Миллионер - Сергей Сергеев

«Предупредить его? Не успею, да и не нужно. О чем предупреждать?!»

Повернул ключ зажигания. Двигатель не заводился.

Максимов вспомнил, что где-то читал о приеме спецслужб, который они применяют при задержании террористов и шпионов, – отключают на расстоянии электрическую систему двигателя. Объект вынужден выйти из «обезноженного» автомобиля и тут же попадает прямо в руки преследователей. Если не выходит, то его вытаскивают из неподвижного и превратившегося в ловушку средства передвижения.

«Не буду выходить из машины».

Он опять повернул ключ. Двигатель не заводился.

«Может, лучше выйти и пересесть в машину к Троянову?»

Отчаянным движением еще раз повернул ключ и услышал мерное урчание мощного мотора.

Автомобиль медленно выехал со стоянки и свернул в соседний переулок.

Раздались противный скрежет тормозов и визжание шин по горячему от солнца асфальту. Пришлось резко затормозить – «ауди» блокировал непонятно откуда взявшийся микроавтобус.

Через секунду боковое стекло рассыпалось на мелкие кусочки.

Максимов почувствовал оглушающий удар и почти потерял сознание.

Сквозь зыбкую пелену он как будто издалека услышал: «Вы арестованы».

Два мощных оперативника втащили бесчувственного Максимова в микроавтобус.

Троянов наблюдал за сценой со стороны.

На этот раз Веров не считал нужным скрывать презрительное отношение к несчастному Крюкову. Атмосфера встречи ничем не напоминала вежливую беседу, состоявшуюся между ними около двух месяцев тому назад.

– Генеральный директор «Интер-Полюса» Максимов задержан на месте преступления – переводил похищенные средства на теневые счета в зарубежных банках. Следствие считает, что он действовал в сговоре с вами. Что можете сказать по этому поводу? – Веров с удовольствием наблюдал, как «старый проходимец» нервно трет ладонью занемевший затылок.

«Лишь бы не окочурился тут же, на моих глазах. Все же официальное здание. Потом будут сплетничать, что я бизнесменов пытаю. Хотя это тоже полезно. Пусть говорят!»

– Абсурдное обвинение! Максимов представляет консалтинговую компанию Рюмина, его и спрашивайте о сговоре, – обиженно заявил Крюков.

– Нехорошо валить с больной головы на здоровую. Максимов ранее работал у Рюмина, но генеральным директором компании назначали его вы и другие акционеры. А в последнее время, по агентурным данным, вы активно продвигали Максимова, расширили его полномочия, хвалили на совещаниях.

– «По агентурным данным»! Это, извините, тридцать седьмым годом попахивает!

– Год сейчас не тридцать седьмой, это вы верно заметили. Но от жуликов и предателей страну почистить было бы нелишним, – заметил Веров.

– Извините, я погорячился. Вы же специалист по борьбе с коррупцией... – попытался зайти с другого бока Крюков, но его резко прервал «инквизитор», как он успел окрестить про себя беспощадного Верова:

– Сейчас этим вопросом занимаются Следственный комитет и другие компетентные органы. Да, я участвовал в подготовке первых концептуальных документов о борьбе с коррупцией, но в данный момент это не моя функция. Давайте не будем отвлекаться от темы. Вы признаете, что Максимов действовал по вашим указаниям?

– Смотря что вы имеете в виду. В компании он работал под моим руководством. Я же возглавляю Наблюдательный совет...

– Вот видите, вы признаете, что он действовал в рамках ваших директив, – вновь прервал крюковские рыдания Веров.

– Указаний красть со счетов компании я ему не давал, – сообщил Крюков.

«Действительно не давал, он же украл мои деньги! Кстати, где они?»

– В деталях будете разбираться со следователями. Думаю, что завтра вас вызовут на первый допрос. Меня интересует, так сказать, политический аспект. Совершено крупное хищение средств, которые незаконно выведены из-под налогообложения. Нанесен ущерб государственным интересам. Это вы не отрицаете?

– Если имело место хищение, не отрицаю, что государство пострадало.

– Кроме того, пострадали и акционеры. Оказалось, что Наблюдательный совет под вашим мудрым руководством не способен обеспечить интересы акционеров.

«Зря я согласился, что совершено хищение, пусть это доказывает суд, – пожалел Крюков. – Вообще, на каком основании он меня допрашивает? Он разве следователь?»

– Вы можете и не отвечать, – пришел на помощь Крюкову «инквизитор». – Я вас не заставляю. Если нечего сказать, насиловать вас не буду.

– Почему же нечего! Необходимо провести собрание акционеров. Пусть следствие ознакомит их с предъявленными обвинениями, а они уже решат, ущемлены их интересы или нет.

– Это демагогия. Существует тайна следствия. Почему следователи должны отчитываться перед вашими акционерами? Это недопустимо. Тем более что некоторые из акционеров могут быть вовлечены в организованную группу лиц, которые по сговору занимались хищениями из бюджета «Интер-Полюса».

– Скажите, что от меня конкретно требуется? – устало попросил Крюков. – Признать ошибки и принять меры к их исправлению? Нет вопросов. Наказать виновных? Накажем. Передать часть акций государству? Я готов.

– Откупиться хотите?

– Хоть горшком называйте, только в печь не суйте! – пытался пошутить Крюков.

– Пока идет следствие, никаких требований предъявлять не буду. Хотел с вами поговорить по душам, но вижу, что вы не расположены к откровенности.

– Почему же?.. – пытался возразить Крюков.

– Не расположены, – жестко сказал Веров. – Приторговываете государственными интересами, ущемляете права акционеров и не хотите признать очевидное. На данный момент условимся о следующем. Никакого противодействия ходу следствия. Только максимальное содействие! И все переводы средств из компании должны быть заморожены, за исключением исполнения обязательств по заключенным контрактам. На условиях полной прозрачности этих обязательств! Шаг влево, шаг вправо – побег. Я вас предупредил.

«Хреновые дела», – подумал Крюков, неразборчиво буркнув вместо прощания и закрывая за собой дверь.

* * *

После обеда к Верову зашел улыбающийся Рюмин. Ему даже не пришлось выписывать пропуск. При содействии Верова он был оформлен нештатным советником с удостоверением, дающим право посещать практически все государственные ведомства, кроме силовых структур.

Валентин Борисович втянул носом воздух и сморщился:

– Запах неприятный, но знакомый. Что, Крюков побывал?

– Пахнет разлагающимся трупом. Поплыл твой Крюков, готов делиться, но уже поздно. Пусть скажет спасибо, если не попадет за решетку вместе с Максимовым.

– Так и не нашелся что сказать?