Покорение Америки - Геннадий Марченко

Благоухая одеколоном, через тридцать минут я вышел из парикмахерской и отправился к стоявшему напротив шестиэтажному жилому дому из красного кирпича. Грязный подъезд, сразу за входом под лестницей – сломанная детская коляска. Поднявшись пролётом выше, я остановился на лестничной клетке у небольшого окна. Ага, помещение парикмахерской просматривались отлично. Для снайпера – то, что надо!

В роли снайпера я мог выступить и сам, и был уверен, что рука не дрогнет. Вот только соответствующего оружия у меня не имелось. Надо покумекать, где раздобыть винтовку с «оптикой». Может, и Джордан со своими связями выручит. А пока нужно продумать вопрос с отходом. Через парадную выходить, даже бросив оружие на месте преступления, – почти суицид. Тут через десять секунд после смерти босса его подручные всё перекроют. А значит, единственный вариант – уходить через крышу.

Я миновал последний жилой этаж и оказался на маленькой лестничной площадке. Дощатый люк в потолке был закрыт на обычный навесной замок. Без специального приспособления тут не обойтись. Но кто мне мешает подготовиться? В первой половине следующего дня, пользуясь тем, что в подъезде никто из жильцов и посторонних не шарился, я заявился с фомкой, то бишь ломиком-гвоздодёром, одолженным в автомастерской того же Джордана. С его помощью оттянул державшуюся на паре гвоздей скобу, вбил обратно, и так несколько раз, пока гвозди не стали выходить из пазов свободно. Теперь скоба с замком держались на честном слове.

Так, а теперь надо проверить, что там дальше. Надеюсь, сюда никто за время моих исследований не заявится.

Люк выводил в маленький тёмный тамбур, дверь из которого, так же как и люк, закрыта на навесной замок. Тут уж я церемониться не стал, отодрал к чёртовой матери запор. Дверь распахнулась, и я оказался на плоской крыше с возвышавшейся посреди неё огромной водонапорной бочкой. Под её днищем я обнаружил углубление, вполне подходящее для того, чтобы спрятать винтовку. Чем не вариант?

Добравшись до противоположного конца крыши, я понял, что дальше придётся прыгать. Расстояние до крыши соседнего дома, также имевшей свою водонапорную бочку и находящейся чуть ниже моей крыши, составляло примерно три метра. Не ахти какое большое, тут главное – не поскользнуться, иначе даже богатый опыт прыжков с парашютом не поможет.

Глянул вниз. Мощённый булыжником узкий безлюдный проулок с глухими, без окон, стенами домов. Падать будет больно. А прыгать надо, должен же я выяснить дальнейший путь отхода. Поэтому после короткого разбега оттолкнулся от небольшого парапета и с перекатом приземлился на соседнюю крышу. Отряхнувшись, мысленно себя похвалил и двинулся дальше, к такой же будке-тамбуру, из которой выбрался несколькими минутами ранее. Дверь ломать не пришлось, она и так приветливо поскрипывала на ветру. А вот чтобы проникнуть дальше, в подъезд, люк пришлось бы выламывать с большим грохотом. Хм, по идее, хорошо бы зайти в этот дом через подъезд и проделать ту же операцию при помощи гвоздодёра. Вот только прыгнуть обратно на крышу, которая по уровню находилась несколько выше, уже не представлялось возможным. Если только при помощи шеста, но, я, во-первых, не Сергей Бубка и даже не Елена Исинбаева, а во-вторых, никаких палок типа шеста поблизости не наблюдалось. Вот влип… Так, видно, придётся выламывать люк с грохотом и привлечением внимания. А может, найдутся ещё какие-нибудь варианты?

Я двинулся вдоль периметра крыши и, к своему огромному облегчению, обнаружил, что с неё можно спуститься по пожарной лестнице. Правда, для этого требовалось прыгнуть ещё примерно на три метра, но уже вниз, чтобы попасть на первую площадку с настилом из приваренных к раме металлических прутьев. Ну а дальше по накатанной: до площадки первого этажа, а оттуда, играючи, на мостовую. Своей выходкой я привлёк внимание нескольких зевак, а потому, с надвинутой на лицо шляпой, постарался побыстрее исчезнуть за ближайшим углом.

