Что ты несёшь с собой. Часть I - Юлия Борисовна Жукова

глаза: эта семейная сцена меня не включала. Вместо этого я глянула на Чалерма, который тоже демонстративно отвернулся и изучал трещины в алтаре.

– Ты обещал, – повторил Арунотай, и в его голосе послышались слёзы. Но Вачиравит его не видел и не ответил.

Наконец краем глаза я заметила какое-то шевеление, и братья отступили друг от друга.

– Что она сделала? – с вызовом спросил Арунотай, глядя в лицо Вачиравиту.

– Ничего, – буркнул тот. – Не трогай её. Она не… не то, что я думал.

Я вздохнула свободнее, но и поразилась: а что он думал? А я точно не то или не ещё хуже?!

Арунотай изучал его лицо, как будто надеялся там прочитать ответы на все свои вопросы, но я по опыту знала, что Вачиравит примерно так же выразителен, как статуя вечно пребывающего в трансе бога просветления.

– Но как же… – начал Арунотай, но Вачиравит мотнул головой.

– Оставь её в покое. Ничего не изменится.

Я навострила уши. А что должно измениться? Но Арунотай в ответ только вздохнул, как человек, который смирился с обидой.

– Пойдём, я сделаю тебе успокоительного чаю, – предложил он и похлопал Вачиравита по бронированной руке повыше локтя.

– Твой чай не подскажет мне, ради чего мне жить, – огрызнулся Вачиравит, и мы с Арунотаем оба вздрогнули. Ничего себе, я-то думала, его отпустило!

– Лукгоп, ну мы же всё придумали! Мы договорились! – воскликнул Арунотай, заламывая руки. А я зажала себе рот руками, чтобы не прыснуть: у Вачиравита серьёзно детское прозвище – головастик?! Судя по тому, как закаменело лицо Чалерма, он тоже только что узнал.

– Не получится, – отрезал Вачиравит. – Ты сам это знаешь. Я врал себе и врал тебе, чтобы ты за меня не переживал. Если бы Небесные боги хотели меня услышать, уже бы услышали. Оставь эти игры, брат, мне они не помогут.

– Но… – выдавил Арунотай сквозь слёзы, – что тогда мне делать? Лукгоп, как мне помочь тебе? Позволь мне хотя бы позаботиться о тебе!

Вачиравит вяло мазнул ладонью по его плечу.

– Чалерм позаботится. Иди спать.

– Как я могу идти спать, когда…

– Я тоже пойду спать, – громче обычного сказал Вачиравит, и голос его дал такого петуха, что это уже было не от глухоты. На этом он повернулся и протиснулся между статуй к выходу. Чалерм тут же увязался следом.

Арунотай бросил на меня испепеляющий взгляд.

– Я пыталась помочь, – буркнула я, не очень-то сама себе веря. И, поскольку мне не хотелось оставаться наедине с Арунотаем теперь, когда Вачиравит, внезапно решивший за меня вступиться, ушёл, я подорвалась и тоже поспешила следом, оставив главу клана в оплоте его беспомощности.

– Добились? – ядовито спросил у меня Чалерм за спиной Вачиравита, когда я их догнала. – Довольны?

Я бездумно двинула его кулаком в плечо, как всегда делала с братьями, если они задавали дурацкие и неприятные вопросы. И одумалась только когда Чалерм изумлённо воззрился на меня, потирая ушибленное место.

– Естественно, я не собиралась доводить его до… – я махнула рукой на храм.

– Естественно, – кивнул Чалерм, вернув на лицо каменную маску. – Вы просто всегда лучше всех знаете, что делать.

– Вы могли бы просто мне объяснить! – огрызнулась я, стараясь не думать, насколько он прав. – Так бы и сказали, что он на свой клан положил меч и заниматься ничем не собирается, и не обязан, я бы его тут же оставила в покое!

– Я себе представляю, – протянул Чалерм и был, зараза, снова прав до тошноты. – Я и теперь подумываю, не изолировать ли вас. А то сейчас вам придёт какая-нибудь светлая мысль, как помочь ему найти радость в жизни, и наутро мы недосчитаемся полгоры.

Я угрюмо молчала. Я и правда хотела помочь Вачиравиту и даже начала прикидывать, как бы вернуть прежнего амарда. Но если он сгинул, то оставалось только найти другого. Найти амарда – дело непростое. Большинство бродячих махарьятов за жизнь не справляются. А я даже не знаю, насколько Вачиравита хватит, прежде чем его отчаяние снова пробьёт дно. Откуда вообще амарды берутся? Может, можно найти детёныша? Или там, не знаю, призвать как-то? Слепить? Конечно, если бы кто-то знал о таком способе, амардов бы строгали направо и налево, но что если Саинкаеу когда-то в древности додумались до этого, а потом скрыли способ, чтобы соседи не пронюхали, да и забыли о нём?.. Конечно, найти в библиотеке книгу о способе изготовления амардов звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но я могла хотя бы попытаться. Если у Саинкаеу заведётся новый амард, может, они просто отпустят Ари Чалиту, и мне не придётся её вызволять и похищать? Тогда можно будет и не сбегать отсюда, а вразумить Вачиравита и заняться наведением порядка в клане, как нормальные взрослые махарьяты.

Но Чалерму я лучше всего этого говорить не буду.

– Его надо хотя бы отвлечь, – заметила я, оглядывая сутулую, даже в броне, спину Вачиравита.

– На охотах отвлекается, – бросил Чалерм.

– Этого мало, а в одиночку опасно. – Я споткнулась о корень куста, вылезший на гравий, и тихо ругнулась. – Ему нужно занятие с ясной целью, в которой он был бы заинтересован.

– И что это может быть? – процедил Чалерм.

Вместо ответа ему я забежала вперёд и развернулась к Вачиравиту, который, похоже, с трудом остановился, чтобы не снести меня с пути.

– Давай так, – отчётливо сказала я. – Научи меня всему, что умеешь. Тогда я возьму на себя все твои обязанности. И клан больше не будет твоей проблемой!

Вачиравит нахмурился.

– Ты ведь ходишь к учителю?

– Он проходимец.

– Пойди к другому, – пожал плечами Вачиравит.

– Я бы рада, но вот праат Чалерм мне рассказывает, что это очень сложно.

Чалерм с ненавистью таращился на меня из-за плеча Вачиравита, но вдруг просветлел лицом и вышел вперёд.

– Вачиравит, сменить одного учителя на другого можно только после долгого и неприятного разбирательства и продемонстрировав веские причины, – спокойно заговорил он. – Причины такие есть, но, боюсь, совет поддержит Абхисита против праньи.

Вачиравит закатил глаза.

– Я тебе говорил, их надо всех отравить во сне.

Чалерм нетерпеливо улыбнулся, и я понадеялась, что это была неумелая шутка.

– Однако, – продолжил Чалерм, – если ты сам возьмёшься обучать свою жену, ни у кого не возникнет вопросов!

– Я не буду сиднем сидеть на горе, –