Дар чародея - Арина Теплова

– Ну да, а посередине, насколько я помню, зеленоватый камень – шпинель. Самая ценная в этом гарнитуре вещь.

Положив колье обратно, девушка взяла колечко с желтоватым камнем.

– И как вы не боитесь оставлять здесь такие вещи? Ведь слуги…

– Комната запрета, – пожал плечами Никита. – А слуги преданы нам. Вряд ли крепостные будут воровать. За это можно и в Сибирь угодить, коли поймают. Ни разу не видел в этом доме краж.

– Все же какая красота, – восхитилась Надя, доставая очередной серебряный браслет с синими сапфирами. Она примерила его на свое запястье.

– Погодите, дорогая, – нахмурился вдруг молодой человек. – Мне кажется, здесь не все драгоценности, раньше было гораздо больше. Как-то за обеденной трапезой, Лидия говорила, что у нее не закрывается шкатулка от количества драгоценностей, и просила Сергея переложить часть в сейф. А теперь тут и третьи нет, странно.

– Так, наверное, он и переложил.

– Не уверен в этом, тогда братец ответил, что его сейф переполнен бумагами и пока в нем нет места. Он ожидал прибытия нового сейфа из Петербурга намного большего, чем прежний, и попросил Лидию обождать пару недель.

– И новый сейф привезли?

– В том-то и дело, что нет. Заказ Сергея где-то затерялся. А потом он стал не нужен брату, весь он полгода был не себе, как безумный, искал Лидию.

– То есть вы хотите сказать, Никита, что Сергей так и не успел переложить драгоценности в сейф, потому что последний не привезли?

– Именно это я и говорю.

– Но тогда где же остальное содержимое шкатулки?

– Вот и я теряюсь в догадках, – задумчиво ответил граф. – Но то, что этот ларец был полон драгоценностей, я прекрасно помню.

– Может, их отнесли почистить ювелиру?

– Возможно, но не слышал этого от брата. Странно все это. Надобно будет спросить его.

– Конечно, спросите, – кивнула девушка и придвинула к себе малахитовую шкатулку, решив рассмотреть ее поближе. Она начала вновь перебирать драгоценности.

– Жаль, что более ничего мы не нашли здесь, наверное, надо идти, Надюша.

– Помните, Никита, вы на днях говорили о людях, которые разоряют могилы, – вдруг заметила она.

– И что же?

– А то, что, похоже, я знаю, где их искать, – ответила она как-то буднично, вертя в руках шкатулку.

– Неужели? И где же? Вы знаете, кто они?

– Ну, кто такие предположим и не знаю, но, – она замялась, достав рукой до дна шкатулки, и вымолвила. – Погодите, мне кажется…

– Что такое, Надюша? – спросил граф, явно ожидая ее дальнейших слов про разорителей могил.

– В детстве у меня была игра, пиратский сундук, – сказала задумчиво девушка, чуть наклоняя шкатулку и рассматривая ее бока. – Так вот этот сундук был с двойным дном, – она замолчала и начала быстро выкладывать содержимое шкатулки на стол. – Видите, у нее края по внешней стороне длиннее, чем внутренние.

– Вы хотите сказать, дорогая… – протянул Чернышев, также вглядываясь в шкатулку.

Уже выложив все драгоценности, Надя, почти сунув нос в шкатулку, умело тонкими ноготками нащупала сбоку некую тесьму. И через секунду потянула за нее, вытащив плотное бархатное дно.

– Смотрите! – воскликнула она.

Действительно, внизу оказался потайной отсек, всего в пару сантиметров глубиной, но достаточный для того, чтобы вместить сложенный вдвое лист бумаги. Надя уставилась на него так же, как и Никита.

– Как вы додумались? – выдохнул молодой человек, явно не ожидая подобного.

– Я просто знала, – пожала она плечами. Раскрыв письмо, она прочла его содержимое, как и Чернышев:

«Дор. К., вы обещали свести меня с человеком, который сможет избавить меня от моего страха. Вы говорили, что покажете мне путь избавления от печалей. Я жду уже долго, так когда же?»

В конце письма стояла подпись Лидии, как и на первом найденном письме.

– Что это за письмо? Глупость какая-то написана, – первым вымолвил Никита.

– Почему же? Наверняка опять к Капитону обращается она, видите, большая К.

– При чем тут страх и печали? Явно бред.

– А мне думается, что в этом письме скрыта какая-то важная информация, иначе зачем бы Лидия стала прятать его в потайном отделении?

– Если вам так не кажется, расшифруйте мне, что значат эти фразы? Мне дак ничего не понятно.

– Да все понятно. Капитон, видимо, обещал ей какого-то человека, чтобы тот избавил ее от страхов. Может, доктора?

– Ага, для душевнобольных, – сказал хмуро граф. – Только не уподобляйтесь моему братцу, который выставляет все так, будто Лидия была не в себе перед смертью. Говорю вам, она была совершенно нормальной. Не знаю, зачем Сергей постоянно твердит об этом.

– А вот мы сейчас пойдем к Сергею и спросим его об этих письмах.

– Сейчас? – опешил он.

– Именно, – кивнула девушка, быстро вставляя второе дно и складывая обратно драгоценности. – Пусть увидит эти письма и скажет, что он обо всем этом думает!

Она нашла Сергея в кабинете, от него как раз вышел приказчик, и Надя, как вихрь, ворвалась внутрь комнаты. Девушка попросила графа Никиту пока не вмешиваться, так как хотела сначала выяснить все сама.

– Поговори со мной, Сережа! – с порога заявила она взволнованно.

– А, Наденька! Я как раз хотел тебя разыскать, прокатимся, быть может, верхом? Никита заверил меня, что ты уже довольно сносно сидишь в седле.

– Прости, но сейчас я не хочу никуда ехать, я вся на нервах.

– Отчего же? Ты опять что-то видела? Потустороннее? – предположил он и, поднявшись из-за письменного стола, приблизился к ней.

Она в ответ протянула ему письма и сказала:

– Наоборот, слишком реальное, до такой степени, что я не знаю, что и думать обо всем этом. Прочти.

Взяв из ее рук письма, Чернышев по порядку открыл их и прочел.

– Что это за письма? – удивился он, подняв на нее глаза.

– Я наша их в спальне Лидии.

Лишь на минуту он опешил, а затем его лицо стало хмурым.

– Зачем ты опять ходила в эту треклятую комнату, Надя! – возмутился молодой человек. – Я же просил тебя – перестань думать обо всем этом, это вредно для твоего сердца!

– Ты хочешь, чтобы я не думала, чтобы скрыть что-то от меня? Тайны, которые я не должна знать?

– Ты просто одержима какими-то тайнами. Но их нет, милая, поверь мне, – уверил он.

– Есть, и я не зря пошла в эту комнату, потому что знала, что найду доказательства, эти письма!