Терская крепость. Реквием Двести сорок пятому полку - Валерий Киселев

Когда о ЧП узнали в штабе группировки, меня тут же по телефону сняли с должности. Командир полка в этот день был в Моздоке на совещании. Полковник Юдин вернулся и говорит: «Стоило мне уехать, и ты не справляешься».

Александр Шмелев:

– Нам говорили, что они все погибли, потому что выпили антифриз. Один контрактник был закодированный, не пил, и остался живой. Были среди нас и такие, что заходим в дом, первым делом аптечку ищут. Промедол давали только во время боевых действий, перед боем. По две штуки. Срочники где-то набрали антидот, у него наркотическое действие.

Однажды ходили за водкой – мужик-чеченец дал нам пять бутылок на двенадцать человек – и все разных сортов. На валенки водку меняли!

– А это что – история? – спрашиваю.

Юрий Чердаков:

– Перед Грозным нам выдали валенки, на резиновой подошве, но по размеру они никому не подходили, все одного – 39-й. Снегу не было, но минус 15–20 градусов стояло. Валенки были такие маленькие, что только их пропить, вот мы их и пропили. 39-й размер – ну кому они нужны? Зато командование доложило наверх: «Валенками солдат снабдили!» Мы их тоже списали…

Как цыганский табор жили… Кто-то из командиров в шутку: «Чтобы со следующей мародерки одеяла и подушки были одного цвета!» А как подберешь? У нас вообще ничего не было. Война есть война, никто на это не обижался. Щетки зубные и то были трофейные, бэушные. Никакой торговли не было, чтобы хоть что-то можно было купить.

«Парни, поздравляю, у нас вши…»

Александр Шмелев:

– Лейтенант Терехов, командир взвода, вечером сжигает свои трусы у землянки и говорит: «Парни, поздравляю, у нас вши». И все как-то сразу начали чесаться. После Грозного, в феврале, генерал Баранов хотел вручить всему нашему батальону медали «За отвагу». В подарок нам привезли вместе с медалями «КамАЗ» нового нательного белья. «Чтобы все были чистые, побритые, – офицеры говорили, – вот вам чистое белье». Раздали, а оно все вшивое оказалось. Хотя новое, со склада, не стиранное ни разу. Вши завелись в условиях хранения, на складе, от влажности. Мы все это вшивое белье сдали. Скандал был, и Баранов после этого отказался вручать нам награды…

Юрий Чердаков:

– Спустя время некоторые из нас стали беспокоиться, что появятся постельные вши. Но какие там постельные вши, если у нас постелей не было! Спали в одежде, не раздевались неделями. У многих контрактников было свое белье. Я приехал в полк со своим запасом трусов и носков, в армии никогда не брал белья никакого. Если вшей нет, мог белье постирать, а есть – просто выбрасывал.

Алексей Горшков, командир взвода ЗУ-23 зенитного дивизиона, старший лейтенант:

– Бытовых условий на передовой нет. Блиндажи – это громко сказано – норы. Где переночевать – заботились сами. На войне теплые вещи и еда мародеркой не считается, поэтому собирали в разбитых домах подушки, одеяла.

Питание у нас было не котловое, старшина привозил хлеб, муку, сгущенку, тушенку. У нас были кастрюли, штатный повар, иногда и сами готовили, чай кипятили.

Из дневника Алексея Горшкова:

11.12.99 г. Прибыли в Моздок. Чувствуется приближение войны. Повсюду комендачи, люди в летных куртках, камуфляжах без знаков различия. По улицам патрули ОМОНа и военной комендатуры. Слышен гул реактивных движков – где-то рядом находится аэродром. По улицам и дорогам туда-сюда снуют БТРы и БМП «ВВ» и федералов.

12.12.99 г. «Вертушкой» прибыл на КП группировки «Запад». Оттуда на броне час езды, и мы приехали в полк. Повсюду горы и сопки, все небо затянуто черным дымом – горят нефтяные скважины.

13.12. 99 г. Принял должность и дела КВ. Осмотрел «Уралы» и ЗУ, проверил закрепленное оружие и МС. Получил свой АКС и карту.

