Свободное падение - Брайан Уильямс

— Здорово, — рассеянно сказал Уилл, не понимая, к чему ведет отец.

— Когда мне было лет девять, дядя Стоукс привез мне двух белых мышей в клетке. Родители не разрешали мне держать животных, так что я был вне себя от радости. Я в тот день не ложился допоздна, наблюдал за мышами, пока отец не прогнал меня спать. Поутру я первым делом побежал туда, где поставил клетку, но ее там не оказалось. Я был в недоумении. Перерыл весь дом, но не нашел ее. Под конец я расплакался, и отец спустился на шум. Он сказал, что мне все приснилось: у нас никогда не было белых мышей в клетке. Мать сказала то же самое.

— Значит, они тебя обманули, — вставил Уилл.

— Да, они меня обманули. Мать хронически боялась мышей, так что их никак нельзя было оставить в доме. Но тогда я поверил им и только спустя много лет сопоставил факты и понял, что они сделали. Но я не в обиде на них за это. С их стороны было гуманнее сказать мне, что это был сон, чем силой отбирать у меня мышей, к которым я успел привязаться. — Доктор Берроуз откашлялся. — Уилл, мы с мамой собирались тебе рассказать. Но мы дожидались, пока ты повзрослеешь, потому что боялись, что ты не поймешь, не справишься с этим. Клянусь! — Он посмотрел в глаза сыну. — А теперь, когда ты все знаешь, разве это что-то меняет?

Уилл помедлил с ответом.

— Да, думаю, что меняет, — в конце концов сказал он. — В глубине души я всегда чувствовал, что чем-то отличаюсь от вас с мамой, и уж тем более от Ребекки… то есть от Ребекк. Я старался стать таким, как вы… чувствовать себя частью семьи… пожалуй, я даже заставил себя не замечать эту разницу… но ведь это неправильно? Даже если бы я не встретил свою родную семью в Колонии, не узнал о стигийцах, моя жизнь все равно бы строилась на лжи, верно? Пусть даже на моей собственной лжи. — Уилл передохнул, стараясь унять дрожь в голосе. — А это было бы неправильно, так?

— Ты прав, Уилл. Надо было рассказать тебе раньше, — согласился доктор Берроуз. Тут он резко сменил тему: — По-моему, мы уже довольно долго поднимаемся.

* * *

— Ну что, выход завалило, — сообщила Марта, вернувшись из туннеля к Честеру и Эллиот. Она посмотрела на девушку, которая сидела на носилках, поджав ноги, и жевала кусок сушеного паучьего мяса, запивая его водой из фляги.

— Простите, — сказала Эллиот, виновато вскинув брови. — Мне ничего другого не пришло в голову.

— Нет, ты все правильно сделала, — успокоила ее Марта. — Раз вопрос был в том, кто раньше до нас доберется, Пресветлые или Граничник, то я бы поставила на Граничника. Он бы точно не дал нам уйти.

— А эта поганая Ребекка, которую мы таскали с собой, — проворчал Честер и сердито фыркнул. — Я ведь видел, что она врет и не краснеет, но Уилл и слышать об этом не хотел. Все стигийцы — лживые твари, все без исключения!

Марта откашлялась, и Честер медленно повернулся к Эллиот, вспомнив, что она рассказала о себе в пещере. Мальчик нервно поерзал на месте.

— Э-э… извини, не хотел тебя обидеть, — пробормотал он.

Эллиот перестала жевать и посмотрела на него.

— Верхоземская мразь, — прошипела она. Честер выпучил глаза от удивления, и девушка расхохоталась. — Да шучу я, Честер! Пусть мой отец и был стигийцем, но они противны мне так же, как и вам.

Честер сглотнул и через силу улыбнулся, но видно было, что он еще не опомнился от испуга.

— Моя мать служила в Гарнизоне в стигийском квартале. Там они и познакомились, — объяснила Эллиот. — Когда она обнаружила, что беременна, то переехала в Западную Пещеру, как можно дальше оттуда. Ситуация была, мягко говоря, затруднительная: если бы их тайну раскрыли, мать бы изгнали, а отца казнили. Так что он особенно не участвовал в моем воспитании, правда, старался при любой возможности нас навещать. А потом, когда мне было девять, он перестал приходить. Говорят, он пропал без вести во время какой-то операции в Верхоземье.

— Разве тебя это не смущает? — поинтересовался Честер. — Я о том, что ты говоришь по-стигийски, сама наполовину стигийка, но сражаешься против них… и даже их убиваешь, так ведь?

— Нет. Слушай, я колонистка до мозга костей, как моя мать. Она воспитала меня как колонистку, и я видела, как стигийцы обращаются с моими сородичами. Я ненавижу их так же, как все, — ответила девушка.

— Так почему ты ушла из Колонии? — спросила Марта.

— Кто-то каким-то образом узнал о моем отце и стал шантажировать мать. Я не знаю, кто это был: мать не рассказывала… но я видела, что она сходит с ума от беспокойства. Вот я и подумала, что если я уйду, то ее оставят в покое.

— Оставили? — спросила Марта.

— Не знаю, — печально ответила Эллиот. — Я ни разу с ней не связывалась с тех пор, как ушла.

Несколько минут все молчали. Наконец Марта нарушила молчание и сказала:

— Нам нельзя тут оставаться. Тут самая середина паучьих владений.

— А как же Уилл? — нахмурившись, спросил Честер. — Когда я на него обернулся, он несся сломя голову. Думаете, он успел убежать из пещеры?

Марта глубоко вздохнула.

— Даже если успел, он все равно сюда не выйдет. Я предлагаю двинуться в Волчьи Пещеры, — сказала она, глядя на туннели за спиной у ребят. — Если доберемся туда, подождем его там.

— Что значит «если»? — спросил Честер.

Через три дня запасы провизии у Уилла и доктора Берроуза почти подошли к концу, а сами они выбились из сил. Пласт породы, по которому они двигались, то и дело пересекали глубокие разломы, в которые порой было страшно даже заглянуть. На поверхности земли любое ущелье такой ширины стало бы серьезным препятствием, но здесь благодаря уменьшенной силе тяжести его можно было преодолеть одним прыжком.

Перескочив через очередной разлом, доктор Берроуз начал насвистывать сквозь зубы. Он неторопливо вышагивал по туннелю, выставив подбородок вперед и лениво посматривая по сторонам, — как будто вышел прогуляться в воскресенье после обеда. Уилла раздражало, что отец держится так спокойно.

Меньше чем через километр подъем закончился узким-преузким каменным коридором с неровными острыми стенками. Протискиваясь внутрь, доктор Берроуз прекратил свистеть и стал кряхтеть.

Уиллу и свист действовал на нервы, а кряхтение окончательно разозлило. Мальчик резко остановился, и его отцу пришлось сделать то же самое.

— Да что ж я делаю?! — воскликнул Уилл, пиная камешек. — Какого черта я тут с тобой маюсь?

— Тебя что-то беспокоит? — поинтересовался доктор Берроуз.

— Ага. Не считая того, что я вымотался и подыхаю с голоду. Я совершил ошибку. Надо было пробираться к Честеру и остальным. А я даже не попытался как следует, а ведь знаю, что они будут меня ждать в Волчьих Пещерах.