Золотые розы - Патриция Хэган

– Конечно, конечно, сейчас я согрею воду! Сеньорита… э-э… Долита все мне рассказала. Я очень сочувствую и ей, и вам. Можете не сомневаться, я помогу вам, чем смогу.

Часом позже, закутанная в махровую простыню, Эмбер распростерлась на широкой кровати Арманда. Ей казалось, что она долго будет лежать без сна, но дремота подступила сразу, стоило только коснуться головой подушки.

На этот раз Небо пошло ей навстречу, послав сон, о котором она мечтала и накануне. Мужчина, который держал ее в объятиях, снова не был безликим, не был незнакомцем. Он смотрел на нее темными, золотисто-карими глазами, и она знала, что зовут его Корд Хейден. Сознание этого вызвало на губах Эмбер счастливую и печальную улыбку, потому что она потеряла того, кого так и не успела обрести.

– Люби меня… – прошептала она, закрывая глаза. – Люби меня, Корд, потому что я ждала этого очень, очень давно…

Его прикосновения были так реальны, что Эмбер хотелось не просыпаться никогда… Но вдруг, будто что-то ее подхлестнуло, она открыла глаза и… Корд! Он лежал рядом, осторожно баюкая ее в кольце рук.

– Так ты здесь? – внезапно испугавшись, спросила Эмбер. – Это происходит наяву? Это не сон!

– Ты так думаешь? – усмехнулся он, касаясь губами кончика ее носа, потом век и губ. – Спасибо, что сказала, а то я уже думал, что уснул где-нибудь под кустом юкки и вижу сон. Черт возьми, Эмбер, я сбился с ног в поисках тебя!

Он стиснул ее в объятиях так сильно, как только отважился. Она начала рассказывать. Корд слушал молча, лишь время от времени напрягаясь всем телом не то от гнева, не то от тревоги за нее. Когда грустное повествование было окончено и все вопросы заданы, он вдруг начал целовать ее, все более жадно и исступленно, постепенно стягивая простыню. Это было в первый раз (Валдиса Эмбер не могла и не хотела брать в расчет), когда мужчина видел ее полностью обнаженной. И это было упоительно! Она без протеста позволила развести себе ноги и прикасаться везде, где он только желал. О, он знал, где и как прикасаться к женщине, этот Корд Хейден, и он не спрашивал ее согласия, словно это подразумевалось само собой! Никогда еще Эмбер не хотела мужчину так отчаянно, даже после того как напряжение в ней взорвалось неистовым наслаждением, сотрясая ее, вздымая на своих волнах и унося к слепящему горизонту.

Это напоминало ей не раз повторявшийся сон, только ощущение было сильнее, гораздо сильнее. Там, в этом сне, она сознавала, что с ней происходит нечто прекрасное, но что именно, оставалось загадкой. Каждый раз, как ей случалось проснуться от содроганий облегчения, она спрашивала себя, что же делал он, безликий незнакомец, чтобы привести ее к тому, что случилось. Теперь она знала это.

А тот, кто сделал мечту явью, с улыбкой наблюдал за тем, как она приходит в себя.

– Как все легко, естественно с тобой, – говорил он тихо. – Словно мы были созданы друг для друга, но каким-то образом заблудились и не встретились. Рано или поздно мы расскажем друг другу все о жизни, которую вели вдалеке друг от друга, все о нашем раздельном прошлом… но пока есть вещи поважнее, чем разговоры.

Он придвинулся ближе, касаясь губ, шеи и груди щекочущими, дразнящими поцелуями, и Эмбер сама не заметила, как ее раздвинутые ноги были согнуты в коленях. Она едва ли заметила и то, как Корд оказался между ними. Он не переставал ласкать ее ни на секунду, и она не могла думать ни о чем, кроме всепоглощающей жажды, кроме пламени, которое полыхало все сильнее. У нее вырвалось лишь одно короткое восклицание, с которым она без сожаления рассталась со своей невинностью.

