Человек с фасеточными глазами - У Мин-и

– А что с местными жителями?

– Есть немало панцах – так себя здешние амúс называют. Они в основном занимаются восстановлением побережья. Я вот только боюсь, что море здесь не восстановить, рыболовству конец, и пропадет важная часть их культуры, связанной с океаном. Для китайцев ведь загрязнение значит только, что больше на море не заработаешь, а для панцах море – их предок, слишком много богов у них с морем связаны. А что это за народ, если остался без предков?

– А вы тоже панцах?

– Нет, я бунун. – Дахý добавил: – Бунун значит «настоящие люди».

Сара прекрасно знала о том, что все народы на земле считают, будто они и есть «настоящие люди».

Вечером ужинали в доме Дахý. Там живут еще женщина с девочкой. Девочка оказалась дочкой Дахý по имени Умáв. Очень милое имя. Но он не сказал, кем приходилась ему эта женщина, сказал только, что ее зовут Хафáй. Правда, Саре показалось, что она не его жена, было похоже на то, что у них такие же отношения, как у нее с Детлефом. Хотя нет, тоже вряд ли. Скорее пока у них что-то вроде диссертации без темы. На ужин была в основном кухня панцах: дикие овощи, без морепродуктов. Умáв и Хафáй не говорили по-английски, поэтому за столом в основном говорил Дахý.

– Хотя мы всегда едим морепродукты, но теперь их взять неоткуда. Да вы и сами знаете.

– Ничего, ничего. Еда прекрасная и очень сытная. Кстати, неизвестно, будут ли вообще в будущем морепродукты. Может, нам всем лучше поскорее стать вегетарианцами, – с улыбкой сказал Детлеф, и все с обреченным видом рассмеялись.

Этот остров уже начал возвращать свои долги, подумала Сара.

Алиса проснулась ночью и, взяв фонарик, стала спускаться с горы. По-прежнему моросил мелкий дождь. В этом месяце дожди шли уже восемнадцатый день подряд. Говорят, что некоторые участки шоссе и железной дороги в сторону Тайдуна кое-где целиком были затоплены морем, а в Пиндуне даже эвакуировали жителей прибрежных поселков с наиболее серьезными просадками грунта.

Хотя тропу, по которой шла Алиса, было не очень видно, она шла хорошим шагом. Обнаружив, что ее страх перед горами постепенно исчезает, она начала исследовать каждую тропинку, запоминать, как быстро тянутся к небу растения и дикие травы. Оказывается, с горами всё так же, как и с людьми: если познакомиться поближе, то уже не страшно. Но, несмотря на это, ты всегда должен понимать, чего хотят горы. «Как никогда не знаешь, что в следующий момент сделает человек, так никогда не знаешь, что сделает гора в следующий момент», – думала она.

Выйдя к морю, Алиса остановилась на берегу, некогда таком знакомом, а теперь ставшем ей абсолютно чужим. На нее нахлынули разнообразные чувства. В этом месте жило больше людей, и считалось, что его очистили первым, но морская вода никогда не стоит на месте, а площадь мусорного острова намного превышала площадь Тайваня, поэтому вторая волна мусора практически сразу опять заполнила очищенный берег. Дом на море сейчас находился по крайней мере в пятидесяти метрах от линии полного прилива. А она уже приблизилась к самому краю дороги. Все четыре недели пространство вокруг дома было заполнено мусором. Сейчас пришло время отлива, вода начала спадать. Алиса сняла футболку, положила ее в водонепроницаемый мешок, надела купальник и спустилась к морю с обочины, там, где она еще не обрушилась.

Сначала вода даже не доставала до голени, но очень скоро начались провалы, так что море стало намного глубже человеческого роста. Тело Алисы, оказавшись в ледяной воде, поначалу напряглось, но быстро расслабилось.

Темной ночью морская вода была невиданного чернильного цвета, и фонари вдоль шоссе отбрасывали дрожащий свет на волны, точно блестящие нити, плетущие никому не ведомые вещи. Алиса надела водолазные очки, забросила на спину баллон со сжатым воздухом и начала погружаться в воду с мини-аквалангом. В свете своего фонаря она увидела мириады пластиковых предметов, как будто разнообразные организмы из другого мира, которых никто никогда раньше не видел.

Подплывая к Дому на море, Алиса заметила, что вода поднялась, затопив почти две трети второго этажа. Все окна были разбиты, обрушился большой кусок стены с одной стороны дома, так что почти все основание покосилось. Теперь она могла хорошо видеть это в воде. Она «нырнула» в свою комнату через щель в стене, подплыла к двери, ориентируясь по памяти, и открыла ее. Дверь была немного тяжелой из-за давления воды, к счастью, в нижней части двери уже была пробита дыра, так что ее удалось открыть. Алиса вплыла в коридор. Дверь в комнату Тото была распахнута, и всевозможный мусор попал сюда с прибоем. Вещи в комнате уже вымыло и они затерялись среди мусора. Она подняла глаза, и увидела, что карта, нарисованная на потолке, все еще была там. Карта горных маршрутов, творение Якобсена и Тото, оставалась на прежнем месте. Именно на ней был изображен маршрут, которого не знала Алиса.

Все это время Алиса несколько раз пыталась добиться от Дахý, чтобы он рассказал ей, где нашел тело Якобсена, но Дахý на все просьбы отвечал отказом. Возможно, он как-то договорился с полицией, потому что полицейские тоже называли только гору и уклончиво говорили, что конкретное место знает только тот, кто этот труп обнаружил.

– Ну не мы же его принесли с горы, – сказал толстый полицейский, который занимался этим делом.

Когда Якобсен и Тото пропали, Алиса отчаянно просила, чтобы спасательная команда взяла ее с собой в горы, поэтому она узнала, на какой маршрут подал заявку Якобсен. Но, очевидно, Дахý нашел тело на другом маршруте, и хотя две горы соединялись друг с другом, у Якобсена отсутствовало разрешение подняться на другую гору. Так почему же он умер там?

И вот однажды, когда Алиса сидела в хижине и писала, она вдруг вспомнила про потолок в комнате Тото.

В этот момент она смотрела на карту на потолке. Сначала она немного растерялась, но, изучив в последнее время много карт, быстро нашла нужный маршрут. Алиса так и знала, что Якобсен… возможно, он с Тото сговорился в тайне от нее пойти по новой тропе. Они не следовали по маршруту, на который подавали заявку в местное лесничество. А ведь команда спасателей наивно искала их по зарегистрированному маршруту. На самом же деле они выбрали путь, который нарисовали на потолке. Алиса продолжала смотреть на карту, пока ей не стало казаться, что она видит ворота, дорогу, небо, камни, маленькие горные ключи и дождь.

Морская вода. Горная тропа.

Алиса выбралась из вязкой, как сон, воды. Снова ступив на сушу, она почувствовала себя одиноким китом, незаметно выбравшимся на берег. Ее сердце было разбито, словно стекло, и запечатано, словно дохлый моллюск.

Вечером следующего дня Алиса использовала 3D-проектор, чтобы спроецировать карту Тайваня на лист белой бумаги, приклеенный снаружи к стене охотничьей хижины. Она сказала Ателею, что это называется «карта».

– Место, где мы живем, Тайвань, или любое другое место, можно нарисовать на такой карте, и потом использовать, чтобы рассказать другим людям, как туда добраться. Поэтому, даже если ты оказался в незнакомом месте, ты все равно сможешь найти дорогу. – Алиса увидела замешательство в глазах Ателея и добавила: – Если ты знаешь, как читать карту.