Я - ведьма! - Лада Лузина

Но здесь, в супермаркете «СПАР», ей не хотелось ничего. Иванна послушно плелась за Наташей, толкая перед собой тележку и скучливо скользя глазами по бесчисленным разноцветным вещам.

Зачем ей бумажные салфетки, если у ведьм не бывает насморка и даже грязь к ним не липнет, как к кошкам и гусям?

Зачем крем для обуви, если ее ботинки ступают лишь по безлюдной роще и еще более пустынным кладбищам и лугам, где она ищет свои камни и травы?

Зачем щетки и моющие средства, если достаточно произнести заклинание, и в квартире воцарится чистота?

— Тебе нужно купить что-нибудь из косметики, — приказным тоном сказала Наташа, останавливаясь возле целого выводка импортных кремов.

— Незачем, — возразила Иванна, — внешность ведьм зависит от совершенно иных вещей.

— От каких это? — въедливо уточнила подруга, подобравшись в преддверие нападения.

— От того, делают они добро или зло.

— То есть?

— Совершая злой поступок, ведьма стареет, а если несет добро — молодеет. Потому злые колдуньи в сказках всегда страшные сгорбленные старухи. А добрые волшебницы молоды и прекрасны.

Наташа секунду подумала и безапелляционно опровергла:

— Ерунда!

— Amicus Plato, sed magis amica est veritas[15], — изрекла Иванна, имевшая дурную привычку добивать окружающих латынью. — Посмотри на меня. Мне ведь скоро двадцать семь.

Наташа придирчиво изучила мраморную, словно светящуюся изнутри кожу подруги, без намека на жирность и сухость, морщины и угри. Действительно, при такой мордашке не нужен ни скраб, ни даже тональный крем.

Но при чем тут добро и зло?

— А я думала, ты намного младше меня, — недовольно протянула певица. — Мне ведь только двадцать пять будет в августе… — И тут же (Иванна не сомневалась в этом!) нашла вполне реалистичное объяснение. — Это потому, что ты не живешь! Вот и выглядишь на девятнадцать. Ладно, не заговаривай мне зубы. Туалетная бумага тебе ж нужна?

С этим трудно было поспорить.

— И мясо Рэтту надо купить, а то он у тебя на сухом корме сидит. И… И… И…

Иванна больше не возражала. Ее тележка быстро наполнялась пакетами, коробочками, бутылками…

И только когда ведьма подошла к кассе, она вдруг вспомнила, что в мире существуют деньги.

* * *

Рэтт сидел у магазина, демонстрируя глубокую обиду. Мало того, что его хамски вытащили из дома в неположенное время, так еще и бросили у магазина одного.

— Отвязывай пса и пошли… — потребовала Наташа. — И вообще, ты видела, куда его привязала — к чужой машине!

Карамазова занервничала и попыталась отцепить поводок.

«И впрямь, о чем надо думать, чтобы, не глядя, прицепить собаку к чужому авто? А если бы хозяин машины появился раньше нас… А если бы машина поехала… Что было бы с Рэттом?!»

Ее руки задрожали от страха и злости.

«Заторможенная дура! Безответственная идиотка!»

Она готова была сама надавать себе оплеух. И в то же время дьявольски злилась на Наташу, силком выпихнувшую ее в мир, куда она не может (или не хочет?) вписаться.

«Не нужно было выходить из квартиры! Я же не хотела! Зачем я послушалась ее?!»

Ведь какой бы нереальной ни казалась ей жизнь, она совершенно реальна, и нарушать ее правила опасно. И если бы водитель оказался таким же рассеянным, как она, Рэтт мог погибнуть под колесами машины, и никакая магия его бы уже не спасла!

Однажды я осознала, что забыла азы нормальной жизни. И если моя прислуга исчезнет, окажусь совершенно беспомощной и нежизнеспособной… — бумерангом памяти вернулись к ней менторские слова Наташи.

И Наташа права, трижды права!

В этом мире, не подчиняющемся законам колдовства, Карамазова чувствовала себя жертвой номер один — рыбой, выброшенной из воды, животным, растерявшим природные инстинкты.

«Поэтому ты и не любишь покидать свой мирок, безопасный, как очерченный мелом колдовской круг, мир, где ты — сильная и всевластная владычица? — садистски спросил ее внутренний голос. — Наташа права: ты стала бояться жизни!»

Она бестолково дергала поводок. Из мести Рэтт сел так, что повод был натянут, точно струна. Для того чтобы развязать узел, нужно было ослабить его хоть немного.

— Ну, бусинка моя, подвинься чуть-чуть…

Не тут-то было. Девяностокилограммовая бусинка размером с небольшой утес сидела как нерушимая скала, и сдвинуть ее с места мог только трактор. Не исключено, что собака почувствовала, какой опасности подвергла ее предательница-хозяйка.

— Рэтт, прости меня, — проскулила Иванна.

Водолаз гордо отвернулся, не желая поддерживать разговор.

Наташа поставила кульки с покупками на землю и молча закурила, проявляя поразительное терпение.

— Я не знаю, что делать, — призналась Карамазова.

Это было равносильно признанию проигрыша.

— О чем я тебе говорила… — завела любимую песню певица.

Но тут Рэтт неожиданно вытянул шею, настороженно понюхал весенний воздух, деловито гавкнул и уверенно пошел в сторону дома, без труда увлекая за собой чужой «Запорожец».

— Рэ-этт! — заорала Иванна. — Мальчик мой, постой!..

Он остановился и, нетерпеливо переминаясь на лапах, позволил себя отвязать. Его взгляд говорил: «О прощении не может быть и речи, но дело превыше всего. Скорее! Скорее!»

Не медля ни секунды пес вырвал повод из рук и кинулся бежать с несвойственной его характеру прытью.

Иванна и Наташа проворно бросились вслед.

Задыхаясь с непривычки, ведьма в рекордные сроки преодолела расстояние от магазина к дому. Могилева (тренажерный зал, танцы, бассейн), несмотря на высокие каблуки, неслась впереди с легкостью профессиональной спортсменки.

Водолаз уже стоял у подъезда, громко требуя, чтобы ему немедленно открыли дверь. Не по-джентльменски отпихнув попой обеих барышень, он протиснулся в образовавшуюся щель и помчался вверх по лестнице. Сбитая с толку Иванна едва передвигала ноги, спотыкаясь на каждом шагу и волоча за собой огромный кулек с жизненно важными продуктами. Наташа шла следом, и ведьма чувствовала, как жжет ее между лопаток излучаемая подругой радость: «Наконец-то в жизни Карамазовой хоть что-то происходит!»