Нечего терять - Ли Чайлд

— Я точно знаю, что он остается на земле, когда они не работают. Возможно, верно и обратное утверждение.

— Самолет что-то перевозит?

— Думаю, да.

— Вывозит или ввозит?

— Думаю, в обе стороны. Как при торговле.

— Нечто тайное?

— Может быть.

— Людей? Например, мужа Люси Андерсен?

Ричер допил кофе и покачал головой.

— Я не в состоянии с этим разобраться. Здесь есть логическая проблема. Почти математическая.

— Давай попробуем, может быть, я справлюсь, — предложила Воэн. — Я четыре года проучилась в колледже.

— Сколько у тебя времени?

— Я бы хотела поймать того, кто бросил обертку от жвачки. Но могу отложить это важное дело.

Ричер улыбнулся.

— Там происходят три вещи сразу: военные контакты, еще что-то и нечто третье.

— Ладно, — Воэн передвинула баночки с солью, перцем и сахаром в центр стола. — Три вещи.

Ричер сразу же отставил солонку в сторону.

— Военный контакт — это ровно то, что есть. В нем нет ничего противоречивого. Тут не о чем тревожиться. Разве что о краже чего-то тяжелого. И это проблема военной полиции. Они оседлали дорогу, у них шесть «хамви», вокруг тридцать миль открытого пространства, им по силам остановить любой грузовик, если потребуется. И от обитателей Диспейра не требуется бдительности. Тут все нормально.

— Но?

Ричер взял в левую руку перечницу, а в правую — сахарницу.

— Но обитателей Диспейра что-то тревожит. Всех! Они проявляют бдительность. Сегодня весь город встал на защиту чего-то.

— Что же они защищают?

— Понятия не имею. — Он приподнял сахарницу, зажатую в правой руке. — Но это нечто более серьезное из двух неизвестных. Давай назовем его правой рукой, потому что правая рука не знает, что творит левая.

— А что ты скажешь о левой руке?

Ричер поднял баночку с перцем в левой руке.

— Это неизвестное меньше. Для него требуется лишь часть населения. Маленькая обособленная группа. Всем известно про сахар, но большинство ничего не знает про перец, и лишь немногим известно и про сахар, и про перец.

— А мы и вовсе ничего не знаем.

— Но мы это изменим.

— Как это связано с тем, что мужа Люси Андерсен не забрал самолет?

Ричер поднял сахарницу. Большой стеклянный предмет, зажатый в правой руке.

— Тарман летает на самолете. Тарман владеет городом. Тарман руководит большим неизвестным. Иначе просто быть не может. И если бы Андерсен имел к этому какое-то отношение, все бы знали. В том числе городские полицейские и судья Гарднер. Тарман об этом позаботился бы. И тогда Люси Андерсен не стали бы арестовывать и вышвыривать из города за бродяжничество.

— Значит, Тарман что-то делает, а все остальные ему помогают, но какая-то небольшая группа действует у него за спиной?

Ричер кивнул:

— И это нечто связано с молодыми парнями.

— А молодые парни либо достигают цели, либо нет, и тут все зависит от того, с кем они столкнутся в Диспейре в первую очередь — с большинством правой руки или меньшинством левой.

— Вот именно. И сейчас там появился новый человек, некий Роджерс. Его только что арестовали, но я его не видел.

— Роджерс? Я уже слышала это имя.

— Где?

— Не знаю.

— Так или иначе, но он оказался одним из тех, кому не повезло.

— У них всегда не много шансов.

— Вот именно.

— У Рамиреса была та же проблема.

— Нет, Рамирес ни с кем не сталкивался, — возразил Ричер. — Я проверял записи. Его не арестовывали, и ему никто не помогал.

— Почему? Чем он отличался от остальных?

— Хороший вопрос, — сказал Ричер.

— И каков ответ?

— Понятия не имею.

Ричеру принесли еще кофе, а Воэн — сок. В голове у Ричера пробило час ночи, часы на стене кафе сделали это с опозданием на минуту. Воэн посмотрела на наручные часы и сказала:

— Мне пора в седло.

— Ладно, — отозвался Ричер.

— А тебе нужно поспать.

— Хорошо.

— Ты поедешь со мной в Колорадо-Спрингс? В лабораторию, с образцом воды?

— Когда?

— Завтра, точнее, уже сегодня.

— Но я ничего не понимаю в воде.

— Именно по этой причине мы собираемся поехать в лабораторию.

— В какое время?

— Стартуем в десять?

— Это слишком рано для тебя.

— Я все равно не сплю. К тому же серия моих дежурств подошла к концу. Теперь четыре ночи подряд я не дежурю. Десять ночей подряд я работаю, а потом четыре отдыхаю. Мы должны выехать пораньше, ведь нам предстоит долгая поездка туда и обратно.

— Ты все еще стараешься уберечь меня от неприятностей? Даже в свободное время?

— Эту задачу я уже перед собой не ставлю.

— Тогда почему?

— Просто мне нравится твое общество, вот и все, — ответила Воэн.

Она положила на стол четыре доллара за сок. Поставила солонку, перечницу и сахарницу на прежние места. Выскользнув из кабинки, вышла из кафе и направилась к машине.

Ричер принял душ, в два часа ночи улегся в постель и проспал до восьми. Ему ничего не приснилось. Он снова принял душ и прошел через город к магазину скобяных изделий. Минут пять он разглядывал стоящие на тротуаре лестницы, затем вошел внутрь, отыскал стойку с брюками и рубашками и купил себе новые. На этот раз он выбрал одежду более темных тонов и от другого производителя. Заранее вываренную, а потому более мягкую и удобную. Конечно, она была менее ноской, но Ричер не нуждался в том, что служит долго.

Он переоделся в комнате мотеля, а старые вещи оставил свернутыми возле мусорной корзины. Может быть, у горничной есть родственник — мужчина его размеров. Может быть, она сумеет погладить вещи и они станут не такими жесткими. Ричер вышел из своего номера и увидел, что в комнате Марии горит свет. Он заглянул в офис. Администратор сидела на своем месте. Он посмотрел на доску за ее спиной — ключа от комнаты Марии на ней не было. Администратор перехватила его взгляд и сказала:

— Она вернулась сегодня утром.

— В какое время?

— Очень рано. Около шести.

— Вы видели, как она добралась до мотеля?

Женщина посмотрела по сторонам и, понизив голос, сказала: