Одинокий голос в темноте - Л. Лилич

«Неужели он и вправду управлял моим телом?»

Ее успокаивал тот факт, что голос в голове оставался просто голосом до тех самых пор, пока она сама не позволила ему большее. Видимо, разрешение носителя необходимо для подобных фокусов. Иначе ничто не помешало бы Итану убить Льюиса самому, он определенно пошел бы на это. Эми прекрасно ощущала жажду крови Итана, когда тот встретился с Льюисом лицом к лицу, она помнила, как взорвалась в ней его энергия. Нет, хорошо, что она не послушала его. Думая о Льюисе, Эми вспомнила, что тот слишком быстро оправился от падения с одной крыши на другую вниз головой. Будто он не чувствовал боли, как и сама Эми… Неужели часть Итана все еще внутри головы убийцы и тот может использовать ее, как ему вздумается? Это бы объяснило, почему Льюис казался многим таким неубиваемым, таким самоуверенным и сверхсильным.

Она попыталась встать, но не смогла. Ее ноги абсолютно не слушались. Эми упала на землю и оказалась в такой же позе, что и раньше. Тело оставалось слишком слабым, голова немного кружилась. При том что отдохнувший разум предельно прояснился. Она чувствовала себя так, будто проспала несколько дней и теперь, наконец, выспалась. Все же во внезапном отключении сознания были свои плюсы.

— Давай, ты сможешь, — тихо сказала она себе под нос, а после досчитала до трех и приподнялась на локтях. Это ей удалось, но праздновать победу было рано.

Шелест ног по траве, недовольный бубнеж откуда-то со спины. Ну вот, ее все же нашли. Стало досадно и очень стыдно. Наверняка хозяева поля для гольфа или спортсмены примут ее за пьяную студентку, умудрившуюся как-то проникнуть на территорию. Шаги за спиной стали только громче. Но она не могла развернуться, чтобы взглянуть в глаза своей новой проблеме. Эми закрыла веки и, набрав воздуха в легкие, позволила себе расслабиться, вновь упасть на спину. Человек остановился, тень нависла над лицом.

— Ладно, безумная, я тебя все-таки нашел.

Она открыла глаза и с удивлением уставилась в надменное, пышущее самодовольством, лицо Доминика. Однако его улыбка оказалась мягкой и умиротворенной.

— Как ты меня нашел? — спросила она.

— Ты забыла, что разговариваешь с частным детективом? — он ей подмигнул. — Я от тебя в шоке, мягко говоря. То, как ты пролетела мимо меня с крыши и как носилась по переулкам от психопата, заслуживает отдельной короткометражки. Но ты же безумна, что с тебя взять, — его слова прозвучали как стопроцентная сконцентрированная правда, которую нельзя оспорить. Доминик совершенно не задумывался о том, задевают ли его слова чужие чувства.

Но, как и прежде, они задевали. Эми хотела держаться подальше от термина «безумная». Тем не менее, она ни слова не сказала Доминику, а ее недовольство можно было различить разве что по сжатым в тонкую полоску губам. Все равно если бы она попросила Доминика так ее не называть, он бы поступил по-своему. Эми решила просто перетерпеть. Кажется, подобное чувство она испытывала ото всех прозвищ, которые давал ей Дерек. Кстати, о нем.

Доминик как раз сел рядом, громко зевнул, не удосужившись даже прикрыть рот рукой, и задрал голову к небу.

— Ты что-нибудь нашел на Дерека? Теперь ты веришь, что он не причем?

Доминик не взглянул на нее, неожиданно заинтересовавшись облаками.

— Ничего конкретного. Прежде чем ты начнешь пилить меня и доказывать, что ты так и говорила и надо было послушать тебя, я скажу, что и не совсем с пустыми руками пришел. Твой Дерек очень странный тип. Знаешь, где он провел последние несколько дней?

— Сказал, что пойдет в поход с другом. Хотя должен уже скоро…

— Соврал. Он в городе. — Эта информация не удивила. Эми с самого начала знала, что «поход» — крайне странная отговорка, но ничего не могла с этим поделать. А Доминик продолжал: — И часто посещает Национальную галерею, по вторникам и четвергам. Возможно, в субботу тоже приходит, но в последний раз я не смог там оставаться, чтобы проследить. По нему и не скажешь, что он любитель музеев. Уж не знаю, связано ли все это как-то с Льюисом, может, я действительно ложный след взял тогда у твоей квартиры. Если так, думаю, что Дерек тебе изменяет. Я уверен, что он с кем-то встречается. Подцепил какую-нибудь студентку с факультета искусств и пудрит ей мозги. К сожалению, он меня чуть было не спалил, так что пришлось слишком осторожничать, в итоге его я потерял. Но, знаешь, навел я о нем справки. Бывший спортсмен, любитель девушек с «загадкой», типичный… Эй, все нормально?

Эми резко поднялась, абсолютно наплевав на то, что от такого движения ее стало раскачивать из стороны в сторону, а перед глазами заплясали черные точки таких размеров, что закрыли все окружающее пространство. Она никак не могла переварить то, что сказал Доминик.

— Нет смысла изменять, — твердо произнесла она. — Разве не легче просто бросить меня, если что-то не так?

— Таким как он — нет.

— О чем ты?

— Пытается усидеть на двух стульях. Погуляет немного, потом вернется обратно, будто ничего и не было. А дальше все повторится по новой, и только друзьям своим будет рассказывать, какой он герой-любовник.

— Нет, ты ошибаешься. Дерек не такой.

— Это ты ошибаешься, — упорно настаивал Доминик, все же повернувшись к ней лицом и прожигая ее упертым взглядом. — У него было слишком много девушек, Эми, чтобы уже выработать определенную статистику. Я поспрашивал о нем у членов его бывшей команды, притворившись спортивным журналистом. Таким типам нужно только одно. А нагуливаются они ближе к сорока, если по молодости случайно не обрюхатят кого и не женятся. Но женам потом тоже изменяют. Держалась бы ты от него подальше.

Эми облизала пересохшие губы и нахмурилась. Ее чувства оставались неизменными.

— Я знаю, что Дерек был таким, но он говорит, что изменился. Я верю ему. Ты не понимаешь, после своей травмы он… как это сказать, поумнел, стал рассудительнее, сдержаннее.

Доминик громко фыркнул.

— Задепрессовал просто. Когда найдет новую цель в жизни, все вернется на круги своя.

— Я останусь при своем мнении.

Она не знала наверняка, откуда в ней взялась эта слепая вера в другого человека. Но она помнила, как Дерек смотрел на нее, как называл всеми этими дурацкими, оставшимися привычкой из прошлой загульной жизни, прозвищами, как искал в ней утешение. Эми действительно была дорога ему. Доминик закатил глаза так сильно, что Эми с секунду видела только чистые белки глаз.

— Говорю же — безумная, — он поднялся на ноги и посмотрел на нее сверху-вниз. — Что с тобой делать? Идти можешь?

Она помотала головой. Доминик цокнул языком, но без лишних разговоров поднял ее на руки. Эми слишком устала, чтобы заботиться о том, как они выглядят со стороны, поэтому, сдавшись, уронила голову на грудь Доминика.

Детектив шел довольно долго, ни словом, ни видом не выдавая того, что устал. Он бережно прижимал ее к себе и относился слишком по-доброму. Что несвойственно этому частному детективу. Только тогда, когда к ним приблизился небольшой гольфкар, а впереди показались главные ворота, Эми поняла, в чем причина такой благосклонности.