2024-й - Юрий Никитин

— На какое? — спросила она.

— Не знаю, — ответил я честно. — Сказать поправде, я, как и Корневицкий, еще не бывал в отпусках и вообще не отдыхал…

— А что теперь?

— Не знаю, — повторил я. — Как будто что-тосломалось. Байма закончена, баги будет вылавливать и вылизывать движок ужекоманда попроще, а нам пора задумывать что-то грандиознее… но сейчас вот некаяпустота.

— У тебя это будет недолго, — сказала она серьезнои вдруг засмеялась: — Сегодня же и закончится. Бросишься к ноуту. Ты же незабыл его дома?

— Ты что? — ужаснулся я. — Я без него дажеспать не ложусь. На заднем сиденье!

Она засмеялась, продолжая двигать руками, чтобы удержатьсяна воде. Кроме головы, на поверхности только ягодицы, красивая спина прячетизящный изгиб, хотя даже волны не скрывают красиво очерченные крупные груди с широкимисветло-розовыми ареолами и постоянно напряженными сосками.

— Вот видишь, — сказала она победно, —несчастные мы люди…

— Не знаю, — ответил я с неуверенностью, — нокак-то не чувствую себя несчастным. Хотя мандраж есть. Но это из-за скороговвода серверов…

Тимур прокричал с того конца бассейна:

— Эй-эй! Только не о работе!

Алёна засмеялась:

— Вот видишь!.. Ладно, пойдем отыгрывать свои роли.

Мне показалось, что в верхнем окне соседского особнякаблеснуло, словно некто рассматривает нас в подзорную трубу или в мощныйбинокль. Может быть, даже фотографирует…

Хрен с тобой, мелькнула раздраженная мысль, фоткай. Мы неголливудские звезды, чтобы такие снимки выкладывать в инет, а просто голых тамдавно пруд пруди. Таких, как вот мы, уже не помещают.

Открытость пришла, хотим этого или нет. И будет ее всебольше. Уже давно чуть ли не в каждом из многоквартирных домов в городенаходится любитель подглядывать, что устраивается с мощным биноклем ирассматривает, что делается в квартирах напротив.

Запретить смотреть нельзя, это их право, можно только либовсякий раз завешивать окна плотными шторами, либо махнуть рукой и сказать: хренс вами, смотрите, мне не жалко. Но уже сейчас при том обилииусовершенствованных шпионящих гаджетов, что с каждым годом выбрасывается нарынок, никакие шторы не помогают, так что остается единственный выход: а,ладно, смотрите, хрен с вами.

Для того чтобы снизить ценность подсмотренного, большинствотого, что удается добыть таким путем, объявляется вполне обыденной инеинтересной информацией. Ну, подумаешь, удалось заснять президента иликинозвезду на унитазе. Ну, выпучил глаза, тужится… И что? Что тут такого, чтостоило подсматривать?.. Ах, на следующей фотке щупает не жену, а ее подругу? Даерунда все, сейчас не те времена, когда за такое стрелялись, а слово«рогоносец» считалось тягчайшим на свете оскорблением.

Тимур положил Лену на краю бассейна вверх лицом и кормил ееягодами. Когда она попробовала отказаться, он начал пихать ей в вагину, она от смехаедва не упала в воду и уже соглашалась есть из его рук все, что предлагал.

Правда, он не злоупотреблял, больше старался ее раскачать,вызвать желание, но она только смотрела большими насмешливыми глазами иговорила вкрадчиво, что вот сегодня она ну совсем фригидная, в том смысле, чтоее хватает только на один оргазм…

Алла, напротив, уложила меня и умело разминала мышцы спины.Я блаженно похрюкивал, нежился, и только когда она полезла в задницу,запротестовал и перевернулся на спину.

— Вот и хорошо, — сказала она злорадно, — воттеперь ты и попался!

— Попался, — согласился я. — Только неоткуси.

Как ни воспевались чистота и целомудренность хорошихдевушек, но во все века нас тянуло к «плохим». И хотя сами мужчины говорили,что плохие хороши как любовницы, а жениться будут на хороших, на самом деле наплохих и женились, убеждаясь, что с ними на самом деле не так уж и плохо.

Алла удовлетворенно посмеивалась, я наконец дождался, когдаона оседлает, красивая и уверенная, как амазонка, скосил глаза в сторону Алёны.Наша валькирия снисходительно принимала чувственные ласки Раи.

Все было хорошо, пристойно и вполне консервативно. Можносказать, в духе наших дедушек. Никакой групповухи, обмена партнерами, обошлисьдаже без ролевых сексуальных игр, без которых сейчас многие ни шагу. Простохорошо провели время, отдохнули, послушали музыку, поплескались в бассейне,заодно и потрахались, но, опять же, это не главное, не за этим ехали, а послетяжелой рабочей недели расслабились в приятной компании достаточно взрослых исо здоровой психикой людей.

Мы провели там субботу и первую половину воскресенья. Днивыдались солнечные, с утра загорали, балдея под жгучими лучами, время отвремени ныряли в бассейн, а когда перед обедом я зашел в коттедж, Алёна ужесидела перед раскрытым ноутом.

— А ты знаешь, — сказала она, необорачиваясь, — здесь довольно приличный инет! Не думала, что успутникового такая скорость…

— Ну и кто раньше устал от отдыха? — спросил ясаркастически.

Она сказала, защищаясь:

— Это нечестно! Я только зашла!

— А где твоя Рая? — спросил я.

— Помогает Лене с обедом, — объяснила она. —Она такая домашняя, нежная, ласковая…

— Придушить еще не хочется? — спросил я.

Она улыбнулась:

— Нет, я люблю ласковых и нежных. Как и все, впрочем.

— А мужчин?

Улыбка на ее красиво очерченных губах стала шире, показавполоску зубов.

— Работа — самец или самка?

— Господи, — сказал я, — бедная наша работа.И ты тоже ее во все дыры… К счастью, она все еще отвечает нам взаимностью. Такчто мы, в общем, счастливые люди.

Она покровительственно похлопала меня по плечу, как старшаясестра несмышленого мальчишку, которого еще учить и учить.

— А главное, она сквозь пальцы смотрит на эти невинныешалости. Только требует, чтоб не слишком часто. А то это начнет вредить работе.А она ревнива.

— Мы этого не допустим, — согласился я.

Она продолжала смотреть с интересом, в глазах плясаливеселые чертики.

— А когда захотелось назад? Только честно.

Я огляделся и сказал, понизив голос:

— Вчера утром. Но потом сказал себе: раз уж приехал,надо брать всех радостей столько, чтобы из горла лезло!.. А то опять захочется.

— Тогда почему не берешь?

— Как не беру, беру!

Она покачала головой:

— Я видела, к тебе и Лена сексуалила…

— Я старомоден… — объяснил я. — Конечно,участвовал в групповухах, когда был студентом. Потом в какой-то слишком удачныйдень решил, что такое для меня слишком. И на Раю нет желания, хотя она такаясдобная булочка… Правда…