Минут через пять вернулся и вошёл в подъезд. Поднявшись на последний этаж, повозился со скобой и замком, как и в соседнем доме. Теперь, даже если я встану на люк ногой, скоба отвалится вместе с замком. Итак, с путями отхода всё было более-менее ясно…

– Хорошую винтовку с оптическим прицелом? – задумчиво повторил Лэнс мою просьбу. – Гм, можно попробовать достать, но это будет стоить денег.

– Не вопрос. Только желательно как можно скорее.

Через два дня я стал обладателем почти нового карабина Mauser-98K с тремя магазинами на пять патронов каждый и оптическим цейсовским прицелом 6x42, упакованным в фирменный деревянный футляр. В общем, мечта коллекционера будущего, и всего за три сотни долларов! Такую винтовку с таким-то прицелом и выбрасывать жалко, а ведь, судя по всему, придётся. Не бегать же с ней по крышам, да и палёной она уже будет после убийства Костелло. Если, конечно, моя затея выгорит.

– Ты точно решил это сделать? – спросил Лэнс, кивая на винтовку в моих руках.

– Точно, назад пути нет. Либо я – либо он.

Кстати, не мешало бы карабин пристрелять.

На следующий день с мыслями о покупке собственного автомобиля снова выпросил у Вержбовского машину и отыскал тихое местечко за городом, где на пристрелку потратил обойму. Умеют всё-таки немцы делать вещи! За что ни возьмутся – всё получается качественным и долговечным. А у нас, в Расее-матушке, исстари всё через ж… И чего это всякая либеральная дрянь в голову лезет?!

Поздно вечером, накануне предполагаемого покушения, я ещё раз повторил маршрут отхода. Скобы всё так же держались на честном слове, значит, никто тут за эти дни не шастал. Ну а в оконце на лестничной площадке я попросту выбил квадратик стекла из нижней секции, потому что целиться через стекло, если это только не линза «оптики», дурной тон.

В 8 утра вторника, 4 октября, я был на крыше дома, из подъезда которого мне предстояло стрелять. Обёрнутый простынёй карабин лежал рядом, а я неотрывно глядел вниз в ожидании появления Дона Костелло. Без одной минуты девять, если верить моим карманным часам, подаренным ещё Лейбовицем, у парикмахерской остановился чёрный, блестящий лаком «шевроле», кажется, марки Master Deluxe. Сопровождавший босса здоровяк-охранник распахнул дверцу, и Костелло в плаще нараспашку выбрался наружу. Водитель остался за рулём, тут же погрузившись в чтение газеты. У входа в парикмахерскую гостя с полупоклоном встретил хозяин заведения, поцеловав ему руку. Я невольно ухмыльнулся. Надо же, как в каком-нибудь «Крёстном отце».

Через минуту я уже был на позиции. Не дай бог кто-то из жильцов решит выйти в коридор или зайти с улицы… Дом-то, как я выяснил, был наполовину нежилым, вроде готовился под снос, но исключать ничего нельзя.

Костелло уселся в кресло, третье от витринного окна. Впрочем, мне-то всё равно мафиози был неплохо виден, и главное – его голова, над которой начинал колдовать брадобрей. Виден даже несмотря на то, что телохранитель по-свойски уселся в ближнее к витрине кресло и, глядя на своё отражение в зеркале, принялся выдавливать какой-то прыщ.

Используя нижнюю часть рамы как опору для ствола, а локоть уперев в подоконник, я приник глазом к окуляру. Каждый волосок на голове Фрэнка Костелло, конечно, разглядеть нереально, но дистанция для десятикратной оптики более чем приемлемая. Только бы кто-нибудь из присутствующих в парикмахерской не сосредоточил свой взгляд на доме напротив. В первую очередь это касалось телохранителя, разобравшегося наконец-то со своими прыщами. Так что лучше не затягивать, и я медленно нажал на спусковой крючок.