Простая смертная - Екатерина Оленева

Видимо, Турхан удерживала канат, потому что на воду я опустилась осторожно. Потом он змеёй скользнул сверху. Я попыталась отвязать верёвку, но узел так затянулся, что ничего не получалось. Тяжелея от морской воды, он почти сразу стал тянуть меня вниз, но я решила не тратить драгоценного времени на борьбу с ним и поплыла в ту сторону, где, судя по моим расчётам, составленным в тот момент, когда я взглянула на карту, должен был находиться берег.

Канат натягивался почти при каждом моём движении и словно цепь, тянул назад. Платье и объёмные нижние юбки первое время не только не тяготили, но, наоборот, сохраняли плавучесть, но затем намокли и тоже стали тянуть вниз. Чтобы удержаться на поверхности, мне приходилось изо всех сил колотить руками и ногами по воде, подымая вокруг себя фонтаны брызг.

Впрочем, и без меня брызг хватало. Хорошо ещё корабли, сойдясь, перестали обмениваться снарядами. Я понимала, что далеко мне так не уплыть и что затея изначально остротой ума не блистала. Хотя, останься я на месте, мне перерезали бы горло в тот же миг, как переступили порог моей каюты.

Не видя вокруг себя ничего из-за тумана и качающихся волн, изнемогая под тяжестью одежды и каната, я не слышала скрипа кожаных уключин до тех пор, пока она не оказалась перед самым моим носом.

Я испуганно охнула, когда чьи-то сильные руки подхватили меня и потянули вверх. Испуг и облегчение в этот момент в равной мере разделили моё сердце между собой. Впрочем, мысль о том, что если бы меня хотели прикончить, вряд ли вылавливали бы из воды, принесла успокоение ещё до того как в своём спасителе я признала лорда Дархамира.

– Дорогая моя, боюсь, что здесь для вас совсем не подходящее место. Вы не злитесь на меня за то, что я позволил себе подобную вольность?

– Разве похоже, что я против? – стуча зубами от пережитого напряжения, проговорила я.

Мне на плечи набросили плед.

– Я не ожидала увидеть вас здесь, милорд, – прибавила я.

– Это я понял. Как и то, что в одиночестве вам до берега не добраться, вот и решил вам помочь, воспользовавшись суматохой.

– Вы сбежали? Оставив ваших людей?

– Мой долг защищать мою королеву – в первую очередь.

Гребцы опустили вёсла в воду, и шлюпка почти беззвучно заскользила вперёд. Лорд Дархамир довольно уверено чувствовал себя на носу шлюпки, а я, измученная и едва живая от усталости, скорчилась на своей лавке. Волосы противно липли к шее, раздражали обнажённые и исцарапанные плечи. Наглотавшись морской воды, я то и дело кашляла, стараясь делать это как можно тише, потому что звуки далеко разносились над водой.

– О чём вы думали, ваше величество? – с лёгким сарказмом в голосе обратился ко мне экс-возлюбленный принцессы Анжелики. – Даже опытный пловец не мог бы проплыть такое расстояние с подобным грузом, – он кивком указал на канат, свернувшийся вокруг моих ног, как кошачий хвост.

– Я не думала, – кашлянула я в ответ. – По крайней мере очень старалась. Куда мы плывём? Вы намерены сдать меня пиратам?

– Жаль, что вы обо мне столь невысокого мнения. Я постараюсь доставить вас на берег, если получится, и, если боги будут к нам милостивы.

– А что дальше?

– Дальше? Ну, если я правильно понял вас, ваше величество, вас насильно заставили покинуть вашего мужа? И, если последние сведения верны, Порочный Принц сейчас находится как раз на землях Розовых Песков.

– Выходит, вы похитили меня, чтобы вернуть?

– Я похитил вас, потому что считал, что вы сами того желаете. Но, как недавно выяснилось, это не совсем так?

Я хмурилась, не спеша доверять словам этого человека.

Рот лорда сжался в тонкую линию и уголок его неприязненно дёрнулся в некоем подобии недоброй усмешки:

– Иногда выполнять свой долг бывает приятно. Иногда – нет. Но долг есть долг. Впрочем, говорить о чём-либо заранее рано, принцесса. До спасения в любом случае далеко.

«До спасения в любом случае далеко», – сказал лорд Дархамир и был прав.

Туман какое-то время был нашим союзником, но вскоре мы лишились нашего укрытия. И если мы какое-то время удивлялись, почему нас не преследуют, открывшийся взгляду пейзаж объяснял всё без слов. Когда клочья тумана растащило в стороны, мы увидели ползущие на нас тучи, надвигающиеся неспешно, как чёрные горы.

Меня накрыло ощущением дежавю. Совсем недавно я уже пережила нечто похожее. И вот – опять: море, ветер, ощущение неотвратимо приближающейся опасности. Как ни странно, ветра не было. Ни дуновения, ни ветерка. Атмосфера душная и гнетущая.

– Теперь понятно, почему они нас не преследуют, – процедил сквозь зубы лорд.

– Почему? – охотно откликнулась я.

– Надеются, что шторм убьёт нас за них.

– Или попросту не рискнули пойти за нами в полосу шторма, мой лорд, – сказал один из гребцов.

По счастью, Турхан тоже была в шлюпке с нами. Это придавало мне силы. Хотя бы ощущение, что она не пала жертвой наших врагов вместо меня. Девушка сидела рядом, держа меня за руку и глядя на чернеющий горизонт испуганными глазами.

– У нас ведь есть шанс спастись, милорд? – спросила она у Дархамира.

Он лишь бросил на неё высокомерный взгляд, но ничем не обнадёжил. Дурной знак.

– Мы выстоим в этот шквал? – присоединила я свой голос к голосу моей служанки.

– Это не шквал, моя принцесса. Разве вы не видите? Природа собирается встать на дабы. Вот-вот буря заревёт во всю глотку и плохо придётся всякому, кто не уберётся в укрытие. А достичь его шансов у нас мало.

– И что делать?

– Ничего. Остаётся только грести.

Глядя на небо, продолжая видеть в тучах чёрные горы, я позволяла своему воображению рисовать ущелья, пещеры и пропасти, в которых, может быть, спят драконы.

Что, если попытаться призвать Молнию к себе. Да, Хатериман говорила о том, что драконица подчиняется в первую очередь ей, но ведь меня она тоже послушалась? Да и почему я должна принимать на веру слова моей врага? И ведь попробовать можно?

Продолжая глядеть в быстро темнеющий просвет, подсвеченный алым закатным солнцем, я представляла, как из чёрных пещер выныривает красивый и жуткий дракон и пространство оглашается его угрожающим криком.

Шлюпка всё так же покачивалась на мёртвой зыби. И не было ни ветра, ни дракона. Лишь полумрак, подсвеченный алым лучами, всё сильнее сгущался. И в призрачном свете лица словно светились да стояла противоестественная, сверхъестественная тишина. Духота и зной были невыносимы. Пот выступал на лбу и каплями стекал по коже.

– Твою ж мать! – зарычал Дархомир, резко поднимаясь, отчего шлюпка, подскочив, закачалась на волнах. – Они всё же сунулись за нами в приближающуюся полосу шторма! Да что б им!