История матери - Аманда Проуз

– Слишком много, всех не упомнишь! – Упав на спину, на гору пухлых подушек, Джессика гладила по волосам мужа, уткнувшегося ей в живот. – Не могу поверить, что Полли теперь замужем! – призналась она. – Думаю, они будут по-настоящему счастливы.

Мэттью зевнул.

– Я тоже так думаю. Все, что нам теперь нужно, это пристроить Джейка, и тогда все мы остепенимся.

– Да, но не обольщайся. Он бывает таким грубым, – с неодобрением заметила она.

– Сегодня он положил глаз на одну сердитую подружку невесты.

Джессика села на кровати.

– Какую подружку? Рыжеволосую, высокую и надменную?

– На ее самую. А что?

Забравшись на мужа, Джессика поцеловала его в лицо и рассмеялась.

– А, да так. Но мы не можем пропустить завтрашний завтрак.

– Я бы лучше поспал подольше, – прошептал он, поглаживая ладонью ее спину.

– Тебе как раз предстоит еще одно трудное задание. Лечь на спину и спеть «Иерусалим», и, если нам немного повезет, мы доберемся до второго куплета.

12 апреля 2015 г.

К одной из девушек сегодня пришел посетитель, который сказал ей, что видел мою историю в новостях, мы здесь не смотрим новости. Паз, который ведет кампанию, разъезжая по всей стране, стоял на ступеньке, по обе стороны от него находились мои мама и папа, он рассказывал о послеродовой депрессии и о том, чего следует остерегаться. Как я к этому отношусь? С одной стороны, я горда тем, что он поддерживает меня и делает все, что возможно, для того, чтобы вызволить меня отсюда, а с другой – хочу, чтобы он ничего не предпринимал и не светил моей фотографией на телеэкранах, когда люди пьют чай. Я хочу, чтобы они забыли обо мне, забыли о том, что я сделала. Я не хочу, чтобы обо мне говорили «та девушка». Это тяжело.

Джессика получила сообщение от Полли, которая, путешествуя по Индии во время затянувшегося медового месяца, нашла время сообщить ей о том, что была вынуждена сходить в туалет под кустом – во второй раз за год пописала на свежем воздухе! Джессика улыбнулась, вспомнив о том, когда это случилось впервые, и о том, в каком ужасе и возмущении пребывала миссис Плезент. Однако сообщение Полли не стало единственным значимым событием в тот день. Второе лежало на столе, прислоненное к хлебнице. Бросив на него взгляд, она стала грызть ногти, стараясь отвлечься болью.

Войдя в кухню, Мэттью увидел Джессику сидящей у кухонного стола. Она выглядела так, как будто плакала. Его сердце забилось с перебоями. Давно он не видел такого, вернувшись домой.

– Джесс? Джесс? – Поставив портфель на пол, он, прежде чем присесть перед ней на корточки, бросил ключи на пристенный столик. – Привет, малышка. Что случилось? У тебя был тяжелый день?

Она наклонилась вперед, вытянув руки на столе.

– Где Лилли? – спросил он.

– Мама забрала ее, – всхлипывая, проговорила она. – Она останется там на ночь.

– Джесс, сядь, иди сюда. Что происходит? Ты пугаешь меня.

Наконец она подняла голову. Вокруг ее глаз была размазана черная тушь.

– Что происходит?

Она попыталась отдышаться.

От волнения Мэттью терял терпение.

– Ты хочешь, чтобы я позвонил твоему психотерапевту или доктору Бойду?

– Нет, не хочу. – Она покачала головой.

– Ты принимала сегодня таблетки? – шепотом спросил он.

– Да, я принимала таблетки. Разумеется, принимала. – Она не любила, когда он спрашивал ее об этом.

– Не пойти ли нам прогуляться, подышать свежим воздухом, чтобы ты пришла в себя? – Он знал, что иногда это помогает.

– Я не хочу гулять! – запричитала она.

– Ладно, ладно. Не пойдем, я просто хочу помочь тебе. – Он поднял вверх ладони.

Она с облегчением кивнула.

– Я здесь для того, чтобы все исправить, помнишь? Просто скажи мне, что тебе нужно.

– Мне ничего не нужно, – всхлипнула она.

– Ну же, Джесс, помоги мне. Что случилось?

– Я беременна, – прошептала она.

– Что?

– Я. Бе-ре-мен-на, – отчетливо проговорила она.

– Ох, милая! О, Джесс! Ты уверена?

– Да, уверена. – Она показала на лежавший на столешнице тест на беременность.

Мэттью схватил ее в охапку.

– Тогда почему ты плачешь? Это фантастическая новость, братик или сестренка для Лилли. Наша маленькая семья пополнится. Это замечательно! Мы отлично с этим справимся!

Склонившись на его крепкое плечо, она гладила его по волосам.

– Допустим… допустим, я опять не справлюсь. Я не хочу снова пережить это, Мэтт. Не хочу. Я не могу дать задний ход. Мне так страшно. Я по-прежнему не работаю, мне необходимо сосредоточиться, а теперь это… – Она икнула.

– Эй, послушай меня. На этот раз все будет намного легче, потому что мы знаем, чего ожидать. Мы можем поговорить с доктором Бойдом и удостовериться в том, что мы все планируем правильно, и для тебя будет лучше, если мы все расставим по своим местам. На этот раз мы знаем, чего ждать, верно? Рождение Лилли было ужасным потрясением, непредвиденным случаем, но на этот раз все будет по-другому. Все будет намного, намного лучше. Все будет иначе, согласна? – Взяв ее за подбородок, он поцеловал ее.

– Согласна, – прошептала она. – Не покидай меня. Мэтт.

– Я никогда не покину тебя, как глупо говорить об этом. – Он поцеловал ее в лоб.

– Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя. – Он крепче обнял ее и закрыл глаза, молясь про себя о том, чтобы его ободряющие слова оказались правдой.

И некоторое время все шло прекрасно.

Первоначальные опасения Джессики, связанные с увеличением дозировки антидепрессантов во время беременности, развеялись после консультации с врачом. Она вынуждена была признать, что, к огромной радости для себя, Лилли и еще не рожденного ребенка, она оставалась спокойной. Лилли знала, что у нее появится братик или сестренка, ей купили другую кровать, поскольку она подросла, и поставили ее в комнате попросторней, которая теперь стала ее спальней. Детская кроватка была как следует отмыта и была готова к прибытию нового хозяина.

А потом, хотя ничто этого не предвещало, однажды утром Джессика проснулась и просто не захотела подниматься с кровати. Казалось, какая-то невидимая сила проникла в дом ночью и сделала ее несчастной.

Лилли позвала ее, пробуждаясь от сна.

– Мэтт? Мэттью? – окликнула она, но он уже ушел на работу. Казалось, будто она подхватила инфекцию – она чувствовала себя, как с похмелья, как пьяная, голова кружилась, и ей было грустно, точно так же, как раньше. Едва она проснулась, как из ее опухших глаз потекли слезы, которые она научилась сдерживать.