Жертва - Юрий Иванович

Зато теперь уже не приходилось сомневаться в затеянном графиней испытании. Плюс ко всему на пути у спешащего Федора встала преграда из крупных букв: «Я ушла телепортом! Посылайте за мной Айна!» Мало того, буквы не просто виднелись, поставленные с помощью нехитрого сигнального амулета, а еще и создавали собой мощный, непроходимый для любого человека щит. Понятно, что долго такой щит продержаться не мог, минут пять, не больше. А уж против такого шабена, как император Иллюзий, и минуты бы не выдержал.

Но как раз этой минуты целеустремленной демонессе хватило с лихвой. Она отскочила от зала шагов на десять и, невзирая на отчаянные призывы остановиться, рванула, словно бегун на стометровке. И скорость набрала отличную, и левитацией себе помогла, так что вполне расчетливо коснулась руками пола в заранее выбранной точке зала. Как раз возле наиболее интересных и заманчивых артефактов: некоего подобия женской короны и предмета, габаритами напоминающего трапециевидный ламповый абажур. Причем этот предмет был странно раскрашен красками, которые не просто светились, а как бы все время текли и смещались по площади всего артефакта.

Что абажур, что корона оказались уверенно схвачены ловкими руками, затем тело демонессы чуть прокатилось, гася энергию падения, и… исчезло. Причем пропало вместе с трофеями. Ничего нового на том месте тоже не появилось, а ведь, учитывая то количество амулетов и артефактов, которое имела Люссия, кое-что могло и остаться. Хотя бы по той причине, что могли попасть в запрещенный список местной таможни.

Щит под натиском Федора пал, он с недовольным рыком подбежал к периметру телепортационного зала, и с его губ сорвались ни к кому конкретно не адресованные слова нецензурного толка. Вернее, адресованные, но самому себе:

– Лопух! Не мог сразу сообразить?! Ух!.. Мне теперь батя точно башку оторвет!

А тут и тот самый «батя» в тылах нарисовался, сильно обеспокоенный всплеском эмоций, донесшихся к нему от сына. По его состоянию видно было, что три последние минуты он мчался с личным рекордом скорости.

– Эй!.. Что там у вас?!

Повелитель Иллюзий со скорбью развел руками, пожал плечами, скривился и только потом скороговоркой пересказал все об их поисках наверху и о том, что произошло минуту назад.

После чего нехорошие слова, закамуфлированные под сердитое рычание, понеслись от Семена. Под конец они стали более разборчивыми:

– …Если останется жива, то я сам ее… За мной! К окнам!

Федор так и не смог догнать отца на винтовой лестнице, хотя перед тем криками указал к ней правильную дорогу. Догнал, только когда тот уже встал на подоконнике, застегивая у себя на поясе страховочный ремень от раздувающегося прямо на глазах пузырика.

– Может, меня подождешь?

– Раньше выскочу над тучей, раньше и тебя подберут! – отделался Загребной логичным ответом. И, уже задействовав личную левитацию по максимуму и отталкиваясь ногами от подоконника, добавил: – Окно не закрывай! Может, мы сюда таким же образом, как Карлсоны, наведаемся и в следующий раз.

«В самом деле, – рассуждал чуть позже Федор, – центр тучи нам известен, метками обозначен, вход найден, теперь и в самом деле можно опуститься на пузыриках, а не выстраивать сложные, тяжеленные конструкции из металла. Чуть ли не комфортно: молнии за своего принимают. Ха! Может, за тучку приняли? Как там в песне пелось: “Я тучка или жучка, я вовсе не медведь”? Теперь главное, чтобы с Люссией ничего не случилось».

Подбор и последующая эвакуация выпрыгнувших из тучи иномирцев прошли более чем успешно. Первым к Загребному успел барон Лейт на гранколо, а вскоре уже и Вишу Крайзи на Айне подобрал взлетевшего как-то чуть в стороне молодого императора. Оба спасшиеся не получили ни единого удара молний, за что впоследствии отдельно поблагодарили старого шамана, а вместе с ним и весь остальной стан гензырцев. Как только сын с отцом оказались в лагере, так сразу пересели на скоростных духов-комаров, взяли в компанию Лейта и помчались в Стимию. Следом за повелителем Иллюзий летело сразу четыре «перекладных» комара, взятых для предстоящих поисков на местности.

К счастью, искать и волноваться за судьбу графини Фаурсе не пришлось. Ну, если не считать непосредственно трех часов перелета.

Еще издали люди заметили на Платформе поднимающиеся с демонической ипостаси клубы дыма сигнального костра. В своем родном поселке вывалившаяся из подпространства демонесса и порядок навела, и построила кого надо по должной линейке за рекордно короткие сроки. Ну а уж такую мелочь, как сооружение костра по ее просьбе, тамошние земляки устроили со слезами на глазах от счастья и гордости. Как оказалось, о ней здесь помнят и хорошо знают, с кем она сейчас находится в интимной близости. Пожалуй, последний момент поразил графиню Фаурсе больше всего. Ей казалось, что в такой глуши новости доходят с опозданием лет в десять, а тут вон какие все информированные.

Может быть, именно поэтому она первой бросилась навстречу грозно нахмуренному Семену и успела проговорить первой:

– Веди себя прилично! Здесь всего два шабена, которые тебя могут увидеть и услышать, но они знают о наших отношениях и потом расскажут всем, как ты грубо ко мне относишься.

Наплевав на предупреждение, землянин резко подхватил любимую на руки и прижал к себе, чуть не поломав ей ребра. При этом постарался прошептать в самое ушко:

– Когда это я к тебе грубо относился? Хотя сейчас как раз тот самый случай, когда тебя следует наказать показательно и при свидетелях.

– Прости, я больше не буду!.. – в иолузадушенном состоянии выдохнула графиня. Затем применила магию, защищая свою грудную клетку, свободно вздохнула и стала пересказывать свои впечатления от телепортации: – Тем более что перенос стоил того небольшого риска. Это так здорово! Легко! Быстро! Даже голова не закружилась. Представь: только перекатилась на коленки и стала вставать, а тут раз! И я уже здесь! А в руках артефакты! Оба! Ну и корона – такая прелесть! Отнеси меня к дому, сейчас вынесу и покажу.

Со стороны получалось более чем прочувствованно: соскучившийся по своей зазнобе мужчина держит ее на руках, шепчет в ушко разные нежности и души в ней не чает. Хотя во время переноса Семен еще раз попытался выразить свое возмущение:

– Ну как ты посмела?! – И в ответ получил капризно-удивленное:

– Разве ты меня еще не простил?

Ничего больше не оставалось, как тяжко вздохнуть и простить на самом деле. Естественно, что серьезного разговора избежать строптивой демонессе не удастся, но это можно и в самом деле перенести на потом. Когда рядом не будет улыбающегося Федора и деликатно отворачивающегося Лейта.

– Ладно, показывай, что ты там захватила из зала телепортации.

И вскоре они уже все вместе рассматривали доставшиеся отчаянной триясе трофеи. Абажур оказался завораживающе хорош, особенно когда его держишь в руках. Удовольствие от созерцания текущих, сменяющихся и смещающихся цветовых оттенков воистину получалось ошеломительное. Почище, чем любование волшебной молью в хрустальных шарах-пралях. Сродни дурману или какому-то наркотику.