Поезд дружбы - Александр Тамоников

– Да, Шандор. – Такая же станция в кабине машинистов издала сигнал вызова.

Машинист взглянул на Шатунова, и тот приказал:

– Ответь!

Машинист включил рацию:

– Слушаю! Горюн.

– Кто?

– Горюн, машинист.

– Рядом вооруженные люди есть?

– Есть.

– Передай рацию старшему.

Горюн протянул аппарат Шатунову:

– Вас!

– Здесь Шатун! – ответил капитан.

– Это офицер группы штурма.

– Слушаю.

– Задача выполнена. Гоните к Зареченску на максимальной скорости. Во втором вагоне выбиты окна.

– Мой помощник видит шторы.

– Если их заметят посторонние да сообщат в милицию, путь могут закрыть.

– Я понял тебя. Как наши?

– Позже узнаешь. Торопись.

Шатунов передал рацию машинисту и спросил у него:

– Нам могут перекрыть дорогу?

– Сами пути – нет, а вот перевести на другую колею и загнать в тупик – это вполне. Но только в Макеево и Рубово.

– В Рубово не успеют. Далеко до Макеево?

– Верст сорок.

– Можешь увеличить скорость?

– На этом участке опасно.

– Гораздо опасней идти так, как сейчас. Поддай-ка гари своей лайбе, Тимофей Степанович.

– Как бы с рельсов не слететь.

– Выполняй!

Машинист вздохнул и увеличил скорость.

Макеево прошли без проблем. Оставался перегон до Рубово. Но и на последней перед Зареченском станции, контролируемой силами национальной гвардии, ничего не произошло. Литерный поезд без помех пронесся мимо нее. В кабинете начальника штаба ополчения Зареченска сигналом вызова сработала радиостанция.

– Слушаю, – ответил Швец.

– Здесь Третий!

– Да?

– Со стороны Рубово на большой скорости к нам идет состав из тепловоза и трех вагонов. Наблюдатели сообщили, что на них опознавательные знаки Красного Креста, но вид у вагонов, особенно у второго, такой, будто внутри прошел бой. Я могу уничтожить тепловоз, что вызовет крушение всего состава. Это явно не гуманитарный поезд.

– Ни в коем случае не открывать по нему огонь! Приказ – пропустить! Как понял, Третий?

– Понял.

Швец отключил станцию и сказал:

– Поезд дружбы на подходе. В вагонах был бой. Возможно, он продолжается. Выходим встречать.

Бредов вызвал командира группы «Овод» и приказал ему вывести подразделение на вокзал. По распоряжению Швеца туда же подтянулся отряд быстрого реагирования. В диспетчерскую вошли Швец, Потапенко и Бредов.

Поезд прошел блокпост и остановился у первой платформы, напротив вокзала. Его сразу же оцепили группа «Овод» и отряд быстрого реагирования сил ополченцев.

Из тепловоза на асфальт прыгнули машинист, помощник и двое мужчин с автоматами. Они тут же бросили оружие.

К ним подошли Швец с Бредовым и услышали:

– Капитан СВР Шатунов. Со мной старший лейтенант Холодов. Мы блокировали бригаду. Машинист и помощник утверждают, что не знали о цели поездки. С ними сами разбирайтесь.

Бредов спросил:

– Что в вагонах?

– Час назад на связь выходил один из офицеров штурмовой группы. Сообщил, что задача выполнена, о потерях не сказал.

Бредов отдал команду:

– В вагоны!

Полковник антитеррористической службы, начальник штаба ополчения и его заместитель под охраной трех бойцов группы «Овод» вошли в первый вагон.

– Ни хрена себе! – воскликнул Потапенко. – Разделали боевиков, как говорится, под орех!

Левич указал на тела двух мужчин в российской военной форме без знаков различия.

– Это наши. Фамилии называть не буду.

– Двое уничтожили более десятка боевиков?

– Как видишь, ценой своей жизни.

– Да, что-то будет во втором вагоне?

– Посмотрим.

Офицеры прошли во второй вагон и встретились и познакомились с раненым Варгой и Глибаном.

– Ранение серьезное? – спросил Швец.

– Пустяки. Сквозное, кость не задета.

– Медсестры тоже попали под раздачу?

– Они такие же медсестры, как вы экстремисты. Одна из тех, что в тамбуре, и угостила меня пулей. Кто завалил этих в вагоне, неизвестно.

Бредов проговорил:

– Одна девушка была нашим агентом. Она передала Кулаеву информацию о плане действий.

– Вот как? Ее жаль!

Швец спросил:

– Продолжим осмотр?

Варга сказал:

– Не стоит. Дальше одни трупы.

– И ваших парней тоже?

– Из состава никто не выпрыгнул. Может, пытался, не получилось.

Швец приказал заместителю:

– Андрей, проверь.

– Есть!

Начальник штаба осмотрелся.

– Да, жестокий был бой! Сколько здесь действовало ваших парней?

– Четверо.

– Да!.. – только и смог сказать боевой офицер, возглавлявший ополчение мятежного города и сам не раз принимавший участие в боях.

Его радиостанция сработала сигналом вызова.

Он ответил:

– На связи! Понятно, передай приказ открыть огонь по противнику из всех стволов! Далее – применение диверсионно-штурмовых групп. Южное направление усилит группа быстрого реагирования. Довести до всех, что я запрещаю продвигаться далее установленных рубежей!.. Авиация? Уже? Откуда? Ясно, зенитчикам к бою! Сегодня ни один штурмовик или вертушка не должны вернуться на базу. Вопросы? Действуй! – Швец отключил рацию.

Бредов спросил:

– Начинаете работу по нацгвардии?

– Да.

Недалеко от вокзала ударила реактивная система залпового огня «Град». БМ-21 вела одиночный огонь. В этом грохоте еле слышны были минометы, а где-то южнее открыло огонь самоходное орудие «Нона». Послышались очереди крупнокалиберных пулеметов, скорострельных пушек.

Швец вызвал командира отряда быстрого реагирования и приказал срочно выдвигаться к южному блокпосту. Он опустил рацию и опять посмотрел на трупы в вагоне.

Бредов поинтересовался:

– Вы уверены, что зенитчики собьют самолеты и вертолеты?

– Да. Вы убедитесь в этом после доклада. Я думаю, что нам делать с выжившими ребятами из штурмовой группы.