой точки зрения идея разделения властей, как бы с нею ни обходились на практике, отражает статус государства как государства правового. В стране так или иначе должны быть какие-то законные силы, которые следят за этим фундаментальным признаком государства.

Правовые нормы первой категории не ограничиваются основными законами страны. Они вводятся вновь и детализируются на всех уровнях власти. С этой точки зрения законодательная функция государства является постоянной. Эти нормы отличаются от текущих распоряжений органов власти тем, что являются общими (в известных пределах, конечно) и безличными. Сюда могут войти и нормы, касающиеся проведения дорог, и обращения с мусором, и прочие, которые Хайек лишает статуса законов, но которые тем не менее обладают этим статусом, хотя и на более низком уровне иерархии общих законов страны.

К нормам первой из названных выше категорий относится все то, что называют правами человека и гражданскими свободами. Эти нормы — не пропагандистские и идеологические лозунги, а практически действующие основы для поведения людей в западном обществе. С этой точки зрения западное общество является правовым. Право и поступки людей согласно этому праву образуют одну из опор западного общества. Причем это — специфическое свойство общества западнистского типа. Никакой другой тип общества не предполагает такую опору.

О правах человека принято говорить как о врожденных и неотъемлемых. Это записано в Декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН в 1948 году. И с тех пор это (некая врожденность и неотъемлемость прав человека) считается чем-то само собой разумеющимся. Никто не обращает внимания на то, что это чепуха как с логической, так и с практической точки зрения. Никаких врожденных прав вообще не существует. Вся правовая сфера есть искусственное изобретение человечества, есть искусственное средство организации общественной жизни. Давно ли о правах человека никто не помышлял?! Они не могут быть неотъемлемыми, поскольку отрезок истории, когда о них заговорили, исчезающе мал по сравнению с прошлой историей человечества. Да и в наше время эти права у людей постоянно отнимают. В ООН есть особая комиссия, которая следит за тем, чтобы у людей не отнимали то, что якобы неотъемлемо и врожденно.