Король лжи - Джон Харт

– Вы забыли одну, – поправила меня Миллз.

– Какую?

– Жадность.

– Мы закончили?

– Да. На данное время.

– Хорошо, – сказал я. – Мне нужно принять ванну. – Я собрался уходить.

– Не выезжайте из города, – бросила Миллз мне вслед. Я круто развернулся и направился к ней.

– Не играйте со мной в свои игры, детектив. Я тоже знаю систему. Арестуйте меня или не трогайте, а пока не можете арестовать, я буду делать все так, как мне нравится.

Что-то вспыхнуло в ее глазах, но она ничего не возразила, поэтому я пошел к своему грузовику и хлопнул дверцей, протестуя против Миллз и всех, кого она представляла. В маленькой кабине воняло грязью, бензином и кровью, и все же запах ее тошнотворно-сладкой жидкости для полоскания рта перебивал все. Я завел двигатель и выехал со стоянки. Направился домой, осознавая, что всю дорогу Миллз будет следовать за мной. Я понял ее взгляд: я мог делать все, что заблагорассудится, но послед. нее слово останется за ней.

Я припарковался в конце подъездной дороги и вылез из кабины. Миллз остановилась на улице рядом, у моего почтового ящика. Дважды посигналила и отъехала, но не уезжала совсем; проехав квартал, она припарковалась в переулке рядом с озером. Я видел ее, и она видела меня, и это продолжалось до тех пор, пока я не зашел внутрь. В кухне я вцепился в стойку бара, пока мои руки не задрожали, а гнев не заставил трястись всю комнату. Последние силы покинули меня. Тело казалось мертвым, в то же время мозг лихорадочно решал одну-единственную задачу. Правильно или неправильно, хорошо или плохо, но я знал, что мне нужно.

Телефонная трубка согревала мне ухо, и в какое-то мгновение я чувствовал биение сердца Ванессы, как будто моя голова лежала у нее на груди. Я сел на пол и набрал номер. Раздался звонок, и я слышал его так, будто находился там› а не в своем собственном доме: резкий звук в кухне, мягкий – в зале. Я представил ее мчащейся к телефону, стук дверной ширмы, запах земли и мыла, которым она пользовалась. Видел изгиб ее губ, когда они произносили мое имя. Но она не подошла, я услышал только голос автоответчика, и он не был тем же самым. Даже приблизительно. Я не мог заставить себя оставить сообщение.

Положив трубку телефона на рычаг, я устало поднялся с пола. Полчаса, простоял под душем, но так и не смог согреться. Выйдя из-под струи горячей воды, я обернулся полотенцем и забрался в кровать, думая, что слишком встревожен, чтобы заснуть. Однако я ошибся.

Доне снился черно-белый сон: тени на полу, простиравшиеся, словно прутья, через мои босые ноги. Пальцы ног были темными от крови; я бежал, ощущая боль, и тени неслись за мной. Свет, потом темнота, быстрее и быстрее, а затем только темень. Я прекратил бежать. Я был слепым. Я был глухим. Что-то приблизилось ко мне.

– Привет, Барбара, – сказал я, не поворачиваясь.

– Три часа, – напомнила она.

– Прошлой ночью я мало спал, – заметил я ей.

– Я знаю, – ответила Барбара.

Я нехотя обернулся. На ней был розовый костюм от Шанель и шляпа в виде домика. Великолепное лицо, если не считать крошечных теней в углах рта.

– Откуда ты знаешь? – спросил я.

Она положила свой кошелек на комод с зеркалом и стала включать свет. Она все время передвигалась, пока говорила, как будто не хотела, чтобы я видел ее лицо.

– Ты не поднимал трубку телефона, и я приехала. Приблизительно в четыре часа. Я волновалась. Мне было неловко, что я не здесь с тобой. – Барбара включила последнюю лампу и стояла в нерешительности, разглаживая на юбке невидимые морщинки. Она все еще не могла решиться посмотреть на меня. – Ты не можешь представить, как я была удивлена, увидев пустой дом.

– Барбара, – начал я, не зная, что сказать.

– Я не хочу слышать никаких оправданий, Ворк. Я не могу терпеть оскорбления. Можно согласиться с тем, что ты пошел к ней, потому что меня не было рядом, – я признаю часть своей вины. Но я не желаю говорить об этом и не желаю» чтобы ты лгал мне. Ты не такой уж умелый лжец.

Я оперся на спинку кровати.

– Садись, Барбара. – Я разгладил рукой место на кровати около себя.

– То, что я говорю с тобой, не означает, что я тебя простила. Я здесь для того, чтобы объяснить тебе, как мы должны пройти через все и остаться одной семьей. Во-первых, я не думаю, что ты убил своего отца.

Я прервал поток ее слов.

– Ну, спасибо за это.

– Я говорю без иронии. Пожалуйста, позволь мне закончить.

– О'кей, Барбара. Давай.

– Ты не будешь больше видеться с этой Ванессой, а я останусь здесь и помогу тебе пройти через все. С чем бы ни пришлось столкнуться, мы справимся с этим вместе. Я принесу клятву, что ты был со мной, когда, по их словам, Эзра был убит. – Она наконец посмотрела на меня. Странный свет горел в ее глазах, а голос, когда она продолжила, был ломким и твердым, как сланец. – Мы будем улыбаться нашим соседям. Перестанем скрываться от них, будто стыдясь чего-то. Когда люди спросят, как наши дела, мы ответим: великолепно. У нас все великолепно. Я буду готовить тебе, и, наконец, я буду спать с тобой. Все пройдет, и, когда это случится, мы будем продолжать жить в этом городе.

Ее голос не изменился, в нем звучала все та же непоколебимая монотонность, и я глядел на нее с недоверием. – В основном мы будем дома, но иногда, ради приличия, отправляться куда-нибудь. Все будет так, как всегда. Глена сделала несколько звонков. Дела плохи, но все наладится. Как только это минет, у нас все будет хорошо.

– Барбара, – начал я.

– Нет! – закричала она. – Не прерывай меня! Не сейчас! – Она собралась, посмотрела на меня свысока и нарисовала улыбку на Своем лице. – Я дарю тебе шанс Ворк. Как только все закончится, мы сможем вернуться назад.

– Назад к чему? – спросил я.

– К соответствию норме.

Она выбрала момент и положила руку мне на ногу. Я начал смеяться – мой смех казался сумасшедшим даже мне самому, и я увидел, будто в зеркале заднего вида, как Барбара отскочила в замешательстве.

– Соответствие норме, – повторил я, как попугаи. – Наша старая жизнь. Это вовсе не подарок, Барбара. Или ты настолько вошла в роль, что даже не понимаешь этого?

Она стояла не двигаясь.

– О чем ты говоришь?

Я медленно поднялся с кровати, голый и немного не в себе. Я смотрел на эту женщину, свою жену, и думал о прошлом, ощущая пустоту наших мелких радостей. Положил руки ей на плечи.

– Есть несколько вещей, о которых я точно знаю, и одна из них вот какая. Я никогда не возвращусь к тому, что было. – Я подумал о тенях из моего сна. – Это просто другая тюрьма. – Я отстранился, уронив руки с ее плеч. Рот Барбары приоткрылся, затем захлопнулся. Я посмотрел вниз на себя. – Мне нужно найти какую-нибудь одежду, – сказал я и прошел мимо нее. Она последовала за мной в ванную.