Лабиринт простых сложностей - Галина Владимировна Романова

него вообще крышу сносило, когда что-то касалось меня. Верил без оглядки. Запирал, старый дурак. Типа ключ его секретный я не могла подделать! Смешно…

– То есть вы признаете, что заранее продумали свой визит к Баловневой в гримерку?

– Признаю. А что? Но убивать не хотела. Нож прихватила, когда по кухне кралась. Так, на всякий случай. Думаю, будет выпендриваться, попугаю. А она в такую дурь полезла… – Ирина улыбнулась одними губами. – Я ее и… И убила. Выхожу, а тут этот чертов педофил навстречу. Ну и ему досталось. Жив хоть?

– Жив. Пришел в сознание. Дал показания против вас. Так что под протокол не откажетесь от того, что сейчас мне рассказываете.

– И не собиралась. Смысл? Денег теперь нет. Жить негде. От отца весточку прислали. Сердит на меня. Квартиру каким-то гопникам продает. Тетка давно от меня отреклась. И куда мне?

– Зачем так грубо отца подставили, Новикова?

– Достал следить за мной! – выпалила она. – Хуже тетки! Опекун хренов!

– Но пальцы были на дозах в гримерке Баловневой, – возразила Хмельнова. – Вы просто решили одним махом избавиться и от нее, и от него? Решили полностью перехватить инициативу в их бизнесе? Во всех направлениях?

– Отстаньте, а? Как сделала, так сделала. Он сел. Я сяду. Вам не все равно, что мною двигало? Ваш безупречный мир станет чище. И да, простите, что не рассчитала удар. Не хотела вас так сильно…

– Как все произошло?

– Я следила за Крутовой. Она знала, где тайник у Ангела. Я нет. Она ломанулась как ненормальная в квартиру, я за ней. Она открыла тайник, получила по башке. Я только нагнулась за мешком, и тут вы в квартиру вошли! Ну, пришлось и вас угомонить. Извините.

– Шторы задвинули зачем?

– Мне надо было убедиться, что вы обе живы. Надо было прибраться. А дом напротив слишком близко.

– Вас все равно увидели в тот день и опознали. И раньше видели, когда вы в гости к Баловневой заглядывали. И когда квартиру ее отмывали после ее смерти. Свои пальцы уничтожали?

– Именно, – ответила она безучастным тоном. – Я же была с ней незнакома. Якобы… Шторы потом сняла, сообразив, что на них могут остаться мои следы. Как все… Как все бездарно вышло! Началось с Сахаровой. А потом как ком с горы! Но прошу учесть, Ваню я не убивала. И никто не убивал. Его сердце не выдержало дозы под кофе.

– Его знакомая утверждает, что он не был наркоманом, – вспомнила Хмельнова показания Марии Илюхиной.

– Не был, но иногда мог себе позволить что-то мимо вены, – почти с веселым хмыканьем проговорила Ирина. – Честно? Я думала, что у нас с ним все наладится. Сахаровой нет. Осталась я. Но… Он стал сторониться меня. Может, догадался о чем-то?

«Или видел, – подумала Хмельнова. – Пока стоял в подъезде и ждал Сахарову, тоже желая ее смерти, увидел, как Новикова ее убивает. Перепугался и стал сторониться девушки. Но узнать об этом теперь уже невозможно, как невозможно доказать причастность Новиковой к его смерти. Если только она сама, окончательно раскаявшись, не признается. Но это вряд ли. Кается-то она весьма избирательно. Только в тех эпизодах признается, которые можно доказать. Бедной Крутовой досталось почти ни за что. Той ночью, когда убили Ангела, она просто решила покататься. Это из той серии: не в том месте, не в то время оказаться. Если бы Харин не очнулся, было бы сложно доказать невиновность Александры».

– Все у вас? Поехали, гражданин начальник, в последний путь? – Новикова полезла в распахнутую дверь полицейской машины, воскликнув с сожалением: – Какая, в сущности, смешная штука жизнь…

…– Как я выгляжу, товарищ подполковник?

Верочка нервно кусала губы, без конца поправляя сползающие бретельки свадебного платья. Зря она его выбрала. Красивое, но неудобное какое-то. Бретельки падают. Подол путается в ногах. И Димы что-то долго нет. А у нее подмышки мокрые. Уйти в комнату невесты и брызнуться дезодорантом? А вдруг он в это время как раз подъедет?

– Вера, ты прекрасна, как большинство невест, – ответила рассеянно Хмельнова, читая сообщение, только что поступившее ей на телефон. – И нервничаешь напрасно. Сползающие бретельки только добавляют тебе шарма и эротики. И хватит уже козырять тут званиями, не на плацу.

– Извините. – Вера вдруг почувствовала себя странно одинокой в этом огромном красивом холле, полном нарядных людей, невест и женихов. – Ну вот где он? Сейчас уже наша очередь, а он…

– А он уже паркуется вместе с моим сыном. И очередь ваша только через полчаса.

Хмельнова потрогала волосы. После повязки, которую уже два месяца как сняли, ее волосы совсем не лежали как надо. И мысль, что ей надо постричься «под ноль», все чаще посещала ее в последнее время. Но полковник, услышав об этом, погрозил ей пальцем:

– Не смей! Я ухожу на пенсию. Тебя собираются назначить на мое место. А кто тебя утвердит лысую, Ритка?

Да, отпуска на побережье – все равно, на каком – у нее так и не случилось. Сначала мешало расследование. Потом дело передали в суд, который длился бесконечно долго. Их то и дело вызывали для дачи показаний. Приговор Новиковой все сочли невозможно мягким. Ей дали всего десять лет. Но не им решать. После суда только-только выдохнули, как пошли разговоры о кадровых перестановках. И кандидатуру Хмельновой выдвинули на повышение. Какой уж тут отпуск?..

– Вот они! – воскликнула Верочка громким шепотом, тыча пальчиком в сторону двух мужчин, поднимающихся по лестнице.

Сережа с Димой, в строгих костюмах и белых сорочках, подошли, встали рядом.

– Думала, уж и не дождемся вас, красавчики, – не без ехидства воскликнула Рита. – А что такое? Я чувствую запах алкоголя? Сережа?

– Я нет, – со смехом замотал головой ее сын, выставляя ладони щитом. – Жених нервничает. Пришлось влить в него шампанского.

– Жених? Ты нервничаешь? – она с улыбкой глянула на Андреева.

– Да что-то колотит, Маргарита Сергеевна. Женюсь!

– И?

– Как-то нервно. Волнуюсь. Первый раз женюсь. – Он обхватил Веру за талию, уткнулся губами в ее голое плечо. – На любимой женщине. Брак – это такое серьезное дело все-таки и…

– Да брось, капитан! – прервала она его со смешком и хитро прищурилась: – Брак – это вполне себе банальное дело. До тошноты банальное.

– Товарищ подполковник! – резко выпрямился Дима, уставив на нее испуганные глаза. – Кажется, однажды я уже это слышал. И что вышло?

– А что такого вышло? – она рассмеялась, запрокидывая голову. – Все у нас с тобой получилось, капитан. И с Верочкой получится. Что такое? Кажется, наша очередь. Вперед!..

– Конец —