А потом пламя взвилось еще выше, взревело в ушах еще яростнее, заглушая двойное частое дыхание, слилось в слепящий клубок, одно мгновение остававшийся между ног, – и вдруг расплескавшийся бесчисленными волнами, достигшими каждой клеточки тела. У Эмбер вырвался такой громкий крик счастья, что Корд закрыл ей рот поцелуем из опасения вызвать любопытство или, может быть, зависть двух других обитательниц дома. А потом свершилось и то, о чем он мечтал долгие ночи: он испытал ни с чем не сравнимое счастье излиться в тело любимой женщины.

– Я знала… я знала, что это бывает именно так… я надеялась, что так и будет… – говорила Эмбер, не в силах превозмочь чувство удивления совершившимся чудом. – Вот только, Корд… это кажется святотатством – то, что мы занимаемся любовью в постели Арманда.

– Ты не так уж хорошо успела узнать его, милая. Арманд относился легко ко многому из того, что мы воспринимаем серьезно. Даже смерть была для него предметом для шуток. Он, наверное, посмеялся бы и над тем поворотом событий, о котором ты говоришь. – Он легонько провел вниз по ее животу. – К тому же нам не придется долго наслаждаться комфортом этого дома. Как скоро ты сможешь пуститься в путь? Я бы предпочел поскорее пересечь американскую границу. Не помешало бы также разобраться с этим подонком Валдисом, но это подождет. Гораздо важнее забрать тебя отсюда.

– Прости, Корд, но пока я не могу уехать из Мексики, – поспешно и слегка виновато сказала Эмбер. – Ты должен знать кое-что… кое-что очень важное для меня. Я говорила тебе об индейской деревеньке, где при миссии живет дядя Долиты и где мы скрывались от Валдиса. Так вот, я встретила там мальчика… ох, Корд, это ужасно!

Она принялась было объяснять, но умолкла, заметив угрюмое выражение его лица.

– В чем дело? Ты и раньше знал об этом ребенке? – Она уселась в постели, глядя на Корда во все глаза. – У тебя такое лицо, словно мои слова задели тебя. Неужели и ты считаешь его ублюдком? А вот я хочу вернуться в деревню и забрать мальчика. Я дам ему любовь, которой он так долго был лишен…

– Не стоит, Эмбер. Предоставь ребенка его судьбе. В жизни подчас случается такое, от чего лучше держаться подальше, и это как раз тот случай. Не вмешивайся в события, в которые ты заглянула лишь краем глаза.

– Да, но…

– Ребенок родился от мексиканца. Я слышал об этой истории, – с видимой неохотой произнес Корд и поднялся, чтобы собрать свою разбросанную одежду. – Тебе нельзя снова появляться в деревне. И потом, Эмбер, я намерен выехать еще затемно.

– Значит, ты тоже собираешься командовать мной? Диктовать мне, что можно делать, а что нельзя? Нет на земле мужчины, который…

– Это ребенок Арманда.

– Нет, этого не может быть, – медленно возразила Эмбер, качая головой. – Арманд не способен на такой недостойный поступок, как прижить ребенка и бросить его на произвол судьбы!

– Арманд понятия не имел о том, что стал отцом, – мрачно сказал Корд, одеваясь и стараясь не смотреть на нее, – да и я знаю об этом по чистой случайности. Он рассказывал мне об индианке, в которую был влюблен. Они встречались тайком в течение шести месяцев, а потом, без всякого предупреждения, она просто-напросто не пришла на свидание. Арманд не решился наведаться в деревню, где она жила, так как ей бы не поздоровилось, если бы кто-нибудь из жителей прослышал о его появлении. Он ничего не знал о ее беременности и уж тем более слыхом не слыхивал о ее смерти. Он, конечно, размышлял над причиной ее исчезновения, но пришел к выводу, что она нашла человека ее крови, чтобы создать с ним семью, что, конечно, было бы невозможно для нее с Армандом.