Познакомьтесь с собой. Как гены, микробы и нейроны делают нас теми, кто мы есть - Билл Салливан

После своего выдвижения на премию «Оскар» за роль короля Георга VI в фильме «Король говорит!» актер Колин Фёрт бросил ученым вызов, попросив их выяснить, что «биологически не так» с людьми, которые не согласны с ним по актуальным политическим вопросам. Нейробиолог Герайнт Риз из Университетского колледжа Лондона принял вызов, изучив структуру мозга либералов и консерваторов и назвав Фёрта соавтором своей работы.

Обнаруженные Ризом структурные закономерности были настолько стабильными, что исследователи вскоре по результатам сканирования мозга могли с 72 %-ной точностью предсказывать, какую партию поддерживают участники эксперимента. У консерваторов, как правило, увеличено миндалевидное тело – область мозга, отвечающая за страх и тревоги, а у либералов больше передняя поясная кора – область, вовлеченная в критический анализ инстинктивных мыслей. Было бы интересно посмотреть на структуру и активность мозга умеренных и независимых. Можно ожидать, что их миндалевидное тело и передняя поясная кора будут соответствовать друг другу и обладать равной активностью, возможно, обеспечивая тем самым лучший баланс страха и рациональности. Интересно, что у людей, склонных к прокрастинации, также наблюдается увеличение миндалевидного тела, что может объяснять, почему они стараются откладывать дела: просто боятся, что их действия приведут к отрицательному результату. Применительно к политике это может помочь объяснить различное отношение консерваторов и либералов к новым идеям, которые меняют сложившееся положение или ломают традиции.

Теперь мы знаем, почему все эти умные мемы, которые мы публиковали, не убедили наших френдов в Фейсбуке поменять свое мнение. Вы просите их изменить не мнение; вы просите их изменить свой мозг. Описанные результаты показывают, что структурирование нашего мозга играет важную роль в том, как мы реагируем на потенциальные угрозы, стрессы и конфликты, что в свою очередь коррелирует с нашими политическими взглядами.

Существует веская эволюционная причина, по которой особи нашего вида распределяются по всему политическому спектру: консерваторы превосходно умеют обнаруживать возможные угрозы, а либералы – превосходно их оценивать. В сотрудничающем обществе эти дополняющие друг друга умения дают полезные средства для развития цивилизации. Наша сегодняшняя проблема в том, что мы больше не уважаем чужие таланты, потому что не можем взбунтоваться против экстремистов, которые настраивают нас друг против друга. Гораздо проще обозвать кого-то конспирологами или либеральными придурками, чем выступить против своих и прислушаться к мнению противников. Мы должны избавляться от своего пристрастия к дофаминовому краткосрочному вознаграждению, обеспеченному племенным групповым мышлением, и стремиться к долговременному вознаграждению, которое появляется из компромисса, достигнутого логикой и разумом. В 1991 году рок-группа Live предупреждала нас о жизни в черно-белом мире; пора научиться ценить красоту серого цвета[181].

Почему так сложно (но возможно!) изменить свой разум

Когда дело касается изменения мышления, у вас больше шансов повлиять на молодых людей. Созревание мозга заканчивается примерно к 25 годам, после чего в некоторых вопросах он может упорно сопротивляться переменам, словно затвердевшая лава. Почему в этот момент наша когнитивная «крепость» настолько неприступна? Иногда даже доказательства размером с гору и вулканическая[182] логика не могут поколебать явно ложные убеждения.

Томография мозга дает новый, но огорчительный взгляд на то, как мы думаем об убеждениях, которыми дорожим. В одном эксперименте исследователи представили испытуемым несколько утверждений – как имеющих отношение к политике (например, «следует разрешить аборты»), так и не имеющих («ежедневный прием поливитаминов улучшает здоровье»). Участники высказывались, согласны ли они с каждым заявлением, а потом им предъявляли контраргументы ко всем.

Результаты оказались любопытными. У испытуемых в целом не было проблем с переоценкой своей позиции по неполитическим утверждениям, однако в политических вопросах их было не сдвинуть с места. Когда оспаривались политические взгляды участников эксперимента, у испытуемых проявлялась большая активность в миндалевидном теле, словно они воспринимали какую-то опасность. Как и в случае других угроз, в процесс принятия решений влезают эмоции. Кроме того, при оспаривании политических убеждений возбуждались зоны мозга, связанные с восприятием себя. Это заставляет предположить, что наши мозги имеют серьезные проблемы с отделением этих убеждений от образа собственного «я». Иными словами, вызовы нашей личной политической позиции или лидерам нашей партии оспаривают наше самоосознание. Ничего такого мозг-«примадонна» не потерпит! Мы предпочтем не сталкиваться с кризисом самовосприятия, а будем отрицать предложенные факты или презрительно на них смотреть, как это делает любой хороший пресс-секретарь.

Мы получаем дофаминовое вознаграждение каждый раз, когда слышим, что кто-то с нами согласен, поэтому неудивительно, что мы ищем аргументы, подтверждающие нашу точку зрения, словно инопланетянин, идущий по цепочке оставленных Эллиотом конфет[183]. К счастью (или к несчастью), интернет позволяет легко найти людей, которые разделяют наши убеждения, какими бы эксцентричными они ни были. Наш мозг-«примадонна» поднимет тост за все подтверждения своих убеждений, однако выплеснет бокал прямо в лицо доказывающему обратное. Такое поведение называется предвзятостью подтверждения (склонность к подтверждению своей точки зрения).

В 2016 году нейробиолог Тали Шарот из Университетского колледжа Лондона продемонстрировала, что предвзятость подтверждения подобна добровольному выпячиванию вашего внутреннего взгляда. Шарот разделила испытуемых на две группы в зависимости от того, считали ли они, что человеческая деятельность ускоряет перемены климата. Затем она сообщала некоторым людям в каждой группе, что ученые заново оценили имеющиеся данные и обнаружили, что изменения климата идут даже быстрее, чем представлялось изначально. Остальным людям в обеих группах она говорила, что новый анализ показал: перемены вовсе не так плохи, как мыслилось первоначально. Угадайте, кто чему верил. Люди, верившие в изменения климата, смеялись над новым анализом, если он утверждал, что на самом деле не все так плохо, зато принимали его, если он говорил, что дела обстоят еще хуже. В группе скептиков все было наоборот: отрицатели перемен, которым говорили, что на деле все еще хуже, отказывались воспринимать новые результаты, зато те, кому говорили, что ситуация с переменами не так мрачна, радостно соглашались с новым анализом. Иными словами, у нашего мозга есть тревожная склонность рассматривать только те факты, которые подкрепляют его нынешние убеждения. Как и большинство из нас, участники этого эксперимента не живут в соответствии с мудрыми словами Томаса Гексли: «Моя задача – научить свои желания подтверждать себя фактами, а не пытаться привести факты в соответствие с моими желаниями».