14.12.99 г. Встретил своего однополчанина по училищу – ст. л-та Серегу Шарпова. Он тоже здесь на войне, командует взводом зенитчиков. Мы с ним в одной батарее. Вечер провели у него во взводе, пили чай с вареньем и вспоминали училищные годы.

15.12.99 г. Сегодня ночью принял бой с «чехами». Духи на двух машинах пытались прорваться из окружения в р-не н. п. Нефтемайское. Машины сожгли прямой наводкой ЗУ, «чехов» огнем из АКСов вынудили отступить назад, в окруженный Грозный. С нашей стороны в процессе перестрелки потерь нет, если не брать во внимание поцарапанную осколками камней кожу рук и лица.

17.12.99 г. Убыл на сопровождение колонны в г. Беслан в Северную Осетию за боеприпасами. Дорога шла через всю Чечню, через Ингушетию и РСО-Алания.

20.12.99 г. Сегодня Сергей уехал домой по замене. С одной стороны, был рад, с другой – мы с ним несколько лет не виделись.

21.12.99 г. Принял командование 1-м ЗАВ после Сереги, а свой 2-й ЗАВ передал другому офицеру.

25.12.99 г. Снова сопровождение колонны из г. Беслана. Приехали, а наш полк передислоцировался на другое место, на 10 км ближе к Грозному. «Чехи» хотя и огрызаются, но откатываются.

«Воевали, потому что надо…»

Алексей Горшков:

– В октябре 1999 года я написал рапорт с просьбой отправить меня служить на Кавказ и в начале декабря прибыл в 245-й полк. Во взводе было три «Урала» с зенитной установкой на каждом и еще один «Урал» – «хозяюшка». Взвод был укомплектован по штату, половина – срочники. От срочников сначала толку было мало, нет у них инстинкта самосохранения – бестолковые, но постепенно втягивались в службу. С контрактниками было легче – у многих было по две-три войны за плечами. Воевали они с головой, всегда основательно готовились к каждому выходу колонны. Срочник, если ему бронежилет мешает – «Ну его нафиг…», контрактник так никогда не скажет. У срочников был стимул: один день службы в Чечне шел за два – можно было быстрей уехать домой. Контрактники, кто приехал первый – сначала шли за деньгами, но через месяц никто из них про деньги не вспоминал. На войне мышление быстро переворачивается: воевали не из-за денег, а потому что надо. Те из контрактников, для кого это была вторая или третья война, сразу понимали, что бандитизм в Чечне надо искоренять. Замполиты если что и говорили, то на стадии отправки, а там замполитов мы и не видели. Политработу мы, командиры, вели сами, когда приходили с совещания у командира полка.

Я знал, зачем еду в Чечню: всю жизнь себя готовил к войне, с 5-го класса знал, что буду в военное училище поступать. Как командир, я адаптировался быстро – в военном училище нас готовили хорошо. Сложно было – как умудриться выполнить боевую задачу и не потерять личный состав. У меня ни одного убитого во взводе не было.

Главная наша задача была – сопровождение колонн. За боеприпасами ездили в Моздок, за продовольствием – в Беслан. Колонну обычно сопровождал один взвод ЗУ, остальные прикрывали полк. Применять зенитные установки во время движения колонн не приходилось. Иногда, если проезжали населенным пунктом, чтобы отпугнуть боевиков, вели предупредительный огонь вверх из стрелкового оружия. В расчете были два человека, плюс водитель. Весь кузов машины был забит боеприпасами, полтора-два боекомплекта. Возили с собой всегда и ящики с гранатами, цинки с патронами… У зенитки хорошая скорострельность, мощный патрон, да они еще и спаренные – на близком расстоянии, до полутора километров, очень эффективны. Как два ствола начинают молотить… Зенитка – она маневренная, может вращаться вокруг своей станины. На марше в колонне стволы направлены назад. В любую сторону могли вести огонь. Секунды нужны для подготовки к открытию огня, на гашетку ногой давишь – и пошел огонь.